Грустное начало попаданства (СИ) - Леккор Михаил - Страница 45

Настроение вдруг испортилось, хотя куда уж, и так столько было намерено — и били, и не однажды угрожали расстрелом и даже однажды выводили к расстрельной стенке, правда, не довесли. Вот ведь женщина, все настоящее горе от них!

Хотел было вывести и второе, и третье, и четвертое, но что уж теперь. Посмотрел на глаза жены, нет, женщины, полные обиды, понял, что ни о чем-то они не договорятся и даже спрашивать о нужной партячейки бесполезно — договоришься об еще одной грубости.

Глухо проговорил нормальным голосом, ничего не скрывая от многочисленных зрителей:

— Разговор окончен, пошли домой, есть еще домашние дела.

Алена, по-видимому, не ожидала такого конца разговора. Как любая красотка, она привыкла таким образом улучшать настроение. А знакомые мужчины, даже начальники в немалых чинах, терпели. Зато потом они получали улыбку, а то и две, а иногда и легкий поцелуй в щечку. А тут муж, понимаете, не хочет играть мужскую роль! Или в семье будет все по-другому. Э-э, но этот гамадрил на уровне великого князя так легко от него не уйдет. Она ведь, между прочим, его еще любит!

В два быстрых шага, ну пусть три-четыре, Алена догнала его и молча уцепилась в левую руку, понимая, что пока лучше не договорить. Но когда муж смотрел на нее, тот час же ослепительно и умиротворяющее улыбалась. Дескать, поцапались, с кем не бывает, но мы же все равно, муж и жена, правда ведь?

Попаданец, которому было в действительности лет гораздо больше, почти в два раза, тоже остыл. Находясь в состоянии зрелого мужчины, уже не столь импульсивного и агрессивного, как молодежь, думал, что не будет он с не расходится. Бабы есть бабы, все одинаковы — смазливое личико, э-гм, скажем так, соблазнительная фигура, и бестолковый характер. И что теперь, шарахаться от них? Физиология ведь требует, даже для здоровья. Потом и детей рожать надо, пусть и через некую определенную женщину, он ведь не бог, не извращенец какой, но фамилия будет романовская, ветвь не угаснет, пусть не в XXI веке, так в ХХ столетии.

Перед входной дверью в небольшом ответвлении Сергей Александрович вдруг остановился, встав на месте сразу с быстрого темпа ходьбы. Алена от неожиданности споткнулась, с маху врезалась в тело э-э-э мужа?

Дура я дура, тоже нашла перед кем показывать стервозность. Таких красоток даже в НКВД тьма-тьмущая, а великий князь в таком возрасте как бы и не один на весь мир. ОДИН! Что ты хочешь сделать, от свадьбы отказаться? Да он пожалуйста, только порадуется. И новый нарком НКВД быстренько поищет и найдет, еще смазливее и моложе, пусть рожает! А тебя, незабвенную дуру, хоть в каталажку дежурной, хоть в патруль НКВД на Таймыр. И поделом, глупая!

Алена медленно, сделав глаза «я у мамы дурочка», посмотрела в верх, на лицо ее как бы родимого мужа. Точно мужа, она больше не будет!

— Я решил! — незнакомым голосом сказал Сергей Александрович, — мы все-таки будем с тобой мужем и женой. Не потому что я тебя уже простил, а потому что следующая женщина может быть еще хуже. А мне и так некогда искать, обстановка и в стране вокруг меня и в мире около СССР весьма напряженная и требует много внимания. Но имей в виду, ты должна приложить большие усилия к поиску своего места около меня не только, как жена, но и как жена-помощница. Согласна, нет? В сущности, ты теперь свободная женщина, ведь Ежов умер… — он остановился, не досказав, доверяя ей самой договорить, что она хочет и желает.

«Ищи дурочку, щас уйду»! — не выдержав, сказала про себя, а слух миленько проговорила:

— Я согласна на все дорогой, ты зря так стараешься, я и так твоя!

И голос был такой медовый м такой сдобный, хоть к чаю подавай. Ясно ведь, попаданец ей не поверил, актриса та еще!

Но ничего не поделаешь, впереди масса дел и то, что у великого князя с молодой женой ругань ничего не волнует. Все равно, бери больше, кидай больше, пока летит — отдыхай!

Как уже говорилось, отношения великого князя с женой Аленой были всем до лампочки. Может и к лучшему, Сергей как вспоминал общественную помощь в виде трех старушек — затейниц и двух инвалидов старческого возраста, так сразу и вздрагивал. На фиг, на фиг, сам помру, не надо мне помогать!

Так, а теперь надо подумать посерьезнее. В свете произошедших событий, так, кстати, а когда они произошли-то? Сами они приехали со сталинской дачи в Москву около часа дня, а сейчас примерно пять вечера… раскудыть мое коромысло, так, похоже, И.В. Сталин уже ехал с твердым намерением в этот день избавиться от Ежова! При чем избавится, в понимании Вождя, просто застрелить. Знаменитая его фраза — нет человека — нет проблемы — актуальна, как никогда.

То-то он был в машине каким-то взвинченным, почти злым. Нервничал, наверное, все-таки не каждый день всесильного наркома НКВД меняют. Вот интересно, если бы Ежов стал не скулить, а реально сопротивляться, наркомат пошел бы за ним? Ведь хотя бы тысяча — другая сотрудников, наиболее преданных Николаю Ивановичу, замаранных э-э-э, пусть будет ноздрей, кровью?

Ай, сейчас уже поздно, карлик, вчера еще всесильный, сегодня навсегда упокоился в земде, жаль нельзя сказать, что мир праху его. А живые будут суетиться дальше, такова их вездесущая природа.

Так вот, с чего он так тревожно разбухтелся? Ах да, судя по всему, узнавать все творящее в НКВД и договариваться о будущем можно только с товарищем Сталиным. В рамках диктатуры принципиально можно достигать соглашение только с диктатором. Это логично и трезво, но как волнительно! Да что там говорить, он просто боится звонить в Кремль к вождю! Хотя ведь, можно позвонить только к Поскребышеву и достаточно.

Все, хватит, сомневаться и дергаться, злится на Алену по делу и без дела. Сергей решительно поднялся на второй этаж в аппаратную, к телефонам. А там уже, хм, сидел незнакомый брюнет — «дядя». Документов, правда, он с великого князя не потребовал. Наоборот, сам встал по стойке смирно, даже козырнул, предусмотрительно одев лежащую здесь же на столе фуражку.

Судя при этом, что незнакомец из НКВД (он был одет в мундир этого ведомства, правда, чин был небольшой — рядовой) поздоровался и назвал Сергея Александровича товарищем Романовым, Королев был предусмотрителен и заставил заучить приметы хотя бы председателя Всеславянского Комитета. Видит бог, великий князь честно пытался поверить, что Герман Николаевич ничем с НКВД не был связан, кроме как через хозяйственную структуру. Но ведь тот сам демонстрировал противоположенное. Покойный Ежов, вроде бы, еще раз подкузьмил великого князя!

Но чисто внешне он приветливо поздоровался в ответ с товарищем и даже протянул руку для рукопожатия, благо кампания «протянул руку для рукопожатия, благо кампания «Нет рукопожатиям» ушла вместе с 1920-ми годами. А потом все же попросил его оставить в комнате одного с телефонами. Извини, товарищ, ничего личного, государственные секреты.

Поскребышев ответил на звонок не сразу и, судя по запыхавшемуся голосу, в кои-то времена был не на месте.

— Здравствуй, Александр Николаевич, — почти насмешливо сказал ему Сергей, чуть не произнеся «долго ходишь» или что-то в этом роде. И тут же был наказан, не зря до революции смешливость считалась чуть ли не божьим грехом.

— Переключаю на товарища Сталина, — буквально сразу, не ответив Романову ни бэ, ни мэ, сказал Поскребышев и только в трубке щелкнуло.

Затем в трубке послышалось тяжелое, надсадное дыхание курильщика. Вождь, кто еще может быть!

— Здравствуйте, товарищ Сталин! — молодцевато сказал Сергей Александрович, — разрешите доложить о выполнении порученных вами заданий!

Сталин был явно в этот момент в хорошем настроение. По тому, с каким тоном он произносил слова, чувствовалось, что он улыбается.

— Хорошо, товарищ Романов, говорите! — разрешил ему Сталин.

Пришлось говорить, сам ведь напросился. Вождь вопреки обычаю не перебивал, а когда он председатель Комитета начал рассказывать о пр6облемах с охраной, вдруг перебил: