Двуногое всесилие (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 25

— Сама молчи… тварь *бнутая, — огорошила её вторично старая знакомая, — Тебе Виктора всучили чуть ли не под расстрел. Ты, мразь, из него сделала убийцу. Якобы полезного. Нужного. Прикрыла, так сказать. Сука. Он по твоим приказам убивал, пытал, допрашивал, ходил на смерть. Мы молчали. Слышишь, сука? Мы молчали. Мы помогали тебе, помогали ему, мы даже умудрились… что-то сделать. Мы выжить, дура ты набитая, умудрились! И теперь, конченная ты вояка, ты собираешься всех нас использовать дальше. Я на психологии собаку съела, тов-варищ майор, тысячу собак! Я прекрасно вижу, что у тебя даже плана нет, тебе, суке страшной, важно сейчас не то, что Витю, а всех нас прогнуть под свои хотелки! Ты забыла про жизнь, забыла про дочь, решила, что любого человека с улицы можно схватить и под ружье⁈ СКОЛЬКО РАЗ ОН ТЕБЕ ТВЕРДИЛ, ЧТО ЭТО НЕ ДЛЯ НЕГО?!!

Опешив, Нелла сделала шаг назад, хватаясь за борт танка, а миниатюрная брюнетка вновь шагнула к ней с криком:

— Ты хоть понимаешь, насколько здраво ему, — она мотнула головой на молча слушающего Виктора, — Будет! Разумно! Разбить! Твою! Тупую! Башку! РАААЗЗЗЗ!! И всё! Ничего, заживет! Ты теперь «чистая»! Юльке маму нормальную воспитаем, у нас тёща хорошая будет, а придурошная вояка, переставшая задумываться о, сука, жизни, сдохнет, как ей давно полагается!!

От этого крика она как будто прозрела. На краткую долю секунды Нелла Аркадьевна Окалина, настоящий, а может быть, и бывший майор спецподразделения НИИСУКРС, внезапно поняла, что стоящий неподалеку от неё Симулянт… опасен. Именно сейчас, именно для неё. Всегда был. Он не доверял ей, он просчитал заранее, где они могут оказаться и что должны будут сделать. Они, все вместе, даже не дали ей объясниться.

Бросив взгляд вбок, туда, где стоял Данко, она увидела Юльку, свою дочь.

Как бы невзначай закрывающую пацана собой.

…и готовую… сражаться.

Глава 10

Шиворот-Навыворот

Окалину-старшую мы просто бросили. Оставили там, около танка, молча хлопающую своими розовыми ресницами. Схватив всех моих с их вещами, я просто перетёк через Стену в Третий Район, а там оставалось лишь метнуться до соседней многоэтажки. Отыскать пустую квартиру не составило ни малейшего труда, как и заняться после этого шоппингом. То есть форточничеством по соседним пустым квартирам. Ну не одеваться же нам в мокрое, вонючее, да еще и военное?

Дальше у нас был короткий и энергичный забег до стены, разделяющей Советскую и Китайскую половину города. Притворившись беженцами, мы уже глубоким вечером прошли нужное расстояние, перевозя на найденной мной коляске смущенного таким положением вещей Васю, заваленного ничего не весящими пустыми сумками. Вместо содержимого в сумках была Юлька, так что в общем мы выглядели как один здоровый парень с двумя девочками-подростками. Рожу я ничем не прикрывал, но и смотреть на неё было некому.

А там, после короткого прыжка-полёта через Стену, вновь пустующая девятиэтажка с целой кучей квартир, набитых брошенным барахлом. Зрелище печальное, но убежище надежное. Самое главное, что не подземное. Я настолько соскучился по всему этому… надземелью, что просто не отлипал от окна, куря в форточку. Девушки, удостоверившись, что товарищ Колунов в норме и крепится, тоже расслабились.

— Как думаете, что она сейчас делает? — задумчиво спросила Янлинь.

— Дрочит! — тут же сердито отрубила Вероника, — Сто процентов! Себя вспомни на её месте! Д-дура поехавшая! Вить, поставь еще чайник, пожалуйста⁈

— Что-то ты резко на нашего майора сорвалась, — покачал я головой, — Есть предпосылки?

— Не тупи, — донеслось мне в спину, — Если б я не выступила, она бы на тебя кинулась. Просто так, потому что ей даже сказать нечего, а «дело делать надо». Хочешь убедиться, Изотов? Ну так вот спроси Юленьку, многое ли та помнит о том, как проводила время с мамой до инициации! Спроси-спроси!

— Не надо, — тут же отреагировала Палатенцо, сама отираясь около окна, — Спрашивать. Это было давно. Мама была занята. Часто…

В общем, тут как раз психанула Кладышева по причине, что психанула Окалина. Полностью выпав из рабочей струи, лишившись своих бойцов и понимания, о чем будет завтрашний день, Нелла Аркадьевна, чей мозг буквально горел от атакующих его подростковых гормонов, решила пойти наиболее коротким путем — найти себе новое дело. А так, как из активов (как она сама искренне считала), у неё остались только мы, то результат в виде грызни у танка стал вполне предсказуем.

— Так, господа-товарищи, — решил я попросту закрыть неудобную тему, — На повестке дня два вопроса. Наши способности и возможности, а также что нам делать дальше? Честно говоря, я не горю желанием отдаваться в добрые руки наших идеологических союзников.

— Правильно делаешь, — кивнула мне Юлька, — Они, конечно, в нас заинтересованы, но это не значит, что не выдадут, если им начнут угрожать. Всё-таки мы, можно сказать, принадлежим СССР. Это весомый аргумент. К тому же, мы знаем, на что способна эта твоя Машка. Улететь и ударить по всем ядерным реакторам ей ничего не будет стоить. Она может весь мир в страхе держать, если захочет.

Мы погрузились в глубокое молчание. Очень дурацкая ситуация. Наконец-то мы свободны, можем бежать, прятаться, да что угодно делать!…и не знаем, что именно.

— Эм… — голос подал Вася, сидящий с миской отваренных на плитке китайских макарон, — Я слышал, как они разговаривали. Доктор и эта женщина. Они несколько раз ругались. Она хотела ударить по станциям, но доктор ей запрещал… Не только по ним. Еще было…

Через полчаса, ворча, нервничая и ругаясь, мы все хором летели назад, в гребаную подстанцию с танком. Ну, я летел. Быстро, аккуратно, маскируясь в тени домов и перелетая через освещенные улицы не длинным белым глистом, а мощным кряхтящим комком из почти слепленных тел. Через еще полчаса я уже взламывал изнутри закрытую подстанцию, чтобы мы все могли зайти и насладиться видом… страстно стонущего танка. Ну, из дула что-то такое доносилось.

— Долбанная фетишистка, — пробурчал я, — Янлинь, закрой ребенку уши!

Дождавшись, как истинный джентльмен, положенного набора звуков, повествующего об окончании очередного захода, напророченного Кладышевой, я, как истинный Симулянт, вежливо постучал… в танк. Тот оказался теплым, что слегка подняло реноме товарища майора в моих глазах. Яростно-обреченное выражение на лице высунувшейся блондинки, сменяющееся удивленным донельзя, немного подняло настроение.

— Что, ребятки, проблема? — криво ухмыльнулась помолодевшая (и, очевидно, неплохо расслабившаяся) женщина.

— Вы были правы, Нелла Аркадьевна, — не стал крутить носом я, — У мира проблемы. У вас — проблемы. Но мы готовы помочь. Нужно уничтожить Машку. Чем раньше — тем лучше. Иначе она устроит конец света.

Машундра, как нам поведал Вася, оказалась простым, даже очень простым человеком. Не то чтобы я этого не знал, но, если честно, то было как-то не до неё. Оказалось, что, получив «заражение» моей экспатией, она решила, что просто тянуть резину не будет, а вместо этого попробует меня всё-таки грохнуть. Чем-то я сильно нарушил её душевное равновесие. Так вот, чтобы не проживать остаток жизни зря, она без особых проблем уговорила Валиаччи на трансформационную процедуру, с помощью которой он творил своих усиленных неосапиантов, превращающихся затем в «живых мертвецов».

Дважды обреченная и обманутая добрым доктором, посчитавшим, что его исследования гораздо важнее заключенной сделки. То есть, по сути, у Машки отсутствуют какие-либо тормоза, но при этом есть надежные планы (разработанные со «Стигмой»!) по обеспечению давления на кого-угодно. Атомные реакторы, плотины, гидроэлектростанции, биолаборатории, даже несколько вулканов. Плюс подводные лодки. Все подводные лодки, в том числе и с ядерными ракетами. У неё в руках буквально были ключи от мира.

Машка была моим личным косяком, а заодно — угрозой всему, что я сделал и чего добился. Она была той самой обезьяной с гранатой, имеющей цель и не имеющей лишнего времени.