- Рамис Кира - Страница 20

Взбираться по шаткой лестнице не стала, ткнула пальцем в примерные места. Уверена, что работники мысленно махнули на меня рукой, решив, что сами найдут. Что с глупой бабы взять.

Работали быстро и даже не сильно шумели, всё было закончено примерно через час, вечерело, небо красиво окрасило заходящее солнце, понимая, что мужчины работали на жаре, вынесла чистой воды, полотенце, морковный чай и пирожки, чем ещё раз удивила нанятых старостой работников.

– Спасибо хозяйка, – поблагодарили они, уплетая свежеиспечённые пирожки.

– Какие вкусные и ароматные, да и начинки не пожалели, нужно жену попросить приготовить такие. Не знал, что яйцо, картофель и лук в пирогах настолько… – нужное слово молодой мужчина не нашёл, а, лишь облизав губы языком, потянулся за последним пирожком и тут же получил по руке от другого мужчины. – Что? – юноша поднял взгляд на ударившего.

– А то, ты больше всех съел, это мой, сыну отнесу, пусть попробует, – ответил заросший щетиной работник.

Все промолчали и кивнули, соглашаясь. Интересно, почему они прячут глаза? Я тут же сходила домой, положила в глиняную тарелку оставшиеся пирожки и вынесла на улицу.

– Вот, это для вашего сына, думаю, что ему понравится, а тарелку потом вернёте, – улыбаясь, протянула мужчине, но тот не взял.

– Нам заплатили за работу, спасибо, не нужно.

– Я от чистого сердца, берите, ещё напеку, – мне упорства не занимать, тарелка всё же оказалась в мозолистых ладонях.

Мужчины уходили налегке, но один из них задержался.

– Спасибо Лилиан за хорошее отношение. Мой брат после смерти любимой жены долго в себя приходил, если бы не сын, то спился бы, скорее всего, – вздохнул тот. – Ему приходится самому готовить, получается плохо, иногда моя жена помогает, но у нас, как ты знаешь, трое детей. Мы когда работали, то с крыши заметили проросший хлебный плод. Как тебе это удалось? Ты же не обладаешь магией.

– Это не я, – в испуге сделала шаг назад. – Муж артефакт использовал, чтобы маленький кусочек земли напитать. Мы тоже жить хотим. Прошу, не говорите никому, вдруг ничего не получится, не вырастит, а если вырастит, то мы, как послушные жители деревни отдадим свою долю.

– Лилиан, ты чего испугалась, я никому не скажу, да и мои братья будут держать язык за зубами, только если урожай будет хороший, ты уж нас не забудь, один плод на всех подари, – мне хотелось верить в его слова.

– Спасибо, так и сделаю.

– Если при следующем дожде крыша будет протекать, то пришли брата ко мне, мы починим, даже денег не возьмём, если только пирожками.

Уходя, он улыбнулся и махнул рукой. Я же чуть не сползла в ближайшую подсохшую лужу. Слава богу, удалось обмануть. Что было бы, узнай они про то, что земля на огороде магическая?

Вечер плавно опустился на землю, укрыв тёмным покрывалом деревню. Ренгель так и не вышел из комнаты, беспокоить его не решилась. Мы с братьями занесли домой почти просохшие матрасы, напоили животных, подсыпали свежей травы и уже практически легли спать, как из соседней комнаты раздался громкий стон.

Неужели у Ренгеля вновь приступ? Почему они приходят только ночью? Во сне он теряет контроль над телом, и яд начинает действовать, не опасаясь магического контроля? Кто бы мне объяснил, я не врач и даже не мечтаю им стать.

– Спите, не бойтесь, к утру ему станет легче, – попыталась успокоить мальчиков, но повторный громкий крик, переходящий в рык, заставил меня подняться. – Спите! Не вздумайте выходить!

Надев своё старенькое платье, вышла из комнаты и, не боясь, распахнула соседнюю дверь.

Ренгель метался в бреду, по лицу и шее стекали крупные капли пота, рубаха задралась, я с ужасом смотрела на тёмную рану, подсвеченную голубым магическим сиянием.

– Ренгель, ты ранен?! Почему молчал? – прошептав, развернулась к выходу.

– Сестра, разреши мне сбегать за лекарем, – в дверях стояли не послушавшие моей просьбы братья. – Я быстро сбегаю, не бойся, его дом в нескольких улицах от нашего.

– Беги, – услышав стон за спиной, дала разрешение Орлану.

Свон по моей просьбе разжёг плиту, я поставила воду кипятиться. Минуты медленно тянулись, вода уже вскипела и только тогда в дверях появился худенький старик.

– Что такое случилось, что до утра не могли подождать? – его ворчливый голос не вязался с приятной внешностью.

– Мужу плохо, прошу, помогите, – распахивая дверь, указала на Ренгеля.

Не успел лекарь ступить в комнату, как вновь раздался рык.

– О-о… – старик внимательно осмотрел молодого человека, потрогал вздувшиеся и почерневшие вены на руках, осмотрел рану, опять поцокал языком, поокал.

– Воду нести? – не удержалась от вопроса.

– Неси, – согласился старик, но тут же добавил: – Рану промою, обработаю мазью, закрою чистой тканью, но сделать более ничего не смогу.

– Подождите, её нужно зашить, – старик вопросительно посмотрел на меня. Неужели тут не умеют зашивать раны?

– Вот сразу видно, что ты Лилиан совершенно не разбираешься в магии, – вздохнул лекарь. – Воду неси. Зашить. Насмешила. Я ничего не смогу сделать с магической раной, о чём он только думал, так затягивать. И так болен, отрава по телу бродит, блокируя магию. А он словно последний глупец, не думая, использует её, приближая конец. Хорошо, что в жёны ему не магичка досталась, а то точно бы уже помер.

Что он там себе бормочет под нос? Ничего не понимаю.

– О чём вы? Поясните, – пыталась не смотреть, как доктор убирает гной.

– Лекарь-маг ему нужен, только он сможет залечить рану, но яд не выведет, – посмотрел на меня мужчина. – Зашить не могу рану, видишь по краям голубую окантовку, она не даст, порвёт нитки. С вас три медяка, – закрыв рану самодельными бинтами, произнёс лекарь.

– Нет денег, может, овощами возьмёте? Мой брат донесёт. Есть картофель, капуста, морковь.

– Нет нужды в овощах. Вези мужа в город, там оленя продашь, тогда и расплатишься.

– Спасибо, – поблагодарила лекаря. – Легко сказать – вези. Ещё бы знать дорогу, и за какую сумму продавать оленя.

Отправив братьев обратно в кровать, осталась рядом с Ренгелем, он почти успокоился, лишь иногда постанывал, я не заметила, как положила голову на кровать и уснула.

– Лилиан, ты почему тут? – над головой раздался хриплый голос.

Дёрнувшись, резко подняла голову.

– Ренгель, как же ты меня напугал, – сонными глазами посмотрела на молодого человека. – Почему ты не сказал о ранении, не обработал?

– Лилиан, неужели ты беспокоишься о таком, как я? – спросил он, поднял волосы, заложил за ухо, потом морщась, снял рубаху. – Посмотри внимательно, – он ткнул пальцем в вены на теле и руках. Одни был красного цвета, но были и чёрные. Их хорошо было видно сквозь кожу. – Извини, что разделся, не хочу оставлять тебя в неведенье.

Его голос сбился, он прикрыл глаза.

– Ренгель, тебе плохо? Мы сейчас же собираемся в город, вчера приходил местный лекарь, он обработал рану и наложил лекарства, но рану должен заживить маг. Рен, что за яд гуляет по твоим венам? Неужели никто не может помочь? Нет, я помню, ты рассказывал, что обращался к магам, потратил всё, что заработал, но те лишь разводят руками.

– Они не могут определить какое магическое животное меня укусило. А я, потеряв память, и сам не помню. Но даже зная, кто такое со мной сделал, ни каж… – муж, приложив руку к ране, застонал.

– Потом расскажешь, лежи, я сейчас тебя и детей накормлю, сложу овощи и поедем. Прости, пусть тебе осталось немного времени, но раньше отпущенного запрещаю уходить.

Молодой человек неожиданно выпрямился, открыл глаза, взял меня за руку и улыбнулся.

– Ответь на вопрос, – остановилась в дверях. – Почему лекарь сказал, что если бы я была магичкой, то ты бы уже умер?

Ренгель смотрел на меня и молчал, а потом неожиданно покраснел и опустил голову.

– Думаю, что из-за первой брачной ночи, – тихие слова сорвались с губ. – Моё тело ослаблено, а когда совершается таинство, то две бушующие магии словно смешиваются в телах…