Попаданец в Дракона (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 27

Лев попытался плюнуть огнём, но он слишком долго готовился к атаке. За то время, пока он подготавливал выдох, мантикора благоразумно вышла из зоны его поражения!

Думову также приходилось бороться ещё и с самим собой, чтобы слишком сильно не погрузиться в состояние берсеркера. В их ситуации слепая атака принесла бы лишь глупую смерть.

А ведь не только они охотились на зверя, она тоже охотилась, но уже на них.

Пользуясь тем, что Лев стоял слишком далеко и не успевал сократить дистанцию, мантикора атаковала Синюю. Жуткие клыки уже почти ухватились за чешуйчатый бок осознавшей опасность, но не успевающей увернуться Синей, как в морду мантикоры влетела тонкая струйка драконьего выдоха Латунной.

Силой мелкой драконицы было ослабление и сон, и в таком мизерном количестве она ничего бы не смогла сделать, но её оказалось достаточно, чтобы на мгновение прикрыть зрение мантикоры туманом, чем и воспользовался вернувшийся Белый, со всей яростью вцепившийся в горло зверю.

Рывок! Всё ещё сжимающий кусок шкуры льдистый дракончик отлетел прочь, а мантикора сумела вырваться, чтобы парой ударов лап расшвырять Латунную и Синюю. Похоже нанесенная Белым рана её ничуть не беспокоила.

«Она слишком сильна», — Лев силой воли прижал свои инстинкты и заставил себя холодно оглядеть сцену боя: «Мы можем её победить, измотав, благодаря нанесённым ранее ранам матери, но тогда велик риск получить тяжелые травмы, если не вовсе умереть. Риск слишком велик».

Требовалось совершить нечто неожиданное, то, чего уж точно не ждут от драконов. И у Льва была как раз подходящая идея. В конце концов, пора было обналичить чек и узнать, чего стоили все его многолетние усилия.

— Белый! — крик Льва привлёк внимание белоснежного вирмлинга, позволив взглянуть в его бешеные глаза. — Я знаю, как нам её прикончить! Атакуй её своим дыханием, но рассеянно, чтобы хватило на большее расстояние! Ослабь её и держись подальше!

На какое-то мгновение Думову казалось, что Белый развернётся и проигнорирует его просьбу. У них никогда не было хороших взаимоотношений и ему ничего не стоило, не слушать Льва.

Однако в следующую секунду из пасти Белого вырвался ледяной туман, который, несмотря на все попытки мантикоры увернуться, всё равно её касался, заставляя шкуру постепенно дубеть и стеснять движения.

— Латунная делай то же самое, что и Белый! Не лезь в ближний бой! Уворачивайся!

— Жалкий детеныш! Твои косточки так приятно будут хрустеть на моих клыках! — завелась мантикора, видя виновника своих нынешних проблем. — Твои попытки ничего не изменят! Вы обречены!

Она попыталась накинуться на Льва, но поток пламени вынудил её отступить.

— Синяя! Мы с тобой её прикончим! Бей сразу после моих атак! Не дай ей продыхнуть!

Понимая, что её загоняют в западню, мантикора попыталась напасть на Белого с Латунной, но те правильно поняли мысль Льва и старательно отступали, позволяя второй двойке безнаказанно атаковать спину зверя. Когда же она поворачивалась уже к Думову с Синей, то в неё летели выдохи остальных.

Мантикора была сильной, намного сильнее любого из вирмлингов или даже четырёх из них, но скоординированная работа сразу всех юных дракончиков была не тем, с чем она могла справиться.

Молнии Синей безжалостно дырявили шкуру мантикоры, оставляя глубокие, болезненные раны, попутно парализуя соседние мышцы. Огонь же Льва напрочь сжигал шерсть и добирался до кожи, превращая ту в прах.

У мантикоры ещё оставался её хвост, но если внимательно за ним следить, то очень сложно пропустить начало атаки. Плюс, число шипов на нём было ограничено. Дыхание же вирмлингов, хоть тоже было не бесконечным, но постепенно восстанавливалось.

Момент, когда одна из лап мантикоры подломилась и та почти упала, стал ключевым.

— В атаку! — взревел Лев и первым бросился на пытающегося подняться врага.

Уворот! — хвост мантикоры, пронёсся сбоку, но Думов не позволил таким мелочам его отвлекать.

Первой в мантикору вцепилась Латунная, выбрав своей целью внутреннюю часть задних лап, где было больше всего вен. Лев и Белый целились в шею, а Синяя предпочла атаковать самую опасную часть тела — хвост.

Мантикора боролась бешено, пытаясь скинуть висящих на ней вирмлингов, но те держались крепко, с каждой секундой всё сильнее погружая клыки в кровоточащую плоть.

Бум! — мертвое тело мантикоры с грохотом упало на вулканический камень, а дракончики подняли свои окровавленные мордочки к небу и издали победоносный рёв.

Они праздновали смерть первого убитого врага. И его кровь, омывающая их клыки, была слаще, чем всё, что они когда-либо пробовали.

Однако постепенно их запал начал сходить на нет и вирмлинги обратили внимание на свою молчаливую мать.

И глядя на то, как она всё ещё ничего не сказала, у Льва и остальных начали закрадываться сомнения.

«Неужели мы не прошли? Могло ли наше объединение помешать тому, как она видит цветных драконов? Будет ли она зла?» — сомнения так и глодали дракончиков, что уже и не были рады своей победе.

— Мать, — Лев храбро поднял голову и посмотрел Сариане прямо в глаза. — Скажи, мы прошли твоё испытание?

— Это было не испытание, — чуть покачала головой возвышающаяся над ними драконица. — А лишь небольшой тест. Но что заставляет тебя думать, что вы не прошли?

— Ну, — Лев посмотрел на тело мантикоры. — Ты рассказывала, что цветные драконы сами способны справиться с любой опасностью. А сейчас мы смогли это сделать лишь вместе…

Ответом был весёлый фырк Сарианы и лёгкая усмешка её зубастой морды.

— Как вы думаете, дети мои, сколько у расы драконов было врагов?

— Много.

— Именно, и ещё больше тех, кто думал, что если он решит начать убивать и охотиться на драконов по одиночке, то ему ничего не будет, — красная драконица оскалилась. — Вот только всех их ждал сюрприз. Мы, драконы, прекрасно умеем обходиться без других представителей нашей расы, но это не значит, что мы не умеем сотрудничать. При необходимости драконы всегда умели объединяться и показывать целым мирам, почему не стоит нас злить.

— Получается, ты хотела преподать нам урок о необходимости объединиться для победы над сильным врагом? — любознательно предположила Синяя.

— Возможно, — ухмылка Сариан стала шире. — А может, я просто хотела посмотреть, как вы сумеете победить кого-то, кто так сильно вас превосходит.

Драконица встала.

— Эта мантикора полностью ваш трофей. Всё её мясо ваше. — сказав всё, что хотела, Сариан направилась к пещере.

Четыре же облизывающихся вирмлинга окружили мертвую тушу их врага.

Сегодня у кого-то будет день обжорства, ведь что так не тешит самолюбие дракона, как плоть и сокровища его мертвого врага?

От автора: Всё-таки успели набрать 5000 лайков. Окей, вот глава.)

Вкус мантикоры оказался почти таким, как его и описывала красная драконица. Привкус нестабильной магии, заключенной в мясе зверя, был поистине новым открытием. За всю свою жизнь человеком Лев никогда не пробовал ничего похожего.

Возможно, дело было в том, что он не был кем-то значительным или богатым, чтобы попробовать что-то поистине необычное, но скорее всего дело было в аномально чувствительном языке драконов.

Драконьи чувства предоставляли невероятные возможности, многие из которых он сам до конца так и не понял.

К примеру, Лев доподлинно точно знал сколько именно времени прошло с момента его рождения и выхода из яйца. При этом ему не требовался свет местного солнца или каких-то других признаков, чтобы определять время.

Было ли это связано с гордостью драконов о своём возрасте? Могло ли «коллективное бессознательное» всего драконьего племени невольно изменить самих себя, чтобы дать им столь желанные способности?

Чем больше Лев думал о подобной возможности, тем правдивее она ему казалась. Будучи настолько наполнены магией и используя её инстинктивно, драконы вполне могли себя изменить. У него была даже теория, что столь извращенно сильная драконья жадность, высокомерие и стремление к доминированию не более чем «откат» от получения всех тех преимуществ, что они приобрели за столь долгое существование как вида.