Трофейная жена для лорда-дракона (СИ) - Рияко Олеся "L.Ree" - Страница 13

Громко сказал рыцарь, и сам рассмеялся своей шутке.

– Расскажите, сэр! – взмолился Арвольд.

Рыцарь недовольно проворчал себе что-то под нос, но всё же ответил.

– Что рассказать? Это древний род… да только весь выродился. А когда-то правили этими землями, да…

– Фэррэйны правили? Почему же я ничего не слышал об этом?!

– Наверно потому, что ты олух и ворон считаешь, когда я тебе дело говорю!

Рассмеялся рыцарь, заставив своего оруженосца насупиться от обиды.

– Да ла-адно тебе, – он примирительно шлёпнул его по темной макушке тяжёлой ладонью в железной перчатке, – всё ты слышал. Когда Фэррэйны правили, они ещё не носили свою фамилию. Точнее сказать, до неё никому не было дела. Драконам фамилия, знаешь ли, ни к чему. Им и имени было достаточно, чтобы внушать благоговение своим подданным… и врагам. Потому что для драконов, все, кто не преклоняют колени – враги.

– Вот как… это вы протевремена… – припомнил Арвольд то, что любой мальчишка королевства слышал про эру Драконов.

– Проте. – С усмешкой передразнил его Ремальд. – Последний король-дракон, Балестиан Невезучий, умер, не оставив драконьих наследников. А когда война за его опустевший трон утихла, откуда ни возьмись вылез его пустокровый бастард, да, взяв родовое имя, под шумок отхватил бесплодные земли на востоке. Но с ним и не спорил никто особо. Скалы и песок были никому не нужны, ведь даже море в той стороне мёртвое – ни островов, ни торговых соседей. За что там воевать? Только кто ж тогда мог подумать, что в толще скал найдётся золото…

– Драконы же чуют золото, может, он знал, что делал?

– Не может. – Отрезал рыцарь, явно недовольный тем, что его снова перебили. – Как ты себе представляешь дракона, который согласился бы на меньшее, чем было положено ему по праву? Нет. Нынешние Фэррэйны – драконьи выродки, если вообще когда-либо имели к настоящим драконам какое-то отношение. Да, они толковые торговцы, неплохие переговорщики, но удивительно посредственные поединщики, в отличии от своих славных предков. Да и драконьей крови в них и с напёрсток не наберётся. Вот уже почти сто лет прошло, а среди них не родился ни один потомок древней крови. Может быть, что и не был тот, первый Фэррэйн, бастардом Балестиана. Уж наверняка пробилось бы хоть раз за столько времени драконье семя-то.

– Драконы… – едва слышно прошептал Арвольд, чувствуя, как от произнесённого вслух кровь быстрее побежала по его венам.

Неужели пятно, магическим образом появившееся на руке лисицы, имеет какое-то отношение к драконам? Что это? Какое-то драконье проклятье, которое они неведомо как активировали, спрятавшись под старой ивой?

Размышления юноши нарушил ехидный смешок сэра Ремальда.

– Что? Интересно? Ладно. Понимаю. Я по молодости тоже очень драконами интересовался. Великие воины, легендарные правители, что с их силой немудрено… Альтазар Беспощадный, Кардольф Пурпурное Пламя! Только представь, каково это – обращаться в зверюгу размером с дом и взмывать над полем брани, поливая врагов огнём… Ух!

– Это… не совсем честно, не находите?

– Что? Обращаться в зверя? – Рыцарь хрипло рассмеялся. – Да если бы и так. Дракона в человечьем обличии даже в битве десять на одного было невозможно одолеть. И магия им как рыбе летний дождик – давай ещё, не жалей! Силища… ух! Я, когда такой же дурак, как ты был, всё ждал, что вот сейчас, сейчас проснётся во мне капля драконьей крови и воспарю… Мы ж, сироты, всё в своих мечтах мним себя незаконнорождёнными принцами, да наследниками великих фамилий. Да, парень?

Арвольд опустил голову, решив промолчать. Он-то себя никогда никем не мнил, потому что сиротой стал уже в разумном возрасте и хорошо помнил и мать свою, и отца.

Когда их не стало, его забрал к себе дядя, служивший камердинером при лорде Утольфе, мелком землевладельце с юга. Там маленького шустрого мальчишку определили в конюхи, а заметив не дюжую силу и ловкость, отправили обучаться на оруженосца для младшего сына лорда.

Но назад в поместье Арвольд больше не вернулся. На одном из смотров его заметил сэр Ремальд и выкупил у Утольфа право забрать оруженосца себе.

И всё же что-то заставило Арвольда призадуматься над словами рыцаря. Неуверенно, стараясь скрыть своё волнение за праздным любопытством, оруженосец всё же задал Ремальду вопрос.

– А как бы вы поняли, что в ваших жилах течёт драконья кровь?

Рыцарь пожал плечами.

– Ну, есть много примет. Например, если ты умеешь обращаться в зверюгу размером с дом и плюёшься огнём, то ты точно дракон!

Глядя на то, как тот смеётся собственной шутке, Арвольд насупился и отвернулся. Однако, получив лёгкий тычок пальцем в затылок, был вынужден снова посмотреть на рыцаря.

– Ладно, не хмурься. Не со зла же, любя. Я, вот, например, как последний дурак, каждую ночь перед сном руку держал над свечой, прежде чем её загасить. До сих пор шрамы от ожогов на погоду чешутся…

– Зачем? – Буркнул юноша, не сумев скрыть интереса.

– Огонь огня не боится. Драконы не горят. Даже после смерти. Поэтому драконьих королей и хоронили в море в каменных гробах.

– А ещё? Есть ещё приметы?

Рыцарь хитро прищурился.

– Ты никак тоже решил поискать в своей жиденькой крови драконью?

– Нет. С чего вы взяли.

– Да ладно. Коль хочется – поищи. Расскажешь потом, как успехи. Авось найдёшь! – Сэр Ремальд поправил забрало и наклонился к оруженосцу с наигранным жаром спросив, – Сделаешь меня тогда при себе генералом, когда трон возвращать пойдёшь?

Арвольд фыркнул, глядя на хохочущего рыцаря и тоже попытался отшутиться, хоть и вышло не так умело.

– Скажите тоже… Драконы вряд ли летали там, где мои бабки с прабабками бельё стирали… Мне… мне просто интересно, сэр. Да и будет вечером, что парням у костра рассказать. Не думаю, что историей о происхождении герба Турдов-Поверов можно выторговать себе лишнюю пинту. То ли дело, если про драконов что-нибудь расскажу.

– Ну, верю, верю… Раз так, я слышал, что для проверки ещё подходит обсидиан. Можешь поискать этот камень на рынке, его часто используют для изготовления пустяковых украшений и безделушек. Они обычно ничего не стоят, но этот камень находят там, где извергался подземный огонь, и он сам собой плавится, попадая в руки дракона. По крайней мере, люди говорят, что именно так драконы проверяли своих наследников – при рождении каждому вешали на шею медальон с этим камнем и когда камень начинал таять, отпрыска вводили в королевскую семью. Не раньше.

Арвольд задумался.

– А что было с теми, у кого камень не плавился?

– Убивали, конечно. Это были суровые времена, парень. Поэтому и бастардов драконьим королям никто не торопился показывать. Драконы очень ревностно относились к своей власти и престолонаследию. Даже отборы невест устраивали – абы какая девушка им на роль жены не подходила.

– Это как?

– Ну, как… – Ремальд сально усмехнулся и лихо подкрутил седой ус. – Соберут всех первых красавиц со всего королевства и устраивают себе смотрины. Идеалом и благословением Единого для них считалось найти истинную невесту…

– Истинную?

– Да… особо, исключительно подходящую девушку. От такой у драконьих королей рождались только потомки чистой крови. Но если такая не находилась, то и любая другая с личиком посмазливей шла в ход. Правда, тогда драконы обычно не ограничивались одним только браком и, как следствие, плодили много бастардов. Те ещё были сладострастники, знаешь ли…

– Значит… – осторожно спросил Арвольд, – если бастардов было так много… и до появления особых способностей их предпочитали королям не показывать, драконья кровь может и сейчас течь в в чьих-то жилах? Даже в тех, кто не считает себя Фэррэйном по рождению?

Сэр Ремальд хитро прищурился.

– А чего ты думаешь я себе кожу каждый вечер палил, а? Ха-ха! От того и надеялся что нет-нет, а вдруг моя бабка или пробабка с кем из драконов согрешила! Вот был бы номер, конечно… и все же мечтать-то никому не запрещено.