"Фантастика 2023-163". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - "Amazerak" - Страница 87

Фролова остыла, а камень вокруг нас все еще оставался раскаленным, в комнате расплавилось и сгорело все, включая одежду на Кате и Алевтине Владимировне. Наверное, благодаря единению со стихией ей удается столь молодо выглядеть. Выглядела она совсем не бабкой, столь молодое и привлекательное тело заставило меня спустить свой взор ниже ее лица. Но я тут же посмотрел ей в глаза и громко прорычал:

— Я разрываю все отношения с родом Фроловых. Все договоренности аннулируются!

Затем развернулся и направился к стальным ставням, что были не просто закрыты, они сплавились и теперь их разве что автогеном или болгаркой разрезать можно.

Проходя мимо Кати, я остановился и, взглянув ей прямо в глаза, произнес:

— Я тебя ни в чем не виню. Я понимаю, род прежде всего. Именно поэтому нас больше ничего не связывает.

После этих слов я продолжил свой путь к двери. Да, дверь стальная и она спаялась, но камни то раскаленные, а значит, стали менее твердыми. И я не жалея сил вдарил ногой по дверному полотну, зная, что с той стороны никого нет.

Дверь вылетела с креплениями, выломав куски стены и впечатавшись в стену напротив.

Я делал вид, что очень зол и очень разочарован и даже перестал вытягивать энергию вокруг себя, чтобы слегка поджариться и задымиться для пущей убедительности. Охрана, что выбежала навстречу, услышав грохот, останавливать меня не решилась. Они рванули к раскаленному залу, проверить, как там их хозяйка и получить от нее указания.

Я же, не останавливаясь, пёр, как танк к выходу. От меня все шарахались, и швейцар не стал открывать мне дверь. Ну, тем хуже для них. Я знал, что для того, чтобы открыть дверь нужно потянуть ее на себя, но сделал вид, что мне похер, и ударом ноги выбил ее, предварительно определив, что на улице рядом никого нет.

Дверь пролетела несколько метров и сломала фигуру, какого-то зверя в фонтане и теперь вода просто расплескивалась вокруг. Не заметить мой выход было трудно, и прохожие уставились на меня, когда я направлялся к воротам. Мой водитель на стоянке Фроловых обернулся, увидел меня и кинулся в машину, а затем подъехал ко мне. Я же в это время набрал телефон своего юриста и громко, чтобы слышали прохожие на улице, произнес:

— Давид Абрамович, все договоренности с родом Фроловых отменяются!

Ко мне подъехала моя машина, лакей выбежал и открыл мне дверь. Я сел в нее и нажав кнопку селектора на панели управления, приказал водителю:

— Снеси им ворота нахрен!

— Но Виктор Андреевич, — начал было тот.

— Я сказал, снеси им ворота, раз они их не додумались открыть передо мной!

Машина рванула с места, подняв дым от крутящихся на месте колес, и моя бронированная тачка снесла ворота основного поместья Фроловых.

К образовавшейся прорехе начали стягиваться зеваки и снимать все на телефон.

— Бабушка, что ты наделала? Я же его люблю! — из глаз Кати потекли слезы.

— И он тебя любит, Катенька.

— Он меня любит? Откуда ты знаешь? — тут же пересохли недавно катившиеся по щекам слезы.

— Это он убил старшего Кротова.

— Этого не может быть! Он всю ночь провел со мной.

— А ты в этом уверена? Ты ведь даже не услышала, как он ушел в туалет.

— Но охрана бы увидела его, если бы он выходил из поместья.

— Я тебя не просто так пригласила сегодня вместе с ним. Ты видела, как он дрался?

— Конечно.

— Он быстрый?

— Очень.

— На самом деле, он куда быстрее, чем он нам сегодня показал. Он сдерживается. Не хочет, чтобы о его силе узнали. И в ту ночь. Он выключил электричество и выбрался за пределы поместья. Заставил Константина отключить защитный купол и проник в его поместье. Добрался до главы в кабинете и грохнул его. А помехи на камерах, это твой ненаглядный вернулся назад.

— Даже если представить, что это правда, то, как это связано с тем, что он меня любит?

— Тут все просто. Кротов мертв, а Балаклавский жив.

— Не поняла.

— Катюша, ну, что ты так резко тупеешь, как только его видишь? Кто допрашивал трех пленников?

— Наши специалисты по допросам.

— А до них кто?

— Виктор.

— Вот, а что нам рассказали эти трое?

— Что Балаклавский хотел убить Виктора.

— А Кротов?

— А Кротов меня.

— Ну?

— Получается, он убил того, кто покушался на мою жизнь и оставил в живых того, кто пытался убить его?

— Ну, наконец-то, поняла. Он тебя еще и сегодня защитил во время моего единения со стихией.

— Так это он сделал?

— Он. Вот только я не знаю как.

— А что это за баба его лапала, когда ты выпустила сущность огня?

— Это и была сущность. Я впервые видела, чтобы она принимала человеческий облик. Она была очень рада встрече с ним. Скорее всего, магия огня твоего Виктора посильнее моей будет.

— Магия огня?! Он же антимаг!

— Нет, Катюша. Он не антимаг, я не знаю, кто он, но его сила огромна, хотя, скорее всего, еще не раскрылась полностью.

— Тогда зачем ты на него напала?

— Чтобы узнать все это, чтобы подарить ему силу истинной стихии перед отправкой на войну и… и, чтобы дать ему возможность освободиться от нас.

— Освободиться?

— Он порвал с тобой потому, что хочет тебя от чего-то уберечь. Вот только от чего я так и не поняла.

— И что, теперь все? Мы больше никогда не сможем быть вместе?

— Ага, щас! Ты плохо знаешь свою бабку! Нет, если ты не хочешь или не готова его ждать и бороться за него, я найду из рода Фроловых ту, кто это сделает за тебя…

— Хочу! Я сделаю все, чтобы вернуть его! — перебила бабушку внучка.

— Тогда слушай, что нужно сделать…

После Фроловых, я заехал домой, переоделся и поехал в какой-то бар напиваться. Нужно же было показать, как сильно я расстроен предательством Фроловых. В результате, когда я уже нехило так подвыпил, по телевизору, что висел в баре над стойкой, по новостям показали, как я выхожу из поместья, в котором выбита дверь. От меня валит заметный дымок, я набираю номер на телефоне и отдаю приказ своему юристу разорвать все отношения с Фроловыми. Затем ко мне подъезжает моя машина. Я сажусь в нее, и мы выносим внешние ворота, после чего уезжаем. Снято это было явно на телефон зеваками, что тогда толпились неподалеку.

Я запустил бутылку с недопитым вискарем в телевизор с криком:

— Сучки гребанные!

Бутылка разбила телевизор, и упала на стойку, зацепив еще пару бутылок, которые упали на пол и разбились. Ко мне тут же поспешила охрана.

— Только дотроньтесь до меня, и я вас переломаю нахрен, — предупредил я вышибал.

Те притормозили и посмотрели на хозяина заведения, который находился за стойкой. Тот им кивнул, и они отошли от меня.

— Ваша милость, вы понимаете, что за причиненный ущерб необходимо заплатить? — спокойным тоном поинтересовался хозяин.

— Конечно, извини дружище. Включи весь ущерб в счет и добавь туда тысяч пять за моральную компенсацию. И налей всем выпить по бокалу того, что они пьют за мой счет.

Народ радостно загудел.

— Извините, не хотел портить вам вечер, просто бабы порой бывают такие с-с-с… нехорошие, — пожаловался я.

— О-о, я отлично вас понимаю, Виктор Андреевич. Это, — он поставил на стойку бутылку дорого вискаря, — за счет заведения. Официантка моментально подхватила виски и принесла его за мой стол.

Я посидел в баре еще с часик и поделился с местной аудиторией тем, что все бабы зло и, что я вообще завтра ухожу на войну. Проставился еще пару раз. Местный контингент меня зауважал и пожелал вернуться героем. В общем, вечер я провел продуктивно и не думаю, что у кого-то теперь возникнет мысль, что у меня остались какие-то чувства к Фроловой. Надеюсь этого достаточно, чтобы отвести от Кати беду.