Смерть на ипподроме - Френсис Дик - Страница 19

• Предыдущая
• 19/65
• Следующая

Грэнт распростерся на земле. Я вынул рычаг из его ослабевших пальцев, уложил вместе с другими инструментами в сумку и сунул все это в багажник его машины.

Похолодало. И в раннем сумраке все цвета стали черно-серыми. Я присел на корточки около Грэнта Сознание уже почти вернулось к нему, он тяжело дышал и слегка постанывал.

Наклонясь, я спросил его как бы между прочим:

– Грэнт, почему Эксминстер уволил тебя? Он пробормотал что-то невнятно. Я повторил вопрос. Он не ответил Я вздохнул и поднялся Тут он вдруг произнес отчетливо:

– Он сказал, что я продавал информацию. Я наклонился и снова спросил – Какую информацию?

Но хоть губы у него шевельнулись, он больше не сказал ни слова.

Я не мог просто взять и уехать, оставив его лежать тут на холоде. Снова вытащил инструменты и поставил ему запасное колесо. Закрутил гайки, накачан шину, снял домкрат и засунул в багажник вместе с проколотой шиной.

Сознание к Грэнту еще не вполне вернулось. Но не так уж сильно я его ударил, чтобы он мог долго оставаться в этом полусне. Я потряс его за плечо Он открыл глаза. На долю секунды показалось, будто в них появилась улыбка прежнего Грэнта. Я помог ему сесть, прислонив к машине. Он выглядел совершенно выпотрошенным.

– О господи! – произнес он. – О господи! – Прозвучало это как настоящая молитва, исходящая из тех самых уст, которые только что кощунствовали.

– Если бы вы обратились к психиатру, вам стало бы легче, – осторожно заметил я Он не ответил, но и не сопротивлялся когда я усадил его в "мини-купер". Грэнт не мог вести свою машину, а оставить его было не на кого.

К счастью, жил он всего милях в тридцати. Я подъехал к невзрачному дому, расположенному на окраине маленького городка. Света в окнах не было.

– Вашей жены нет дома? – спросил я.

– Она ушла от меня, – рассеянно ответил он. Потом у него напрягся подбородок, и он буркнул:

– Не лезь, трам-та-ра-рам, не в свое дело. – Он выбрался из машины и, с шумом захлопнув дверцу, закричал:

– Катись отсюда со своей, трам-та-ра-рам, добротой. Не нужна мне твоя, трам-та-ра-рам,помощь.

Оставаться с ним не было никакого смысла. Я включил зажигание и уехал. Но, не отъехав и на милю, с неохотой пришел к мысли, что нельзя оставлять его одного в пустом доме. Я остановился и спросил у пожилой женщины с сумкой в руках, как найти доктора. Она направила меня к большому дому на тихой боковой улочке. Я позвонил. Хорошенькая девушка объявила:

– Хирургический прием с шести.

Она хотела было захлопнуть дверь, но я успел сказать:

– Пожалуйста, мне нужно поговорить с доктором. Случай не хирургический.

Она исчезла. Слышались лишь громкие детские голоса. Вскоре появился молодой, круглолицый мужчина, жующий шоколадный торт с кремом, – с присущим врачам покорно-вопросительным выражением на лице.

– Грэнт Олдфилд ваш пациент?

– Он что, снова упал с лошади?

– Не совсем так... Не могли бы вы поехать и взглянуть на него?

– Сейчас?

– Да, пожалуйста. Он.., его вывели из строя на скачках.

– Минуточку.

Вскоре он вновь появился с чемоданчиком и еще одним куском торта.

Едва усевшись в мою машину, он тут же спросил про разбитое стекло, поскольку декабрьский ветер дул нам в затылок.

Я рассказал, как было дело, Он слушал молча, слизывая крем с куска торта. Потом спросил:

– Почему он напал на вас?

– Ему кажется, что я отнял у него место.

– А это не так?

– Нет. Он потерял это место за несколько месяцев до того, как его предложили мне.

– Значит, вы тоже жокей? – поглядел он на меня с любопытством.

Я кивнул и назвал свое имя. Он сказал, что его зовут Пэр-нел, В доме Грэнта было все так же темно. Маленький палисадник был совсем запущен и завален опавшими листьями. Заросшие травой клумбы грустно виднелись в свете уличных фонарей. Звонок прозвучал пронзительно, но безрезультатно. Мы снова позвонили. Доктор разделался с тортом и облизал пальцы.

Из темного палисадника донесся какой-то шелест. Доктор отстегнул от нагрудного кармашка тоненький медицинский фонарик, и узкий лучик пробрался сквозь живую изгородь из бирючины. Несколько розовых кустов были задушены невыполотой травой. Но в углу, у ограды, булавочный лучик высветил сгорбившуюся фигуру, Мы склонились над Грэнтом. Он сидел на земле, прижавшись к изгороди. Ноги подтянуты к подбородку, голова покоится на сложенных руках.

– Пошли, старина! – ободряюще сказал доктор и, приподняв, помог ему встать на ноги. Пошарив в карманах Грэнта, нашел связку ключей и передал их мне. Я отпер входную дверь и зажег свет. Доктор протащил Грэнта через холл в столовую. Все тут было покрыто густым слоем пыли.

Грэнт рухнул на стул, уронив голову на грязный стол. Доктор проверил пульс, ощупал его плотную шею и основание черепа. Когда пальцы Пэрнела дотронулись до того места, куда я ударил, Грэнт сердито пробурчал – Пошли вы отсюда!

Пэрнел отступил на шаг и причмокнул:

– Насколько я могу судить, у него нет никаких физических повреждений, если не считать того, что поболит шея. Давайте-ка уложим его в постель, и я дам ему чего-нибудь успокоительного, А утром я устрою ему встречу с человеком, который сможет разобраться в свалившихся на него бедах. Вы позвоните мне вечерком и сообщите, нет ли перемен в его состоянии.

– Я? Но я не собираюсь торчать тут весь вечер.

– Ну, конечно, не собираетесь! – весело передразнил он, глаза на круглом лице заблестели сардонически, – А кто же еще? И всю ночь, пожалуйста, тоже! Все-таки это вы его ударили.

– Да, но то, что с ним происходит, с этим не связано, – запротестовал я.

– Неважно. Вас хватило на то, чтобы привезти его домой и вызвать меня. Уж доведите дело до конца, Я серьезно считаю, что кто-то должен остаться тут на ночь. Кто-то достаточно сильный, чтобы справиться с ним в случае кризиса.

Отказаться было трудно.

Мы затащили Грэнта наверх, с трудом сохраняя равновесие под тяжестью его плотного тела. Спальня была омерзительна. Скомканные простыни и одеяла валялись кучей на неубранной постели. Грязная одежда разбросана по полу и противно свисала со стульев. Вся комната кисло пропахла потом.

• Предыдущая
• 19/65
• Следующая