Временные трудности (СИ) - "Samus" - Страница 58

Проигнорировав боль, он прыгнул к Айминь, на которую уже накинулись два волка. Приземлился одному из них на спину, усиленными ци ступнями ломая тому хребет, а второго ухватил за хвост, раскрутил и отбросил прочь. Зверюга врезалась в своих собратьев, ринувшихся за добычей, и сбила их с на землю.

— Вглубь! — скомандовал Фенг, ощущая, как от перенапряжения и ран у него плывет перед глазами.

Он не отпускал контроль ци, которая не только усиливала тело, но и сдерживала попавший через укус яд. Духовное восприятия показывало, что ток ци в теле Айминь нарушен, краем глаза он заметил на её одежде следы крови. Волки уже поднимались, осторожно пробовали лапами воду, скалились и рычали. С кристальной ясностью Фенг осознал, что выбора у него нет. Пусть он еще и не стал карпом и даже на малька тянул с трудом но он либо взберется по этому «водопаду», либо погибнет и погубит Айминь.

Рук не хватало, так что он, не раздумывая, скинул с плеч плетёную корзину, которая, благодаря обучению у дедушки Яо, теперь ни капли не напоминала те первые кривобокие и неуклюжие поделия, словно специально созданные, чтобы одним своим видом как можно сильнее пытать взоры ценителей прекрасного. Перехватил копьё поближе к острию и закинул за спину, обхватив рукоять своей ци и не давая упасть на землю.

Ци вновь взметнулась, он подхватил Айминь на руки, направляя энергию через стопы в тонкий качающийся слой болотной земли и плещущуюся под ним тёмную мутную воду. Он умел это делать в прошлой жизни, да и в этой успешные попытки уже предпринимал. Но раньше он всегда был налегке, находился в спокойной обстановке или сражался в учебном поединке, тогда ему не приходилось удерживать ци неудобное древко и тащить на руках тяжёлый шевелящийся груз. То, что сделать раньше он бы побоялся даже попытаться, получилось. Он придал твёрдости воде и решительно шагнул дальше, вглубь болота, туда где и так ненадёжная земля истончалась и переходила в открытую воду.

Фенг тут же пошатнулся и едва не упал, лишь тяжким напряжением ци и тела сумев удержать равновесие. Пусть дело оказалось очень непростым, но в нем все равно вспыхнула радость, торжество триумфа. Ведь он сделал это сам, без посторонней помощи и нелепых наставлений мерзавца-учителя, который ничего не объяснял, предпочитая колотить Ханя по спине палкой и обзывать непотребными словами.

— Жрите, твари! — прорычал Фенг, развернулся и побежал.

Он бы охотно побрел медленно, но вода под ногами прогибалась и расходилась, так и норовя затянуть его в трясину. Удерживать равновесие на бегу оказалось гораздо легче, к тому же волки не смогли вынести вида ускользающей жертвы, так что с воем и рычанием ринулись вслед. Они так не желали позволить уйти такой сладкой, такой доступной добыче, что утратили всякую осторожность.

Несмотря на то, что книга, заучивать которую заставлял негодяй-учитель, касалась сражения воинских подразделений, но описанные в ней уловки прекрасно подходили и для одиночного боя. Поэтому в полном соответствии с трактатом «Боевые стратегии неукротимого дракона» Фенг «показал слабость, чтобы принудить врага потерять силу».

Мимоходом похвалив себя за то, что даже в такой смертельно опасной ситуации не отпустил зрение ци, он ринулся вперёд, к выглядящей весьма крепко, надёжно и безобидно полянке, истинную суть которой выдавали лишь мелкие россыпи таких аппетитно выглядящих красных ягодок, свиток с описанием которых Ханю Нао тоже когда-то пришлось выучить наизусть.

Волки ринулись следом, подвывая и щелкая клыками. Лапы некоторых провалились сразу, другие зашли чуть дальше, и только у одного получилось проскочить и добежать до Фенга. Но тот уже успел добраться до раскидистых корней низкорослого болотного деревца, развернулся, и, удерживая Айминь одной рукой, другой сорвал со спины копьё и выставил его вперёд. Отточенное остриё пронзило волчью грудь и вышло из спины. Фенг отпустил сестру, ухватил рукоять второй рукой, потянул назад и, проворачивая остриё в ране, сам зарычал ему прямо в оскаленную пасть.

— Тебе никогда не стать таким, как я, тварь! — заорал Фенг. — Я — повелитель ци и мяса!

Он выпустил древко из рук, ухватил большую косматую голову и резким движением усиленных ци рук свернул волку шею. Он наклонился, с дикарской кровожадностью впился зубами в на мгновение открывшуюся шею и вырвал большой клок шкуры, мяса и жил. Остатки стаи дрогнули, попытались развернуться и удрать, но ничего не вышло, они лишь сильнее вязли в трясине. Фенг выплюнул изо рта мясо и теплую кровь, отбросил труп волка, мимоходом подумав, что надо бы его разделать и съесть, а шкуру обработать и продать. Конечно, кроме копья и жалкого ножа, оставшегося где-то в корзине, у него ничего не было, и задача предстояла нешуточная.

— У меня есть ци, этого достаточно, — пробормотал он насмешливо.

Воспоминания об учителе, как всегда, вызвали ненависть и прилив сил. Фенг направил ци в места укусов, выжигая в себе слабость и яд, разгоняя кровь и закрывая раны. Затем вспомнил об Айминь и развернулся, склонился над ней, с облегчением поняв, что та еще жива. Раны выглядели очень скверно, обычный человек давно бы умер. И не владей сестра ци, пусть даже самыми основами, яд давно бы дошёл до сердца, если бы, конечно, потеря крови не убила её раньше.

Но, несмотря ни на что, взор Айминь угасал. Фенг обратился к сердечному даньтяню, направил в руки чистую исцеляющую ци и сунул ладони прямо в раны старшей сестры, спеша передать часть своей силы. К счастью, он вовремя опомнился и, пока не свершилось непоправимое, умерил ток энергии, делая его плавным и равномерным, как когда-то обучал мерзавец-учитель. Выжечь яд, убрать грязь и мусор, ускорить течение собственной энергии и придать жизненных сил: плавно и осторожно, не торопясь и не медля. Прошло совсем немного времени как Фенг заметил, что Айминь оживает, а к её щекам приливает румянец.

— Ты... ты… — пробормотала она, — ты сражался с волками.

— Выхода не было, — ответил Фенг. — И не дергайся, ты ранена.

— Ты, — повторила Айминь, — убил их.

— Не всех, — мотнул головой Фенг в сторону завязших и поскуливающих зверей. — Но сейчас добью.

Он одолел новых свирепых противников, сделал это даже имея на руках неподвижное раненное тело, использовал в сражении не только силу, но и знания. Можно было порадоваться, возгордиться своим достижением, но победителем себя он не чувствовал. К тому же, кое-что до сих пор не давало покоя.

Несоответствие поведения тварей, непонимание, что они делают в непривычной местности, слишком уж разумное и обдуманное поведение, пусть и не разительно, но всё-таки расходящееся с описанным в свитках.

Фенг не забыл сражение с речным чудовищем, поэтому, несмотря на то, что прекрасно чувствовал всё ещё наполнявшую зверьё жизнь, смешал все три типа ци и пустил её широкой слабой волной, словно вызывая брошенным камнем круги на спокойной болотной воде.

Как оказалось, сделал он это вовремя. Ци мгновенно высветила не только Айминь и волков, не только выявила всю мелкую живность, которую Фенг и так чувствовал краем создания, но и показало что-то большое, сильное и, если судить по «привкусу» ци, очень свирепое и кровожадное.

Почувствовав энергию Фенга, тварь сразу поняла, что её обнаружили, и тут же перестала скрываться. Один из больших кустов вдалеке пошёл волнами, его листва сначала превратилась в отдельные пятна, а потом и вовсе исчезла, показывая такую же буро-серую шкуру, что и у остальных волков. Скрываемая до того ци вспыхнула ярким огнём, излучая вокруг злобу и сосущий всепожирающий голод.

Волки, увидав вожака, радостно завыли и задёргались, но тем самым ещё глубже погрузились в болото.

Получив ответы на мучавшие его вопросы, Фенг ни капли не обрадовался. Вожак оказался огромным, даже больше родительской коровы, обладал, помимо клыков, хвоста и когтей, ещё и двумя короткими острыми рогами, наполненными чуть светящейся ци. Фенг поразился подлости и безжалостности зверюги, которая, не колеблясь, использовала членов стаи, чтобы прощупать противника и провести разведку, в случае успеха намереваясь, очевидно, забрать их добычу, а в случае неудачи оценить врага и решить, стоит ли нападать или бежать.