Две руки потентата (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 28

— Вроде броненосного крейсера стал, думаю и «Нахимова» обгонит — на короткой дистанции семнадцать узлов держать может, проверяли пару раз в бою, Александр Михайлович…

Вирениус осекся, и оторопело посмотрел на «ваканте» и «оккупадо» — броненосцы стали пересекать курс «Осляби», набирая ход, и густо дымя трубами, и можно было не сомневаться, что эта парочка вознамерилась устроить ему знаменитый «кроссинг Т», о котором он много читал. И сейчас Андрей Андреевич не впал в растерянность, как случилось бы с ним раньше, когда он еще ни разу не бывал в морском бою. Нет, Вирениус стал лихорадочно просчитывать варианты противодействия. Нужно было ставить защиту от этой своеобразной «кочерги». Которую японцы занесли над «головой» русского отряда — идущим впереди под вице-адмиральском флагом броненосце «Ослябя». Ручка из трех крейсеров Камимуры, крюк из двух броненосцев — «чилийских покупок» — шквал снарядов пяти кораблей устроит на его флагмане через пять минут филиал ада.

Вирениус в этот момент осознал, что если поступить правильно, то потери будут минимальными, но без шансов на победу. А вот если принять другой вариант, то ситуация сразу станет запутанной. И пробормотал:

— Стоит рискнуть, стоит…

Русские броненосцы в бою с Объединенным Флотом. Впереди флагманский броненосец «Цесаревич», на втором плане «Ретвизан». Справа корабли из отряда Хейхатиро Того…

Глава 38

— Они добивать «Сисой» бросились, Александр Михайлович, а мы не дадим им этого сделать. Понимаю, что лучше бы уклонится от охвата, в скорости мы не уступим, но пусть добивают «подранка» — если им удастся это сделать, ведь ваш «дедушка» на подходе.

Вирениус был совершенно спокоен, только гадал, какое решение примет младший флагман 1-го отряда Того, а им должен быть контр-адмирал Сатаро Мису. Хотя мог быть и контр адмирал Насиба, которому могли обратно вернуть реинкарнацию «Ясимы», но точных сведений не было, хотя пленных допрашивали постоянно и часто с пристрастием (к чему сантименты), и они говорили о многом.

— У Мису, если он командует «чилийцами» есть три варианта, — великий князь был спокоен, хотя не мог не понимать, что маневр не от врага, а на него, да еще с максимальным ходом, чреват для «Осляби» самыми нехорошими последствиями, вплоть до фатальных повреждений.

— В первом оба его броненосца и крейсера Камимуры сосредотачивают весь огонь по нам — а это тридцать четыре ствола от десяти до семи с половиной дюйма. Однако тогда японцам придется забыть о «Сисое Великом», а «О’Хиггинс» с «Адзумой» окажутся под обстрелом двух наших броненосцев и «рюриковичей». Может просто отвернуть и линия восстановится — только в ней вместо одного появится два наших броненосца.

— Этого не будет, не для того бросились, чтобы отступить, Александр Михайлович. Японцам кровь из носа нужна победа, иначе войну проиграют. Самураям нужно утопить несколько кораблей нашей линии.

— Тогда третий вариант предпочтительней — им нужно добивать «Сисой», и они пойдут на него. Выходит вы, Андрей Андреевич…

Великий князь не договорил, а лишь покачал головой. Да, это было именно так — своим маневром Вирениус открывал дорогу к поврежденному «Сисою», как бы приглашая самураев добить русский броненосец. Вот только сделать они это могут, лишь пройдя по внешней дуге, а «императорам» и «Наварину» идти по внутреннему радиусу и они успеют подойти чуть раньше. А там кому повезет — схватка даже с тремя старыми броненосцами может оказаться уже фатальной для японцев, стоит им потерять свой резвый ход. Башни «Сисоя» действуют, «Наварин» тоже не подарок, а «дедушка» и «дядя» великого князя утыканы девятидюймовыми пушками.

— Выходит вы поставили ловушку, куда заманиваете два броненосца, — негромко произнес великий князь, и с нескрываемым удивлением посмотрел на Вирениуса — тот утвердительно качнул головой.

— Подобные случаи мы отрабатывали со Степаном Осиповичем, играя в кораблики на карте как дети. И адмиралы участвовали, и все под рюмочку коньяка — наместник посредником, Безобразов с Иессеном за японцев подыгрывали, как и Эбергард с Эссеном — они как самые агрессивные. Такой ситуации не предусматривалось, но похожие были. Главное, чтобы заманить и загнать в «мешок» и там сбить неприятелю ход, даже ценой потери одного-двух тихоходных броненосцев. Они все равно только для этой войны, на следующей будут не нужны.

— Я понимаю, — кивнул великий князь, только улыбка у него вышла кривоватой — трудно представить, когда свои корабли сознательно подставляют под удар и возможную гибель, принося в жертву, как пешку в гамбите. Но с другой стороны обмануть врага не удастся, необходимо вызвать у него азарт, усыпить бдительность и потерять осторожность.

— Похоже, что японцы выбрали четвертый вариант — хотят расстрелять наш броненосец и лишь потом накинуться на «Сисоя», — Андрей Андреевич прекрасно видел, что «ваканте» и «оккупадо» начали пристрелку по «Ослябе». После чего начнут накрывать его броненосец полными залпами. Было страшно, душа прямо возопила внутри и демонстрировала отчетливое намерение спрятаться поближе к пяткам. Под ударом двух столь опасных врагов «Ослябя» еще никогда не находился — но эта жертва была необходима. Еще четверть часа, и японцы поймут, что азарт до добра не доводит. Но слишком выгоден для них момент, вернее, кажется таковым, ведь в прицелах флагманский броненосец «гэйдзинов», что доставил множество неприятностей — и вот «час праведной мести» настал.

— Это хорошо, что они искушения не выдержали, зато мы отсечем Мису от Камимуры. Надеюсь, что Макаров и Безобразов уже разглядели ситуацию, и уже принимают меры. Интересно, что будет дальше…

Договорить Вирениус не успел, как тут же «Ослябю» накрыло взрывами и всплесками, причем со всех сторон. Корабль только вздрагивал от пропущенных ударов, словно штрафной солдат, которого попустили через строй роты со шпицрутенами в руках, которыми со свистом и с полного размаха «охаживали» несчастного по оголенной спине. Пошло самое настоящее избиение, не зря эти броненосцы именовали «убийцами крейсеров». К тому же продолжали стрелять корабли Камимуры, причем тот начал откатываться от русского отряда, что шел таким курсом на сближение.

— Смотрите, Александр Михайлович, а ведь брешь между броненосцами и «асамоидами» растет, еще немного потерпеть и мы их разрежем на две половинки. И начнется свалка…

Закончить мысль Вирениус не смог — шарахнуло так, что его буквально отбросило как пушинку на великого князя. Свет пропал, глаза перестали видеть, все внутри боевой рубки заволокло дымом и гарью, началось удушье — и сознание померкло…

Бортовой залп «убийцы крейсеров» производит неизгладимое впечатление на слабонервных…

Глава 39

— Что удумал наш Андрей Андреевич, что учудил. Всякое от него видел, но такое впервые…

Степан Осипович напряженно смотрел в узкую броневую прорезь боевой рубки, он специально приказал сделать небольшой отворот на броненосцы Того, чтобы увидеть, что происходит в бою между отрядами Вирениуса и Камимуры. Адмирал был раздосадован неожиданно быстрой потерей «Сисоя Великого». Ясно было, что там загорелись пороховые заряды, и от них детонировало несколько поднятых из погреба снарядов. Но не последний, иначе бы корабль уже ушел на дно от взрыва.

Однако вот поворот двух концевых броненосцев на пересечение курса 2-й русской эскадры из «пересветов» и «рюриковичей» оказался для него удивительным. Ведь концевой «Фудзи» сразу попал в переплет, оставшись без поддержки — по нему стреляли «Петропавловск» с «Полтавой», причем на удивление точно — за десять месяцев войны комендоры и офицеры многому научились у врага, да и снаряды после некоторой доработки взрывателей, стали чаще срабатывать.

В схватке Камимуры с Вирениусом успех однозначно был на стороне последнего только потому, что все русские корабли отряда по весу бортового залпа превосходили любой отдельно взятый японский крейсер. Причем преимущество броненосцев неоспоримое, что уже не раз проявлялось в боях. А над новой «Асамой» так вообще двойное — этот чилийский крейсер был слабым как по вооружению (бортовой залп из 3–203 мм и 5–152 мм пушек), так и по водоизмещению, что меньше на тысячу двести тонн). К тому же никудышная защита — вместо двух броневых поясов, только один, короткий и узкий, как набедренная повязка у туземцев.