Остров Древних (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 19

—… И тогда мы решили шкандыбать к нашему месту встречи, как и договаривались, если разделимся. А по дороге, уже в городе, мы ягод набрали. Хотели просто пожрать, а, оказывается, ещё и выпили, — признался Петрович и виновато вздохнул, выпустив изо рта облачко перегара.

— А я, проявив невиданный героизм, выбрался из ловушки, добрался до поверхности и наткнулся сперва на Толика, а потом и на Насию. Кстати, Анатолий, помоги Петровичу встать на ноги, — кивнул я на разнорабочего, сумрачно посмотрел на саблю летуньи и передал ей оружие. — На, держи. И почему ты кричала, что я не смогу ей пользоваться? Что именно ты имела в виду?

— Ну-у-у, — нехотя протянула она, всё ещё прерывисто дыша, из-за чего её грудь под рубахой орка соблазнительно вздымалась. — Я думала, что твой уровень ниже, чем уровень симбионта, заточенного в сабле. Если бы это действительно было так, то клинок начал бы нестерпимо жечь твою руку. Я уже проходила через это.

— А где ты раздобыла эти сведения? И почему утаила их? Мы же договаривались, что моя инфа против твоей.

— Ты предлагал обменяться лишь информацией об острове, а сведения об оружии к таковой не относятся, — тоненько усмехнулась летунья, явно считая себя самой умной.

— Ты просто смухлевала. Но у тебя сейчас есть великолепная возможность все исправить.

— Я не мухлевала! — вскинула голову блондина и пронзила меня возмущённым взором, а затем пожевала губы и снисходительно проговорила, словно делала великое одолжение: — Ладно, так и быть. Расскажу тебе кое-что. Недалеко от плато я поймала двух эльфов. Один дал мне знание языка, а второй, прежде чем умер, рассказал о симбионтах. Они все питаются энергий: и те, что в нас, и те, что в оружии. Симы берут часть получаемого нами опыта. И чем ярче и чернее их линии — тем более высокий у сима уровень.

— Это всё, что ты знаешь об этом мире, оружии и прочем? — процедил я, возвышаясь над ней.

— Всё, — пожала она плечами и снова вернула на своё лицо холодно-высокомерное выражение.

— Буду надеяться, что ты не врёшь, — сказал я и покосился на Петровича, опирающегося на плечо негра. — Карта у кого?

Он указал на Жанку и пропыхтел:

— У неё.

— Жанна, дай карту Насие. Я обещал ей, что она изучит её.

Подвыпившая девчонка нехотя протянула летунье требуемую вещь. А та с брезгливой гримасой на физиономии взяла её двумя пальчиками и тотчас стала пристально рассматривать.

Однако Насия буквально пару ударов сердца изучала карту, а затем её отвлёк возглас остроглазого Толика:

— Смотрите! Кто-то идёт!

Его палец с обломанным ногтем указывал на появившегося на площади персонажа… весьма странного персонажа.

— Ого, как его жизнь перекрутила, — присвистнул я, шокировано глядя на серокожего полутораметрового карлика с крыльями птеродактиля.

Он медленно летел в нашу сторону, тараща выпуклые, чёрные глаза, соседствующие с коротким хоботком, растущим на месте носа. При этом его хилые ручки и ножки безвольно висели во время полёта, а спина оказалась горбатой.

Я бы мог отнести его к человекоподобным монстрам, но существо оказалось облачено в добротную рубаху, штаны и конусообразную соломенную шляпу. Ясный пончик, что наличие одежды намекает на то, что незнакомец разумный. Причём довольно странный разумный… Вокруг такие опасные места, а у него нет никакого оружия. По крайней мере, он не держал его на виду. Но, возможно, оружие прячется в сумке, переброшенной через шишковатую голову неизвестного? Или незнакомцу и не нужно оружие? Вдруг он сам — то ещё оружие?

— Не подходи к нам! То есть не подлетай! — выкрикнул Толик и храбро скрылся за спиной стремительно трезвеющего Петровича.

— Я не причиню вам вреда! Я пришёл с миром! — на русском языке гнусаво выдало существо булькающим голосом. Оно говорило в нос, словно страдало сильнейшим насморком.

— Ты уже причинил вред одному из нас! Или ты охрененно даровитый ученик, который менее чем за сутки выучил другой язык? — сказал я, не чувствуя на таком расстоянии эмоций карлика.

— Я никого не убивал. У меня есть артефакт Древних! Он позволяет мне понимать любой язык и переводит мои слова на язык слушателя, — проговорил неизвестный и остановился в десятке метров от нашей компашки, потеющей от напряжения. — Если я сниму его, то вы перестанете понимать меня. Вот, — он стащил с тонкого кривого пальца кольцо и следом произнёс: — Каратанель этимус маласин.

— Не бойтесь меня, — перевела Насия, щуря глазки. — Это на эльфийском.

— Это может быть трюк, рассчитанный на доверчивых дебилов, — тихо сказал я и громко добавила, когда крылан надел артефакт: — Что ты хочешь от нас?

— Торговать. Позвольте мне убедить вас в своих добрых намерениях, — прогнусавил серокожий. — Древние свитки позволили мне узнать, что минувшей ночью на этом острове откроются врата. Посему я тайно прибыл сюда ещё до сезона штормов, дабы выторговать вещи иномирцев. А потом я их дороже продам на континенте.

— А как же эльфы? Неужто они позволили тебе торговать с теми, кого хотят убить?

— Эльфы Цитадели пока не знают, что я тут. А если они поймают меня, то швырнут в темницу. Однако мне пришлось пойти на этот риск ради прибыли.

— А почему бы тебе силой не завладеть нашими вещами? — хмуро проговорил я, буравя его подозрительным взглядом.

— Костёр, замолчи. Зачем ты наталкиваешь его на такие мысли? — взволнованно прошипела протрезвевшая Жанка и даже слегка ударила меня локотком в рёбра, но сама же ойкнула, отбив его об кольчугу.

— Вот дурочка. Он уже явно думал об этом, — снисходительно усмехнулась Насия.

— Сама ты дура, — огрызнулась девчонка.

— Замолчите, — шикнул я на них, заработав сразу два недовольных взгляда.

— Я дал клятву богу торговли, что всегда буду соблюдать правила ремесла, а они не позволяют мне отбирать что-то у других.

— Складно поёт, как по писаному, — облизал сухие губы разнорабочий и поскрёб ногтями заросший щетиной кадык. — Я у такого соловья чуть кредит не взял под сто процентов годовых.

— Так, вы стойте здесь, а я, пожалуй, рискну. Петрович остаёшься за старшего, — решительно проговорил я и двинулся к крылану.

Тот встретил меня дружелюбной улыбкой тонких губ и взглядом ласкового дядюшки. Всё его испещрённое морщинками лицо дышало открытостью, а острый подбородок украшала чёрная, как смоль, козлиная бородка, заплетённая в две тонкие косички.

— Ну и что ты готов дать за мои шмотки? Мне бы очень пригодился билет в мой мир или хотя бы безопасный путь в те края, где меня не грохнут служители Цитадели.

— К сожалению, я не обладаю такими возможностями. Я всего лишь скромный торговец, решивший немного заработать, — сконфуженно развёл тонкими руками коммерсант, дёрнул хоботком и следом поднял кривой указательный палец. — Но у меня есть оружие, провиант и доспехи. Чего желает твоя душа?

— Погоди. Тогда ответь хотя бы когда закончится сезон штормов.

— Он продлится ещё неделю, не больше, — огорошил меня собеседник, мерно работая крыльями. Мало, сука! Как же мало! И притом серокожий был искренен. «Эмпатия» почувствовала его эмоции.

— Слушай, братец, мне не нужны твои товары. Просто вывези меня и моих друзей с острова. Туда, где нас не будут искать. Сколько ты хочешь за это? — проговорил я, чувствуя, как по спине бегает холодок. Он уже размечал на сколько частей меня порубят эльфы.

— Меня за такой поступок не просто выдворят с острова, а казнят. Я не буду так рисковать. И не упрашивай меня. Я не оставлю своих детей без отца, — неожиданно жёстко отрубил торгаш, лязгнув сталью в голосе. Нет, его не переубедить. — А ежели ты не хочешь торговать, так уступи место другому. У меня мало времени. Я больше не намерен отвечать на твои вопросы. Ты либо торгуешь, либо нет.

— Что ты готов дать за эти кроссовки? — спросил я, мрачно глянув на свою побитую жизнью, грязную обувь, у которой судьба оказалась интереснее, чем у львиной доли землян.

— Крепкие эльфийские сапоги, коим сноса нет. В них ещё твои дети ходить будут.