Хякки Яко (СИ) - "Rorshas" - Страница 155

— Хорошо. Скажешь когда захочешь, я понимаю. Просто хочу чтобы ты знал, что выбранная тобою дорога может привести отнюдь не туда куда ты хочешь.

— Так ты всё-таки понял? Тогда к чему этот цирк? — будь на его месте кто-либо другой я бы пожалуй разозлился, но на Хагоромо ярится было бесполезно и абсолютно бессмысленно. Правдивость этих высказываний я проверил и не раз.

— К тому, что моё понимание твоих действий не означает моё же право их судить или вмешиваться в их ход. Я просто хотел сказать, что результат твоих трудов может тебе не понравиться, только и всего, при этом важно чтобы и ты сам понял это. Не потому что я сказал, но исходя из собственных рассуждений и мыслей.

— Но я не вижу проблемы! Клан жил без моего «мудрого» руководства почти десять лет! Десять лет! Это ли не показатель? Они всё делали сами, без меня, а значит и дальше…

— Ты хочешь оставить Клан?

— Я… не знаю. Просто… — молчание затопило меня с головой, пока все подходящие слова разбегались по тёмным уголкам моего разума.

— Просто что? — настойчиво повторил Хагоромо, на чьём лице впервые за всё время нашей беседы появилось самое настоящее беспокойство.

— Я меняюсь, ясно тебе? И не могу это контролировать.

Эти слова дались мне тяжело, и вопреки надежде легче после их произнесения не стало, скорее уж напротив, но остановиться я уже не мог.

— Когда я впервые начал использовать ту силу всё было хорошо, но чем дальше, тем сильнее она влияла на меня! Пока наконец не случился бой с теми двумя идиотами из Облака. Тогда я впервые дал себе волю, разошёлся на полную, перестал как либо себя ограничивать и… То что тогда произошло не описать словами. Я словно бы сбросил с плеч целый мир и впервые за долгое время вдохнул полной грудью! Я был СВОБОДЕН! От всего. От обязательств, от клятв, от долга — от себя самого, и я был счастлив, так счастлив… а затем всё закончилось. Я вновь стал Тэкеши Кагуя и…… я не мог… дышать, понимаешь?

— Да, — Мудрец смотрел на меня с сочувствием и горечью, — Больше чем ты можешь себе представить, но продолжай. Тебе нужно закончить.

— Да что тут заканчивать? После возвращения я вновь использовал эту трансформацию. Считал её просто удобной маской, не более. Убеждал себя что оттачиваю навыки, но на деле мне просто вновь хотелось испытать это чувство, когда Мир ластиться к тебе, когда всё живое кажется понятным, а сущее постижимым. Вот только чем больше я пребывал в таком состоянии ожившей стихии, тем отчётливее понимал, что всё это время маской был я сам. Тэкеши Кагуя — вылепленный на скорую руку образ стал мне вдруг мал, и вскоре я с трудом заставлял себя оставаться… собой. Всё чаще хотелось просто сорваться и вновь стать чем-то несравнимо большим, чем-то иным.

— И что же?

— А ничего. Быть может эта личина уже соскальзывает с меня, но до тех пор пока она на мне — я Клан не брошу! Но…

— Но решил начать подготавливать их к своему уходу.

— На будущее. Далёкое, но очевидно неизбежное.

— С чего ты так реши…

— Да с того что меня корёжит! — всё же не выдержал я и сорвался, — Та тварь внутри меня, она разрешения спрашивать ни у кого не будет и МОЁ мнение ей до одного места!

Гнев лавиной накрыл меня, но почти сразу утих, не до него сейчас было.

Поймав взгляд своего собеседника я задал вопрос, что так терзал меня все эти годы:

— Я могу этому хоть как-то помешать?

— Нет, — просто ответил мне Хагоромо, но тут же добавил, — Потому как никакого ЕГО не существует. Есть только ты и твои более чем естественные желания, которые, однако, идут в разрез с твоими же представлением о долге, и это нормально.

— Что нормального может быть в том, что у меня едет крыша?

— А причём тут… А, я понял, забавный оборот речи, но нет, ты не сходишь с ума, мой друг, просто, как ты правильно заметил ранее, твоё естество стремительно меняется, преобразуется в соответствии с твоей природой. И вместе с ним меняется и твоё восприятие реальности, и потому корректируется сознание, по факту ты просто продолжаешь свою эволюцию, что так заворожила твоего друга-учёного. Вот только теперь настал черёд эволюции личности и разума.

— Это можно остановить?

— Вероятно да, но точно не с моей, да и чьей бы то ни было помощью в этом Мире. Да и не уверен я что тебе вообще стоит вмешиваться, всё же данный процесс в какой-то мере естественен. Нельзя превзойти смертного во всём, и при этом остаться им. Так не бывает.

— Но я должен…

— Нет. Ты ничего и никому не должен, мой друг, в этом то и вся соль, которую ты отчаянно не хочешь признавать.

Я замолчал, не зная что тут добавить, впрочем Хагоромо нашёл подходящие слова.

— У меня всё было совсем не так, но при этом похоже. Я ведь всегда шёл путём Инь, и в моём случае начали исчезать ограничения тела. Я довольно быстро научился покидать сию оболочку, и летал по миру, предоставленный сам себе! Я творил, созидал и изменял реальность как того желал и даже не задумывался о последствиях. Тогда мне казалось, что всё что я сотворю — единственно верно, а то чего не сделаю, свершится как-нибудь само, а если нет — так и не надо. Никаких сомнений, никаких оправданий — подлинная свобода и торжество Разума.

— И как это восприняли те кто рядом?

— Ни как, пожалуй. Они просто не могли это понять, даже вообразить не могли, — грустно улыбнулся мне Мудрец, — Но наверняка они тоже заметили то как сильно я изменился. Быть может это их даже напугало, не знаю. В любом случае тогда мне это было неважно, что опять же выгодно отличает тебя от меня.

— И как долго между нами будет сохранятся это различие? — чествуя как кривая ухмылка разрезала моё лицо, прохрипел я, — Как скоро и я забуду всех с кем шёл бок о бок всю свою жизнь?

— Это зависит только от тебя. Захочешь — не забудешь. Ведь я тебе уже сказал — нет никакого злого кукловода, что только и ждёт момента когда сподручнее будет обрезать нити своей марионетки. Есть только ты, твои желания, явные и не очень, есть твои амбиции, надежды, стремления и мечты. И только тебе решать что из этого взять с собой в новую жизнь, а что оставить в старой. Ведь любая личность, по сути своей, должна быть чем-то вроде настроения. В конце концов, личность — это же не сам человек, а просто форма, в которой проявляется работа сознания. Её изменение может поменять восприятие, но суть останется неизменной.

— Вряд ли со стороны наш разговор похож на беседу двух вменяемых людей, — я вновь криво улыбнулся, но в этот раз почти искренне.

— Так мы и не люди, — возразил мне этот безумец, без тени сомнений, — Их мерила нам давно не по размеру, как сшитые по чужим меркам кимоно — как не наденешь вечно то жмёт где-то, то по швам разойдётся. Лучше пожалеть мастера и не примерять вовсе.

— Хм… сложно это организовать, когда везде шьют по одним меркам.

— Потому я здесь, хотя сейчас многое бы отдал для того что бы хоть на минуту вновь влезть в человеческую шкуру и снова ощутить себя Центром Вселенной.

— Я думал ты только так себя и ощущаешь, с твоей то силой и возможностями! — не скрывая ехидства рассмеялся я, но что мой собеседник без тени улыбки ответил:

— Вовсе нет. Никакое могущество не делает разумного Центром Мироздания. Скорее уж напротив — помогает перестать себя им воображать, просто потому, что после более-менее близкого личного знакомства с Мирозданием придерживаться прежней эгоцентрической концепции становится почти невозможно. Слишком уж жалко и откровенно посредственно звучат такие размышления на его фоне. А вот человеку в этом плане легко. Не ведая о бесконечности что его окружает, он легко помещает свой маленький мирок в центр видимого им сущего, и радуется как удобно он туда встал. Да что я говорю, ты сам — ощутивший Жизнь целого Мира, способен ли теперь назвать себя его Владыкой, при том что он благоволит тебе — ластится, как домашняя кошка к руке хозяина?

— Едва ли. Да и никогда я не ставил вопрос таким образом, даже не думал, если честно.