Нестандартный формат (СИ) - "De Ojos Verdes" - Страница 61

Поставив цель познать Руслана, Ева путешествовала по его шее, где ей понравилось настолько, что она задержалась дольше, позволяя какой-то дикой сущности, проснувшейся в ней сегодня, бесчинствовать — покусывать, выплясывать кончиком языка, шептать что-то бессвязное… Плечи. Какие у него плечи… Вонзить в них пальцы, ощупывая, балдея от каменной твердости под подушечками.

Боже. Вот…это оно самое. Желание. Хотеть мужчину. Дорожить каждым мгновением, наслаждаться каждым сантиметром тела. Воспроизводить какие-то невесомые мелодии на его диафрагме, наблюдая, как подрагивают от напряжения мышцы. Ловить затуманенный взгляд, темнеющий, многообещающий. И себя…чувствовать бесподобно желанной в его глазах. Любимой. Неповторимой. Верить, ликовать, сходить с ума от счастья…

Смеяться безудержно, когда, не выдержав нарастающего накала, он коротко рыкнул и разыграл партию по-своему: переместил её на ковер, а сам приподнялся и спешно избавился от остальной одежды. Чтобы тут же вернуться к ней, нависая. И смех моментально прекратился, преобразовавшись в ком, застрявший в горле. Потому что темные омуты затягивали, не оставляли шанса на равнодушие. Безучастие. Бесстрастие. Больше нет. Они её зажигали. Сильнее. Ярче. И это рваное дыхание между ними — громче, прерывистее.

Ева развела бедра шире. И сама же вспыхнула от некой порочности и бесстыдства этого действия. Но в следующую секунду и эта слабая попытка смущения растворилась в его напоре, когда Руслан впился в её губы алчно, несдержанно, по-новому. И она поняла, что сегодня нежность уступит свои бразды страсти. И ничуть этому не противилась…

Каждая ласка отдавалась тягучей волной внизу живота. Он целовал нетерпеливо, горячо, жадно. Девушка не узнавала себя. Не верила, что приглушенные стоны в ночи — это её реакция. Что это тело умеет так чувствовать. Выгибаться навстречу, застывать, не дыша, пока острый кончик языка проходится по груди, задевая соски, затем движется ниже, ниже…

Его пальцы были беспощадны. Что они творили… Тем не менее Еву не покидало ощущение правильности. Знание. Таинство. Будто она — храм. Он — поклоняющийся…преклоняющийся перед сакральностью.

И всё нравилось. Всё было остро. На грани. И не хотелось прекращать…

Губы Руслана добрались до внутренней стороны бедер и порхали, будто жаля. Каким-то непостижимым образом колени оказались на мужских плечах, а сам он…приник в откровенной ласке к её лону, первым же касанием выбив из неё дух мощью этого удовольствия. Пустил какой-то разряд между ними. И с неё окончательно слетел налет приличной сдержанной девочки.

Ева закричала. Вцепилась в ворс, замотала головой из стороны в сторону, не зная, куда деться, как справиться, как описать…объяснить… Первобытную дикую лихорадку, неумолимо приближающееся падение…куда? В вечность? Забытье? Нирвану?..

Ещё несколько очень точных, однозначно умелых и расчетливых движений, которые сначала будто оттягивали момент, а потом резко стали к нему приближать…и мир раскололся вдребезги. Тело жило своей отдельной жизнью. Дрожало, скручивалось, замирало…пело, благодарное за экстаз, которой переживало в эту минуту…

— Ты так красиво кончаешь, Зефирка… Оказывается, я был лишен такого зрелища…

Через толщу постепенно стихающего наслаждения его голос проникал вяло и блекло. Руслан давно переместился выше, вновь нависая, поглаживая её и откидывая влажные пряди с лица. Самый родной. Терпеливый. Любимый. Лучший.

Он вошел в неё неожиданно и медленно, растягивая момент, цепко удерживая всё еще расфокусированный взгляд, срывая с губ протяжный стон. Разве может быть так…волшебно? С ней? Она способна на такую отдачу? Самозабвенно и исступленно?

Ева смотрела ему в глаза, уплывая куда-то, но не желая на сей раз делать это без него. Оплела его ногами, руками, притягивая ближе. Ещё ближе. Чтобы дыханием в дыхание. Даже целовать сил нет. Воздуха и так не хватает. Здесь бы выжить под ударной волной испепеляющей стихии…

Руслан сам целует, проводит языком по её нижней губе, потягивает, прикусывает, обостряет все инстинкты. Двигается быстрее, напористее. И вот это поступательное мужской-торс-женский-живот…сводит Еву с ума. Как же интимно. Потрясающе. Тонкие пальцы на его шее напрягаются сильнее, когда девушка чувствует приближение…освобождения. Откидывает голову назад, мазнув по его подбородку приоткрытым в предвкушении ртом, и зажмуривается… Удовольствие ослепляет.

Сначала она ощутила пульсацию Руслана внутри себя. Как-то по-иному. Не как раньше с облегчением, что всё завершилось. А с восторгом, восхищением, трепетом. А затем после еще пары толчков и сама взорвалась неописуемым градом, забившись под ним.

Никогда Ева не сможет передать словами то, что с ней творилось во время этих оргазмов. Это единение двух тел. Близость. Обнаженность душ. Важное открытие. Жизненное. Именно. Жить нужно так — всецело, принимая и отдавая. Без страха…

Руслан лежал рядом, с явной неохотой разъединившись с ней почти час назад. Девушка примостилась на его плече и улыбалась нежному касанию губ к своему виску. Сон не шел. Это надо было пережить вот так. Молча. Вдвоем. Первый луч восходящего солнца осветил комнату, приветствуя их. Не сговариваясь, оба синхронно подняли по одной руке, играясь с проникающим светом, пытаясь поймать его, даже присвоить. А потом парень сплел их пальцы в таком положении, будто объединяя перед ярким светлым огоньком, демонстрируя некую нерушимость и прочность союза:

— Впредь так будет всегда.

Её подтверждения и не требовалось уже, она охотно доказала ранее, что отныне принадлежит ему и доверяет безгранично.

А дальше были тихие разговоры, важные признания. Исцеление.

Рассказ об аварии, которая случилась по вине пьяных студентов, отмечающих праздник, и то, как Руслан помогал вытаскивать пассажиров, пострадавших в этой катастрофе. Дождался и скорой, и доблестных хранителей правопорядка, дал показания для протокола. И сразу же помчался к ней, наспех приняв душ, чтобы смыть чужую кровь…

Её повествование о том, как агонизировала эти часы в ожидании, описание марафонов от своего к его дому и обратно. Дикий страх потерять то, что оценила только в ту страшную секунду, когда услышала визг тормозов. Приняла правду о себе. Захлебнулась в водовороте эмоций. Оказывается, вот так она может и умеет любить. Впервые. А раньше…и не любовь была вовсе, а какой-то «синдром утенка», когда привязан к тому, кто первый тебя приласкал. То был случай «мягко стелет — больно бьет». А здесь…всё по-настоящему.

Они посмеивались с грустью, под залившим помещение светом обнаружив практически одинаковые ссадины и мелкие ранки, полученные в разных частях города, являющиеся последствием прошедшей ночи в потребности скорее добраться друг до друга.

Ещё многое предстояло сделать и преодолеть, но это больше не пугало…

Теперь Ева знала, что значит вдвоём. Самое нерушимое, крепкое и надежное «сотрудничество».

Это был новый день. В котором нет я и ты. Только мы.

И пока еще можно было беззаботно наслаждаться этим мигом, оба позвонили на работу и сообщили, что сегодня не придут. Случилась авария. Бесценные часы были посвящены исключительно счастью обладания любимым человеком…

Поразительно, как легко и просто стало находиться на ненавистной работе, имея железную мотивацию обеспечить любимой женщине достойное будущее. Нет, эта мотивация у Руслана и раньше проскальзывала, но сейчас — после памятной ночи несколько недель назад — это перешло на совершенно другой уровень. Будто красный на светофоре резко сменился зеленым, минуя промежуточный желтый, и можно стартовать без каких-либо ограничений.

Вот это самое сладкое — полная свобода быть собой и получать от Евы ту же отдачу. В принципе, именно на это парень всегда и надеялся, к этому шел, но уже практически отчаялся. И надо было попасть в эту злополучную аварию, чтобы отношения дали нужный скачок в развитии. Словно на экране монитора во время ЭКГ показатель, находящийся на статичном «дне», резко взлетел до верхней границы шкалы, образовав поразительный зигзаг. Просто молниеносно. Оно ожило. Теперь мир кажется ярче, запахи — ароматнее, люди — сноснее.