Оттепель (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович - Страница 16

Выздоровев, Владимир женится на Наталье. Вроде бы, все счастливы, но Ольга узнает от слуги о предательстве подруги, встречается с бывшим женихом, пытается бросится в его объятия, но тот холоден. Дескать — ты меня предала, не захотела дождаться. Слушать какие-то объяснения он, разумеется, не пожелал.

Ольга в ярости. Она достает из ящик туалетного столика револьвер (интересные вещи барышни хранят в столиках!) и убивает вначале мужа, а потом и подругу, отчего-то приехавшую к ним в дом.

Присяжные поют. Один считает, что она виновата, но большинством голосов выносят оправдательный вердикт. Дескать, женщина действовала в состоянии аффекта, а ее месть обусловлена предательством двух родных людей. Если у нас и на самом деле такие присяжные, так я пожалуй, суды присяжных поотменяю!

Судья, пританцовывая, освобождает женщину из-под стражи. Караульные с плачем снимают с рук и ног женщины кандалы. Все поют, все счастливы.

Ольга выходит из зала суда. Поет о том, как она рада, едет к бывшему жениху, но тот не велит ее впускать. Швейцар у входа поет басом — мол, хозяин ее по-прежнему любит, но не желает иметь дело с убийцей. Глядя в окно на понурую Ольгу, уходившую от его дома, Владимир поёт о том, что ему сегодня нужно уходить на фронт, воевать с врагом и не думать о любви.

Финал фильма остается открытым. Но судя по тому, что несчастная женщина идет к Неве, она собирается утопиться. Радует, что Владимир не застрелился, хотя по сюжету ему следовало пустить себе пулю в висок, а Ольге, вначале оплакать труп любимого, а уже потом идти к реке, а по дороге что-то спеть.

Соня начала плакать ещё с начала фильма. Слева и справа доносились рыдания фрейлин. Они уже в который раз смотрят фильм? В третий? И до сих пор не наревелись?

Как говорится — война и немцы. Определенно, фильм перегружен деталями, сюжет слишком громоздкий. Но женщинам нравится. Правда, поют хорошо (даже судья и присяжные!) и музыка хорошая.

Во мне же включился «заклёпочник». Сразу возникли вопросы — статский советник, близкий к какому-то штабу, сумел переправить за линию фронта гражданское лицо. Как, интересно? Нет ли здесь сотрудничества с врагом?

Почему Владимир, уходивший на фронт в погонах с одним просветом, без звездочек, вернулся в звании поручика? Разжаловали за нахождение в плену? Не должно быть такого. Зато, отчего-то, на шее висел крест ордена святого Георгия. Третья степень у поручика? Да такой крест не у каждого полковника-подполковника есть. И за что вдруг его пожаловали бывшему военнопленному?

Опять-таки, если офицер вернулся из плена, его, после неких процедур, должны были снова отправить на фронт. Ладно, если бы по сюжету война уже закончилась, но она идет.

Было и ещё кое-что по мелочи. Фильм черно-белый, цвета листвы не видно, но заметно, что она уже поредела. Героиня ходит по берегу в легком платьице (там же июнь!), но заметно, что бедняжка дрожит от холода. Ну ладно, лед не заметен, так и уже хорошо. У киношников так бывает, когда летние сцены приходится снимать осенью. Надеюсь, Орлова воспаление легких не подхватила? Так тоже бывало.

В общем — хрень полная, но, как я уже сказал, артисты поют хорошо, и музыка замечательная. Пожалуй, раз женщинам нравится, то и запрещать я его не стану. Как говорят: «Фильмы разные нужны, фильмы разные важы!»

Но господину Мормоненко накажу, чтобы впредь брал себе консультантов и внимательнее следил за своими костюмерами. А то, развел, понимаете ли бардак. Путаница с погонами, чехарда с орденами. Это, как в российских сериалах о войне. Непременно нужно прицепить солдатскую «Славу» на мундир капитана, а то и полковника.

Но если убрать все несуразности, так вроде, и ничего. Смотреть можно.

Пожалуй, в моем времени из фильма соорудили бы телесериал, серий на двенадцать. Обязательно бы добавили серию о «кровавой гэбне», которая не верит в исповедь Владимира о том, что он никого не предавал, и на французскую разведку после освобождения, не работает. Можно бы отправить главного героя на Колыму, добывать золото на тройку серий. Отправить туда Ольгу, чтобы поддерживала морально своего любимого. А Наталья, которая в предыдущих сериях рисковала жизнью и честью, вытаскивая раненого из плена, вдруг бы его разлюбила.

Кстати, в этом времени у людей Мезинцева и армейской контрразведки тоже бы возникли вопросы: как это офицер выбрался из плена? Как так легко удалось подкупить французского офицера? Кто вас переправлял за линию фронта, а потом обратно? Не связан ли статский советник Некрасов с врагами отечества? Ну да ладно, я в это вникать не стану, оставлю критикам.

Ещё можно пару серий посвятить дороге Натальи на оккупированную территорию. О том, как ее то и дело хотят ограбить или изнасиловать. Ограбить — не больше пары раз, а изнасиловать — раза три, но чтобы девушка обязательно отбилась. Можно ещё и так — девушке пришлось не только отдать свои драгоценности французу, но еще и самой отдаться. Но из-за любви к Владимиру она согласна на все. Потом выяснит, что беременна, признается во всем молодому мужу, а тот, будучи благородным человеком, аборт делать не разрешит.

Вот здесь уже сюжет на вторую часть сериала. Война закончилась, Наталья вырастила дочь, а тот француз, что стал отцом ребенка, приезжает в Россию. Встреча. Страсти. Француза можно убить, а труп закопать в лесочке. Или еще кого-нибудь убить.

Ах, не получится. Наталью уже убили!

Забавно, ругаю фильм, а ведь похоже, что сам заинтересовался.

А ведь пожалуй, актриса (не обратил внимание на фамилию в титрах), исполнявшая роль Натальи, переиграла Любовь Орлову. И роль боле трагическая, да и любовь крепче. Пока главная героиня сидела дома и плакала, ее подруга искала способы для спасения своего любимого.

Императрица Всея Руси, вдоволь наплакавшись, сообщила:

— А у спуска к Неве полиция теперь оцепление ставит.

Погруженный в собственные мысли я не сразу понял, о чем речь. Рассеянно спросил:

— Оцепление? — Потом понял, о чем речь. — Туда девушки топиться ходят?

— Ага, от несчастной любви, — кивнула Сонечка.

— Ишь, от несчастной любви…

Мне тут вспомнилась «Бедная Лиза» Карамзина, девушки, что шли топиться и четверостишие какого-то поэта, сказавшего:

— Здесь бросилася в пруд Эрастова невеста,

Топитесь девушки — в пруду довольно места.

Беда с девушками. Вон, приходится полицию ставить. Может, вместо оцепления стоит повесить подобное объявление, но с поправкой «Мол, в Неве довольно места»? Или лучше стрелку с указателем «Топиться здесь!». Там в отдалении какой-то железнодорожный мост. Кажется, в моей истории он называется Финляндским? А здесь? Скорее всего, имени какого-нибудь из моих предшественников. Не удивлюсь, если в честь Александра. Ладно, что не с моста прыгают. А не то, пойдут прыгать, а там кто-нибудь из машинистов нажмет на тормоз… Непорядок.

Но вслух ничего говорить не стал. Это я личность циничная, испорченная цивилизацией, а Сонька — девчонка романтичная, пусть и восточная. А может, потому и романтичная, что ее не успели испортить европейскими книгами и фильмами и моя жена сохраняет в душе детскую наивность? Я сам был таким, лет двадцать назад. Или пятнадцать?

От тягостных дум, как всегда, спас Василий — надежда и опора престола, телохранитель и прочее. Следом за ним его детки. Котятами их уже язык не повернется называть — вполне себе взрослые ребята, котик и кошечка.

— А где укротитель хищных котов? — поинтересовался я, принимая на руки кошечку. А София, тем временем, ухватила в охапку и папу и сынка. Все трое радостно замурлыкали.

Кошечка же была не в пример серьезнее, нежели ее родичи и сидела у меня смирно, но настороженно. Мурлыкать мурлыкала, но очень тихонько и деликатно. Вот она, настоящая петербургская интеллигенция.

— Господин фон Витовт решил вначале познакомится с супругой Василия.

— С которой из супруг?

— С мамой Барсика и Мурлыки, — сообщила жена.

— С чего это?