Нелегал. Том 1 - Корнев Павел - Страница 15

Проигнорировав ехидные интонации собеседника, я обдумал его ответ и многозначительно заметил:

– Ну да, вам курсантов на перевоспитание приводят. Вроде как меня…

– Вроде как тебя, да, – подтвердил Михаил Дмитриевич, остро глянул и уточнил: – Тебя кто-то конкретный интересует?

Я пожал плечами.

– Меня много что интересует, но лезть в чужие дела не стану. Не хватало ещё по шее получить.

А как иначе? Ясно и понятно, что кто-то из здешних чинов попросил за Барчука и Михея, вот прапорщик и взялся их натаскивать. Мастер – тот ещё мог перспективных курсантов на общих тренировках приметить, а вот Михаил Дмитриевич из другого теста слеплен, он за учениками не гоняется. И не приходят к нему, а приводят.

Кто привёл Барчука? Вопрос.

Но интересоваться этим, злоупотребляя хорошим отношением к себе, точно не стоило. Ответа в любом случае не получу, а осадочек останется.

Ну да ничего страшного – придётся действовать не столь прямолинейно, только и всего.

– По работе интерес возник или это личное? – в свою очередь уточнил прапорщик и приложился к кружке с квасом.

– Второе, – заявил я, поскольку сам до конца не мог объяснить себе, чем так важна личность покровителя Барчука.

Если подумать, за него вполне мог попросить тот же Дыба. Или даже кто повыше – всё же Маленский заметные успехи на курсах демонстрировал, такому не грех протекцию отказать. Если б не перевод в ВОХР и наша недавняя стычка, у меня бы и вовсе никаких сомнений на сей счёт не возникло. Но вот возникли же!

Прапорщик последовал моему примеру и в чужие дела лезть не стал, больше мы этой темы не касались, вместо этого обсудили обстановку в стране. После я пообещал со следующей недели снова начать ходить на тренировки, которые Михаил Дмитриевич проводил для актива военной кафедры, распрощался с ним и поспешил к трамвайной остановке.

Пора было возвращаться в институт.

Остаток пятницы и первая половина субботы пролетели словно одно краткое мгновение. Хоп! – и уже на аэродром выдвигаться пора. При этом я искренне полагал, будто достаточно неплохо справлялся со своими делами, разубедил меня перехвативший на выходе из студсовета Касатон Стройнович.

– Петя, а где рекомендации? – спросил он.

– Какие рекомендации? – не понял я.

– По нашим правонарушителям! Ты вообще опрашивал кого-нибудь?

Я покачал головой.

– Нет, ещё. Характеристики жду.

– Да ты… – Касатон раздражённо глянул на меня и покачал головой. – Ты нам так всю работу запорешь! У нас же не только беглецы, у нас и бытовухи хватает! Пока ты материалы подготовишь, пока мы заседание проведём… Все сроки так пропустим!

О своей и без того чрезвычайной загруженности я говорить не стал по той простой причине, что мои проблемы никого в студсовете не волновали, да и претензии Касатона не на пустом месте родились.

– Займусь этим, – пообещал я.

– Сегодня!

– Сегодня уже не получится.

– Что значит – не получится? – возмутился Стройнович. – Петя, ты нам так все сроки сорвёшь!

– Бытовых правонарушений не так много, – возразил я, вытащил из портфеля стопку протоколов и зажал его под мышкой, начал перебирать бумаги. – Буду разбирать по случаю в день. А сегодня сам с фигурантами пообщаться можешь. Вот, глянь!

– Ты мне предлагаешь твою работу делать? – опешил Стройнович. – Думаешь, мне заняться больше нечем?!

– Ты глянь сначала! Позови кого-нибудь из замов, того же Беляка, проведёте следственный эксперимент…

Касатон шумно засопел, но всё же соизволил изучить протокол, после чего ухмыльнулся.

– Неплохая идея! – признал он. – Но с понедельника начинай работать. Чтоб без проволочек!

– Само собой! – пообещал я и поспешил в лабораторный корпус, нисколько не жалея о том, что пришлось пожертвовать делом о непристойных танцах на столах в кафе «Под пальмой». В конце концов, симпатичная барышня или не особо коленца там выкидывала – ещё не известно, а хорошие отношения с руководством не помешают совершенно точно.

Должен же быть у меня хоть какой-то противовес Вязу!

Между институтом и учебным центром ОНКОР курсировали пассажирские автобусы, а там до аэродрома было и вовсе рукой подать, добрался без проблем, ещё и прибыл на место первым. Время попусту терять не стал, засел в выделенной нам каморке и разобрал медикаменты, заодно приготовил всем травяной чай. После переоделся и взялся изучать очередную дипломную работу по разделению потенциала, а там и Герасим пожаловал.

– Что читаешь? – с порога спросил он, глянул на титульный лист и уточнил: – И как успехи?

– Пока никак, – чистосердечного сознался я, и мы обменялись рукопожатием.

– Ты грызи-грызи гранит науки! – напутствовал меня Герасим. – Только не сейчас. Все уже в сборе.

Я запихал дипломную работу в ранец и закинул его за спину, взял вещмешок с термосами и двинулся на выход.

– Здравия желаю, господин старшина! – поприветствовал меня Иван Кол.

Глеб Клич и Алик Балаган последовали примеру деревенского увальня, а Унтер подошёл и протянул руку.

– Давно не виделись!

Я пожал его широкую и жёсткую будто доска ладонь, спросил:

– Как поживаете, Андрей Мартынович?

– Неплохо поживаю. Грех жаловаться…

– Мы аэродром брали! – похвастался Иван Кол, и тут же получил от Унтера подзатыльник.

– Цыц! – шикнул на него Чешибок. – Не на людях же! В самолёте доложим!

Я распределил термосы, заодно спросил у пластуна:

– В Зимске были?

– Там, – подтвердил он, хлебнул травяного настоя и огладил ладонью вислые усы. – Постреляли немного даже.

Я оглядел подчинённых.

– Все целы?

– Тьфу-тьфу-тьфу! – трижды сплюнул Иван Кол через левое плечо. – Обошлось! Нас операторы прикрывали, такое творили – закачаешься!

Выглядел он непривычно воодушевлённым, а вот Глеб Клич вид имел кислый и хмуро потирал перечертивший щёку шрам.

– Ты чего такой смурной? – пихнул я его в бок и сам же предположил: – Две недели без баб и снова в тайгу?

– Ага, – вздохнул тот. – В понедельник-то хоть вернёмся?

– Вернёмся, – пообещал я и обратил своё внимание на Алика Балагана, который изо всех сил пытался подавить то и дело растягивавшую уголки губ улыбку. – Бутылку давай!

Черноволосый живчик захлопал глазами.

– Какую бутылку?

– Лучше если водку. Если опять зубровку взял, два наряда получишь.

– Да ничего я… – начал было Алик, но осёкся и жалостливо протянул: – Да у меня две недели капли во рту не было! Чего теперь-то не выпить?!

– Того! – отрезал я, и Балаган с несчастным видом вытянул из заплечного ранца чекушку водки.

Стоявший за его спиной Унтер молча поднял руку с двумя выставленными вверх пальцами, и после недолгих препирательств я изъял и вторую бутылку, обе оставил в каморке. После этого мы сходили за оружием и холостыми патронами, потом выдвинулись на аэродром. Дожидавшемуся нас самолёту сразу дали команду на взлёт, я даже не успел толком опрос своих подопечных начать. Проставлял галочки на прихваченных с собой бланках уже после отрыва от земли.

– Чую, начинает припекать, – вновь первым отметил Унтер, когда я уже заполнил все листы.

Ну а дальше всё пошло по накатанной: травяной настой, инъекции спецпрепарата, какие-то таблетки и беспрестанно нарастающее жжение. Я успел от него порядком отвыкнуть, для удерживания состояния внутреннего равновесия пришлось даже дополнительные усилия прилагать.

Прожарило в Эпицентре на славу, давненько так не корёжило. Остальным тоже пришлось несладко, один только Герасим вёл себя как обычно – не иначе и без нас энергетической закалкой не пренебрегал. Ну или какую-то новую технику освоил, пока время было. Я вот – освоил. Не до конца и не совсем новую, но погасил деструктивные колебания, порождённые активным излучением Эпицентра почти сразу после того, как очнулся. Даже голова толком разболеться не успела.

И хоть экспериментировать и практиковаться на своих подопечных совершенно точно не стоило, я не удержался и попытался привести их внутреннюю энергетику к некоей условной норме просто за счёт снятия спазмов. Эффективность моих потуг оказалась не слишком высока, но даже так отпустило бойцов самую малость быстрее прежнего