Стрела в печень (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 23

Событие двадцать седьмое

— Вот такой я дурак.

— Нет, вы добрый.

— Не вижу противоречия. Доктор Хаус (House M. D.)

Первого августа 1730 года произошло сразу несколько положительных событий. Словно кто подгадал, чтобы Ивана Яковлевича порадовать. Утром на докладе Государыне Семён Салтыков доложил, что из Берёзова, посланное туда капральство, вернулось и привезло с собой Александра и Александру Меншиковых. Они живы только худющие и в обносках все.

Анхен на Бирона глянула вопросительно, твоя, мол, затея, чего дальше?

А чего? В Реале сейчас как-то через Остермана и Государыню сынок Александр должен начать судиться с европейскими банкирами, которые деньги батяньки зажили. Долго спор длился, потом всё же большую часть отдали. Это Брехт слышал от внука или правнука этого Александра в 1805 должно быть году. Светлейший князь Александр Сергеевич Меншиков, молодой человек лет двадцати, приехал из Дрездена в Россию и был принят на службу коллежским юнкером в Коллегию иностранных дел. Брехт с ним на балу встретился, Дарьюшка Бенкендорф их познакомила, Иван Яковлевич тогда пристал к будущему участнику обороны Крыма и даже руководителю этой обороны, типа не хочешь ли, юноша, пойти в мой дербентский полк послужить — опыта понабраться. Но был вежливо послан. Фуршетов тогда ещё не придумали и за ужином Брехт оказался за столом на соседнем месте с князем. Разговорились, Брехт вспомнил про Берёзов и сосед рассказал, что дед, все же, наверное, его, долго из европейских банков наследство выбивал. Выбил, но почти всё было забрано Анной в казну, а в компенсацию Александру Александровичу дали чин капитана гвардии. А ведь изъяли у «Алексашки» множество дворцов и даже семь городов. В каком полку Иван Яковлевич уже не помнил. Да, и нет разницы. А сестра тоже Александра вышла замуж за Гюстава или Густава Бирона, младшего из братьев. И там была любовь с печальным финалом. При этом, как рассказывала Дарьюшка, при виде мёртвой жены боевой офицер Бирон, на то время, кажется, подполковник, то есть, командир Измайловского полка, упал в обморок и в церкви снова, так что хоронили Александру без мужа. Верилось тогда Брехту в это с трудом. Сейчас он гораздо лучше знал Густава Бирона и веры словам графини стало ещё меньше. Почти двухметровая орясина со зверской рожей. От его вида можно в обморок упасть какой девице, а вот наоборот.

Хотя… Любовь. Ну повитухами занимаются Блюментросты. Хрен им в раю, не попадёт туда так скоро ни жена, ни сын Густава.

— Давай, сердце моё, мы Александра этого ко мне в Георгиевский пол подпоручиком запишем. Натерпелся парнишка. И мать умерла, и отец, и сестра старшая. Ему сейчас дисциплина нужна, чтобы не расклеился. А дивчину в статс дамы возьми или фрейлины. Да и одеть их нужно на первое время. А потом поручить Андрею Ивановичу, — Брехт кивнул на Остермана, — всё до копейки с процентами выдавить из европейских банков. И вы там не церемоньтесь, Андрей Иванович. Скажите на переговорах, что люди смертны, здания горят, а дома взрываются с каретами. Это бог мстит тем, кто на деньги сирот покусился. Именно в этих же словах и скажите, а ещё возьмите на переговоры какого канцеляриста у господина Ушакова. Пусть он расскажет банкирам этим, что такое дыба. Бывает едет человек в карете, и тут к нему молодчики заскакивают и тюк деревянной дубинкой по черепушке, и отвар маковый в ротик. А проснётся банкир на дыбе уже, и руки из суставов выворачиваются, больно, наверное. Но мы же не звери, мы просто возьмём сиротские деньги с процентами и подарками от банка. Хорошими подарками. Жеребцами огромными и разойдёмся миром. Цивилизованные же люди. Они. Мы-то дикие варвары — московиты.

— Ваня, ты чего такого говоришь, нас же и так в Европе никто не любит! — погрозила Бирону пальчиком Анна Иоанновна.

— Это хорошая новость. А ещё лучшей было бы, что нас там боятся до поноса. К вам придут злые русские, не надо… Не будем. Бамс под зад. Это просто для профилактики. Не обижайтесь, господа европейцы.

Событие двадцать восьмое

Жульничать — это нормально. Практически даже честно. Терри Пратчетт «Ведьмы за границей»

Ещё одним хорошим событием было очередное седьмое уже посещение Измайлова Моториным. Тем самым. Кто же не знает Ивана Фёдоровича Моторина? Да никто не знает! При этом Чохова знают очень и очень многие, даже если не ответят с первого раза, кто, уважаемый, отлил Царь-пушку, то если, как в ЕГЭ, предложить четыре варианта и среди них будет мастер Андрей Чохов, то все радостно закивают, «Я, я, точно, это сей мастер отлил из бронзы Царь-пушку». О том, что он же отлил первый царь-колокол знают не многие. И колокол исправно висел и звонил в Кремле и звук от него доносился на расстояние более семи километров. Как всегда, упал и раскололся при пожаре. Деревянная Москва вечно горела.

А Моторин? Да именно он отлил последний. Хотя нет, не отлил, сердечко не выдержало, авария там с печами случилась, и заливкой, и последующей обработкой руководил уже его сын Михаил.

Мог ли колокол, висеть на Иване Великом и звонить?

Как узнать? Скорее всего, нет. Куча ошибок при литье была сделана. И ещё гигантомания. Поднять 202 тонны? Потребовался целый Монферран Огюст и сто лет прогресса. И это без языка. А сколько будет весить язык у такого монстра? Ещё ведь несколько тонн. Теперь добавим балки, на которых он должен висеть? Сталь? Она погнётся. Это двести тонн, а тогда железо было хреновенькое. Чугун? Материал сей хрупкий. И опять же даже если отлить чугунными балки, то это должны быть серьёзные балки, ещё как минимум десяток тонн. Иван Великий просто развалится. Был между первым и последним Царь-колоколом один промежуточный. Так-то несколько было, но судьба этого показательна. 130-тонный колокол подняли, и он, разрушив конструкцию, упал и несколько лет пролежал на земле. При этом не разбился при падении. Погиб колокол в 1701 году при пожаре. И Анна была тому свидетелем. Вот и решила потому отлить замену, да ещё и добавив в весе.

Главной же ошибкой было то, от чего открещивались все приглашаемые иностранные мастера. Нужно де полностью использовать металл старого колокола. Так нельзя, с каждой отливкой количество вредных примесей, в том числе и серы увеличивается, а ещё при отливке в печи кидают золото и серебро. Бытует на Руси мнение, что эти добавки улучшают звук. Серебряный звон. Это обман. И серебро, и золото ухудшают свойства бронзы. И звук тоже ухудшают.

Если брать медь и олово у пушкарей, как довесок, то почему не сделать ход конём. Оставить немного металла от колокола, ну, преемственность сохранить, взять максимально возможной количество свежей меди и олова, и добавить до двухсот тонн старыми пушками. Вероятность, что исходный сплав будет чище того, что получился у отца и сына Моториных огромна. По химическому анализу металла Царь-колокола определили в наше время, что в нём более полутоны серебра и почти сто кило золота. А в Царь пушке только следы этих металлов. А из лишнего металла, что остался от колокола старого с добавлением опять-таки свежей меди и олова отлить современные гаубицы. Скоро плыть Азов в зад вертать.

В Реале, насколько помнил Брехт эта отливка из-за проволочек всяких в Сенате и прочих коллегиях затянулась на четыре года. Это просто образец, как не надо делать. Брехт написал указ, а Анна Иоанновна его подписала. А в Указе написано, что министру обороны Брехту надлежит в течении полугода отлить колокол массой… «…чтоб в нём в отделке было десять тысяч пуд, а на литье того Колокола медь брать из Берг-Коллегии и из Монетной Конторы, где приличная к тому явится, а олово взять из Артиллерии, а припасы всякие покупать и работников нанимать настоящею ценою…». И приписка, а в случае чинения препятствий конфискация имущества и ссылка в Тару с чадами и домочадцами.