Собственность Верховного бестиара - Индиви Марина - Страница 13

– Считай удары и после каждого говори: Я – ваша собственность. Пропустишь хоть один, отправлю за твоей семьей. Ты меня поняла?

Ответить я не успела, потому что уже в следующий миг воздух вспорол режущий свист, а поясницу и ягодицы опалила жесткая кожа форменного ремня.

Это было так больно, что я едва удержалась, чтобы не закричать. Больно, а еще обидно: во-первых, папа и мама никогда не поднимали на нас руку, даже когда мы баловались, а во-вторых – потому что я вытащила его дочь из воды. Спасла ей жизнь. И от этого хотелось глупо, по-детски разреветься. Вот только слезами тут не поможешь, поэтому я подавила рвущийся из груди крик и выдохнула:

– Один. Я ваша собственность.

От такого признания просто перекорежило бы, но следующий удар снова опалил кожу болью, выключая все мысли.

– Два. Я ваша собственность.

От третьего показалось, что меня бьют чем-то раскаленным.

– Три. Я ваша собственность. – Голос сорвался, я судорожно втянула воздух и вцепилась зубами в руку на четвертом. Михаил явно не жадничал и бил в полную силу.

– Че… тыре. Я ваша собственность.

От следующего я дернулась всем телом, снова впиваясь в кожу зубами. Не хочу кричать! Не буду! Не доставлю ему такого удовольствия.

– Пять, – выдохнула через сжатые зубы. – Я ваша собственность.

Новый хлесткий удар пришелся по пылающим ягодицам, и я прокусила руку до крови.

– Шесть, – произнесла, чуть не подавившись словом. – Я ваша собственность.

Дальше удары сыпались один за другим, я только успевала считать, и в голове крутилась всего одна мысль: только бы не пропустить, потому что подставить под такое свою семью я не имела права. На этом и держалась, иначе, наверное, уже давно просто кричала бы и билась на этом столе, пытаясь вырваться. А так только рвано считала удары и на тридцатом, когда пряжка ремня звякнула об пол, меня уже просто трясло. Как в ознобе, когда-то в детстве я сильно заболела, у меня был жар, и вот так же меня колотило от него. Сейчас тоже зуб на зуб не попадал, кажется, я прокусила не только руку, но и губы. Несколько раз. Спина, ягодицы, бедра словно горели непроходящим огнем, а когда Михаил рывком дернул меня за волосы, а после швырнул на стол, на спину, я все-таки закричала.

Из глаз брызнули слезы, показалось, что я упала в котел к Низшему.

Ладонь Михаила легла на мою шею раньше, чем я попыталась бы приподняться. В глазах все плыло, но даже сквозь слезы и это полузабытье я видела хищное выражение его лица. Раздражение. Словно его бесил сам факт моего существования, словно он меня ненавидел просто потому, что я посмела ему отказать. Но ведь у него таких как я было море, наверняка, и каждая была готова на все…

– Молчишь? – процедил он, вглядываясь в мое лицо в поисках вообще непонятно чего. – Ничего, Алина. Сейчас будешь кричать. Для меня.

Одна ладонь так и осталась на моей шее, другая скользнула по телу, накрыла грудь, выкручивая сосок до боли. Я дернулась, выгнулась и вскрикнула, сильнее впечатавшись ягодицами в поверхность стола. В глазах Михаила мелькнуло что-то совсем дикое, звериное, первобытное. Ладонь скользнула ниже, между разведенных бедер, пальцы накрыли нежные складки. От этого прикосновения я дернулась с такой же силой, как от предыдущего, судорожно вздохнула.

– Не нравится? – усмехнулся Верховный. – Ничего, понравится, а не понравится – отправлю за твоей семьей. Ты меня слышишь?

Нет, нет, только не это. Пожалуйста, нет…

– Пожалуйста, – выдохнула я, насколько хватило сил и воздуха. – Не надо…

– Пожалуйста? – жестко произнес он. – Пожалуйста надо было говорить вчера вечером, Алина. Стоя передо мной на коленях. Или сегодня, когда я за тобой послал. Сейчас уже поздно. Или ты думала, что можешь безнаказанно отказать мне и раздвинуть ноги перед моим племянником?

Ладонь, затянутая в перчатку, грубо двигалась между моих бедер. От боли, слез и нехватки воздуха перед глазами то и дело темнело, я чувствовала, что вот-вот потеряю сознание, и что тогда?

– Весь день над тобой точно стоять не буду, девка, – процедил Верховный. – Или ты сейчас сделаешь то, что я тебе приказал, или увидишь, как все твои получат по сто плетей.

Сделать, что он сказал… как сделать, что он сказал, если от самой мысли о его прикосновениях воротит, а тело словно само все превратилось в огонь? Перчатка задвигалась быстрее, и я зажмурилась.

– Глаза не закрывай. Смотри на меня! – последовало очередное.

Я разомкнула веки, мигом слипшиеся от слез ресницы дрожали, превращая лицо Михаила в какой-то смазанный фон. Это неважно, Алина, это все неважно, главное дать ему то, что он хочет, пусть хоть даже убьет, но отец, брат и сестра – их он не тронет, они ему попросту не нужны. Никогда не были нужны. Сейчас ему нужно твое унижение, нужно…

Я вдруг представила Богдана. Сквозь расплывающиеся слезы сделать это получилось легко. Пусть даже это было гадко, бесстыдно, невыносимо, но это было единственное, что я могла сделать. И тело внезапно откликнулось на грубую ласку самым чувственным образом. Он мог бы ласкать меня так, и мог бы делать это так же грубо. Жестко. Жестоко. Он ведь тоже бестиар…

На этой мысли с губ сорвался рваный вздох. Перчатка внезапно скользнула, едва не сорвавшись, между раскрытых, болезненно натертых лепестков.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.