"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Вайнин Валерий - Страница 17

Таня едва успевала перебирать коротенькими ножками, пока Хитрюгин вел ее запутанными коридорами клиники. Наконец он остановился перед металлической, как у сейфа, дверью, достал связку ключей, один отцепил и протянул Тане:

— Держите. И запомните: эта дверь всегда должна быть закрыта на ключ — хоть изнутри, хоть снаружи! Кроме вас, меня и пациента в палате никто не должен находиться.

— Даже Серега? — удивилась Таня.

— Никто! — рассердился профессор. — За нарушение хотя бы одного из этих двух правил последует немедленное увольнение!

— Ладно, я просто спросила… — слегка обиделась Таня.

Хитрюгин завертел ключом в скважине, дверь скрипнула и приоткрылась. Профессор огляделся и почему-то шепотом сказал:

— Заходите…

Таня зашла. Палата ей понравилась. Большая, светлая. Много блестящих, красивых приборов у стен, медицинская посуда и инструменты в стеклянных шкафах, в углу — умывальник с финской раковиной, одинокая заправленная кровать под широким окном.

— А где же больной? — ткнула на кровать пальцем Татьяна.

— Это ваша кровать, — сказал доктор. — Иногда вам придется здесь ночевать. В редких случаях и за дополнительную, разумеется, плату.

— Это в каком же смысле? — возмутилась Таня.

— Да в самом прямом, не волнуйтесь. Иногда приходится дежурить круглосуточно. Когда у пациента… э-э… обострения.

— Так где пациент-то? — заозиралась Таня. И увидела у стены между шкафами человека. Мужчину! Бородатого!!! Танюша тут же в него влюбилась. И только потом рассмотрела внимательней. Казалось, мужчина стоял возле стены. На самом же деле там торчал лишь картонный макет человека с нарисованным черным костюмом и галстуком, но без головы. А вот на месте, где ей полагалось быть, как раз голова и присутствовала, но не нарисованная, картонная, а настоящая, человеческая. Голова дружелюбно моргала голубыми глазами и улыбалась Татьяне.

— Это еще что за дурилка картонная? — дрогнувшим голосом спросила Таня.

— Вы почти угадали, — улыбнулся доктор. — Это профессор медицины Дурилкин Дмитрий Денисович, или, как мы его дружески называли, профессор DDD. — Увидев, что Таня не понимает, доктор перевел: — Ди-Ди-Ди.

— Что вы мне гоните?! — вскинулась Таня. — Профессор Дурилкин умер! Мы с Серегой ходили на похороны, Серега меня пригласил. Красиво было, с оркестром! Цветов — кучи. Людей — штук пятьсот, ей-богу, а то и тысяча! Интересно так… Спасибо Сереге, что позвал. Да я и вас там видела! — вспомнила вдруг Татьяна, откуда знакомо ей лицо Хитрюгина.

— Всё правильно, умер, — кивнул доктор. — Частично.

— Как это? Не весь, что ли?

— Именно. Не весь. — Хитрюгин подошел к картонному человеку и отодвинул макет в сторону. Теперь на Таню смотрела одна голова, безо всякого намека на туловище и прочие конечности. Вместо всего этого змеились трубки, сверкали циферблаты и дисплеи приборов, мигали индикаторы, торчали провода, шланги, всякие-разные баллоны, вентили и прочая техническая дребедень… Подробностей Татьяна рассмотреть не успела, потому что хлопнулась в обморок.

В себя она пришла, лежа на той самой единственной кровати. Доктор Хитрюгин водил ей под носом ваткой с нашатырем.

— Перестаньте, ей-богу! — возмутилась Таня. — Гадость какая…

— Очнулись, голубушка? — убрал вату доктор. — Впечатлительная вы моя… Как же работать-то будем?

— Так и будем, — свесила ноги с кровати Татьяна. — Это по-первости только. Так-то я не брезгливая.

— Тогда начнем инструктаж?

— Я на всё готовая.

Хитрюгин принялся рассказывать, что будет входить в Танины обязанности. Оказалось, не так и много: ежедневная влажная уборка палаты, обтирание головы Дурилкина и наблюдение за ее самочувствием.

— Последнее — самое главное! — выделил доктор. — Не дай бог, что случится с головой по вашей вине — уже не увольнением пахнет.

— А чем? — спросила любопытная Татьяна.

— Я вас убью, — просто ответил доктор. И на шутку его ответ походил мало.

— А как я узнаю, что у нее самочувствие плохое? Она же не говорит.

— Лучше говорить «он», а не «она», — поправил Хитрюгин. — Всё-таки это заслуженный ученый. Мужского некогда полу…

— А сейчас?

— Дорогуша… — начал было доктор, но заглянул вглубь Таниных глаз и махнул рукой. — Так вот, узнать, что профессору плохо, очень легко. Видите группы цветных индикаторов? — Хитрюгин подошел к голове и стал тыкать пальцем в мигающие на панели огоньки. — Сейчас они горят зеленым цветом…

— Один вон желтым мыргает, — показала Таня.

— Один-два — не страшно. Вот если замыргает, как вы изволили выразиться, больше половины индикаторов хотя бы в одной из групп, нужно принимать меры. А если, не дай бог, загорится хотя бы один красный — меры надо принимать безотлагательно!

— Какие меры? — испугалась Таня. — Искусственное дыхание?

Доктор на мгновение закатил глаза. Сделал пару глубоких вдохов и ответил:

— Нет. И массаж сердца тоже делать не стоит. Вот здесь, — он достал из «дипломата» тонкую пачку листов, — всё расписано. Если индицирует эта группа, вам нужно нажать здесь и повернуть этот вентиль, если эта — то вот здесь… — Хитрюгин принялся подробно объяснять и показывать, что и как нужно делать. Таня, конечно, ничего не запомнила, но доктор подстраховался и кроме текстовой инструкции нарисовал еще и схематическую: на отдельном листе, в цвете, было стрелками показано, что и где нужно нажимать и крутить.

— Понятно? — спросил доктор и вытер со лба испарину.

— Чай, не дура, — согрешила против истины Таня.

— Да, вот еще что, — не стал вступать в дискуссию Хитрюгин, — вот этот большой вентиль крутить ни в коем случае нельзя! Иначе наступит мгновенная смерть пациента. С вытекающими для вас последствиями. — Он недвусмысленно сверкнул на Таню глазками. — Понятно?

— Говорю ж, не дура! — еще раз согрешила Татьяна.

— Вот и ладненько, — потер ладошки доктор. — А если уж возникнет что-то непредвиденное, сразу вызывайте меня.

— Орать, что ли?

— Да нет, золотце, вот орать как раз не следует ни при каких обстоятельствах. Вы должны вести себя как мышка — тихо-тихо. А чтобы вызвать меня, достаточно нажать вот эту красную кнопку на стене.

— А вдруг вы уже не на работе будете?

— Я на работе всегда, это раз. У меня даже квартира при клинике. Ну, а если я буду за ее пределами, то вот вам телефон, это два. — И профессор Хитрюгин протянул Тане мобильник.

— Ух ты! — захлопала Таня в ладоши. — Кому бы позвонить?

— Я те позвоню! — сорвался доктор. — С этого телефона можно звонить только мне! Никаких посторонних звонков, особенно из этой палаты!

— А если я в коридор выйду?

— О-о-о! — простонал доктор. — Во время дежурства запрещено выходить в коридор!

— А если мне?.. — Таня хлопнула себя ниже талии спереди и сзади.

— М-м-м… — закрыл глаза Хитрюгин. Дернул головой, подошел к стене рядом с умывальником и отвел в сторону, как в купе вагона, незамеченную Таней дверцу. Открылась маленькая, метр на полтора, комнатенка с вениками и швабрами в углу. По центру белел унитаз.

— Другое дело, — кивнула Таня.

— И не курить здесь! — визгливо прикрикнул доктор.

— А где?

— В… Нигде!

— Да я и не курю, вообще-то, — пожала плечами Татьяна. — Чего так нервничать-то?

— Всё! Приступайте к исполнению ваших обязанностей! Пока я не передумал, на хрен… — И доктор Хитрюгин выбежал из палаты.

Таня подошла к голове профессора DDD и показала той язык. Голова беззвучно засмеялась. Впрочем, она смеялась уже давно — по щекам вовсю катились слезы.

— Чего ржешь, дурилка? — обиделась Таня, но, вспомнив, что перед ней уважаемый человек (пусть и сокращенная версия), да еще тот, в кого она недавно влюбилась, тут же опустила глаза, сделала книксен и промурлыкала: — Простите, Дима. Можно я вас так буду называть?

Голова закрыла на секунду глаза.

— Это «да» или «нет»? — нахмурилась Таня. — А ну-ка… Дважды два — четыре?