Безутешный счастливчик - Ерофеев Венедикт - Страница 12

И вот я, почти новосотворенный.

Так, что чуть-чуть не испустил дыхание.

15 ноября – Звоню Г. Нос. с сообщением о выздоровлении. Весь день без гостей, ровен, разумен, абсолютно спокоен. Т. Манн, немецкий язык, «Немецкая волна». Вот так следует до конца срока.

16 ноября – И сегодня то же. И мурлыканье возвращается, и деятельность. Г. Нос. удовлетворительно. Прекрасно. Тихо и по-прежнему бесснежно. Без напряжений, и без всего худого.

17 ноября – Снега все почти нет. Пыль снежная с поземкою. Г. Нос. и я прежний и ровный. Виктор Тимак. с фотоаппаратом – запечатлевает меня у входа в Кащенко.

18 ноября – По-прежнему бодр. Немецкий, Тургенев, почти бесснежная поземка, без гостей, зябко. Чтение уже без аппетита. Звоню Р.

15–16 ноября – Письма Томаса Манна.

«Рудин» 16 ноября

«Дворянское гнездо». 18–19 ноября

Мясо в кащенской больнице смахивает на щупальца ЦРУ.

22 ноября – последний укол.

27 ноября – последний трихопол.

29 ноября – начало радикулита взамен этого.

21 ноября – Отлично. Метели. Г. Нос. с вдохновением перевожу Гейне. Превосходно. С Сукачем вечерние прогулки под метелями до пруда. И завершается «Сильвою».

22 ноября – Чуть более вяло, но не намного. Таяние снегов, без гостей. Ожидаю с завтра начала последней недели.

23 ноября – Снова зима, второй раз в ноябре солнце. Г. Нос. с обильными приношениями, Ал. Леонотович. Подвижен, в привычных занятиях.

24 ноября – Нулевая температура. По-прежнему на подъеме, но разбросан по кроссвордам и заморрадиослушанием. Тих. утром. Вечером – Г. Нос., потом Лён. Теперь точно – до 1 декабря.

25 ноября – Самый солнечный день в ноябре. С Ю. Р. Вечером в транзисторах, германском языке, кроссворды, подъем все длится.

26 ноября – Меньше солнца, по-прежнему нуль. Утром Г. Нос., видимо, в предпоследний раз. Вечером – О. Седак. перед отправкой в Ленинград. Ровно.

27 ноября – Почти без солнца. Утром – в последний раз Тимак. Одержим немецким. Романыч говорит об упаковке чемоданов.

28 ноября – Самый безоблачный день ноября. С Г. Нос. у замерзающего пруда. Отлично. Возвращение наверх – Азарх и Черных. Красная роза. Отлично. Вечером – без чтения, без немецкого – приклеен к телевидению по случаю его 50-летия.

29 ноября – Предпоследний день в заточении. Гостей не жду. Радикулит, начало. Будят Мельниковы и трое из поклонников студенчества. Опять никаких чтений и занятий.

30 ноября – Последний день в Кащенко.

1 декабря – По-прежнему ровно, но снижено. Формальности и сборы. Г. Нос., прощание – ледяной дождь, едем из Кащенко на Флотскую. Первый день на дому. Томно и без дел. Звонки от Мельник., Еселевой, Грабовых.

2 декабря – Начинаю прогулки. По книжным магазинам. Впервые брожу по центру и Преображенке, Герцена и Тургеневской. В гостях – Марголина, Фрейдкин.

3 декабря – Продолжаю прогулки. На этот раз – Войковская, «Тегеран-43». Систематизация книг.

В России теперь только два оптимиста: я и радиостанция «Маяк».

Сообщают об окончании Сахаровской голодовки 22 ноября – 9 декабря.

11 декабря – Новые имена. Итальянский композитор Нино Рота. Симфония в 4-х частях на тему: «Прощание с любовью» или что-то в этом роде. Приятно, демократично, почти традиционно, еtс.

И в эти дни стал незлобимой и длинной мишенью коротких и беззлобных острот.

И, слава Богу, во всем этом нет ничего, отчего бы я затрясся.

16 декабря – Еще остатки вчерашней взвинченности. Звонок из Кировска: следует почти немедленно ехать[10]. Начало сборов.

19 декабря – День приезда. Пробужд. у Кандалакши. Почти как вчера, я неустанен. Мороз в Апатитах. Впервые после 19 лет паузы снежные Хибины. У Т‹амары› В‹асильевны›. Ясные небеса. Вечером – к Ю‹рию› В‹асильевичу› и К. Среди пьющих Ерофеевых.

20 декабря – Второй день в Кировске, и все шире круги. Тот же мороз и ясность. Трижды в гостях у Ю. В. Мы с Г. среди восьмерых Ерофеевых. Впервые в церкви. В гостях у Б‹ориса› Ер., Нина и Федор с Алекс. Прекр. Впервые во дворце культуры: «Вооружен и особо опасен».

21 декабря – Третий день в Хибинах. По городу. Минералогический музей и фабрика. Прежний мороз. Весь вечер у Ю. Е. в ожидании кончины. У постели – учащенное клокотание. К ночи – северное сияние, трижды выскакиваем.

Замечаю в дорогах на Кольский и обратно образцовейший порядок на железной дороге, то есть позволительны всякие опоздания, но бога ради, никаких опережений графиков ни на секунду, никаких обгонов.

Отмороженный голубь на подоконнике у Юрия. И маленькая заиндевелая девочка, едет в Апатиты с громадным, в снегу, контрабасом.

Ночь на 22 декабря – Смерть Ю. Стечение у него. Ночная поездка в морг. К утру будят смотреть зеленое сияние на востоке.

22 декабря – Позднее пробуждение всех. Поездка на 25-й. Оставляю записку Б. Е. Сильней ветры, морозы слабей. Похороны назначены на пятницу 25 декабря.

23 декабря – Непоседливо, и все таращу глаза на горы. Неудачная поездка на 25-й. Неудача с билетами. Вечером – опять на 25-й, в гостях у 4-х Ерофеевых. При вечернем свете срезанный Юкспор.

24 декабря – Встреча Нины Фроловой в Апатитах – небывалый мороз, а в Кировске – тепло и благодать. Втроем – по Кировску, снова по мороз. Апатитам. Билетная суета. Вечером – снова сияние.

25 декабря – День похорон. С орк. по центру Кировска. Кладбище. Кафе. Новоселовы. У Т. В. У вдовы. Спецавтобусом в Апатиты. Дикий общий вагон. Добиваемся перемещения. Полночь.

26 декабря – День в поезде. Н. Фр. в гостях. До Мед. горы – еще немножко простуд и недомоганий. Вечером – снова отлично, как во все эти дни. Засыпаю у Лодейн. Поля.

29 декабря – По гостям. У Ольги Седак. остатки ее именин, пиршеств. Леопарди. Петрарка. Пушкин. Игра на волынке. К Тимаку. Тут уже весел совершенно. И Г. Нос. И басни Эзопа. И светлое возвращение.

30 декабря – Без звонка. Впервые – к немецкому и Гейне. На вечер бородинского квартета в ‹нрзб.›. Ублаготворенность, ‹нрзб.› К Р. на Вернадского. Пельмень со счастливой пуговицей. 2 оп. И никакой сонной замшелости.

31 декабря – Утро на Вернадского. Бойко покидаю девок – К ‹нрзб.› – трапезуем у них – отоспаться к себе – пробуждаюсь за 2 часа до Нового года. Роскошный стол, пустопорж. концерт и крохот. пузыри.

В 25-м «Континенте». Пьеса Ник. Вильямса «Алкоголики с высшим образованием». Посвящается Платону, Гиппию и Ерофееву.

Вот эти три последние месяцы 1981 года: ни-кем-не-взволнованность, ничем-не-охваченность, никуда не-унесенность, ни-во-что-не-погруженность, ни-на-чем-не-распятость, ни-от-чего-не-ошалелость.

А потом я стал замечать за собой странности: я свихнулся. Странности, например, такие: подняв ногу, я не способен стал поднять одновременно и другую. Раньше мне это удавалось.

20 января. – Симпоз. в ин-те славяноведения. Боря Успенский. Религиозно-мифический аспект рус. экспрессивной фразеологии.

«десемантизация» и «сакрализация»

«вербальный текст»

22/I. Еще раз выползаю в институт славяноведения. На втором лит. симпоз. Знакомства: Аверинцев, Вяч. Вс., Лотман, Успенский. Лён, Дафния, Сорокин, Седак., Гринбериха и пр. Головоломные прыжки Вяч. Вс. Иванова: финикийцы – будд. Упанишады – Чаадаев – Клодель – Гумилев – Э. Паунд – Плавт – Сэлинджер – 2-я кн. Самуила и Маяковский. И т. д.

Октябрьская рев., по Мих. Зенкевичу, сделала «прививку бессмертия в солнечном теле».