"Фантастика 2023-160". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - "Titus" - Страница 85

– Ну, я.

– Родину мы покинули без серьёзной отвальной?

– Твоя правда.

– Вот, видишь! – не на шутку разошёлся Лёнька. – Так что, работают народные приметы! Ещё как – работают….

После короткого совещания они решили, что стоит, не вступая в плотное общение с саамами, вернуться поближе к морскому побережью и идти к Тромсё.

Через час с небольшим путники вышли на узкую дорогу.

– Наблюдается чёткая колёсная колея и многочисленные следы копыт, – внимательно присмотревшись к дорожному полотну, сообщил Тиль. – Скорее всего, лошадиных. Причём, как с подковами, так и без…. Дорожка ведёт в сторону моря. Шагаем?

– Шагаем.

Поворот, второй, впереди показался морской берег.

– Ага, здесь дурацкие обломки чёрных скал отсутствуют, – обрадовался Макаров. – Дорога упорно петляет между низкими песчаными дюнами, которые подходят непосредственно к кромке прибоя. Отдельно стоящие разлапистые сосны, чахлые кустики вереска. Симпатичные пейзажи, слегка напоминающие прибалтийские…. А, что это виднеется на берегу? Громоздкое такое, напоминающее…м-м-м…

– Кораблик?

– Точно…. Подойдём?

Ноги тонули в зыбком предательском песке, поэтому на преодоление сорока-пятидесяти метров, отделявших дорогу от морского судна, ушло несколько минут.

– Ладья викингов, – торжественно объявил Тиль. – По крайней мере, именно так и выглядят легендарные корабли викингов в голливудских тематических кинофильмах. Причём, очень старенькая ладья. Ей лет восемьдесят будет, если не больше…

– Уверен?

– На все сто процентов. Борта наполовину вросли в зыбучий песок. Смотри, пальцем проткнул доску насквозь. Труха сплошная.

– Я не об этом, – вздохнул Лёнька. – А про викингов…. Может, обычная лодочка?

– Чья деревянная морда расположена на носу плавсредства?

– Трудно сказать. Время, дожди и ветер постарались от души…. Может, лошадиная?

– Сам ты – лошадиная! – беззаботно хохотнул Даниленко. – Это, братец, самый натуральный дракон. Скандинавский дракон, ясная оленья печёнка…. О, слышишь?

– Кажется, кто-то поёт.

– Точно, поёт…. Давай-ка, спрячемся за борт судёнышка и понаблюдаем. Чисто на всякий случай…

Из-за дорожного поворота показался рослый и кряжистый мужик, ведший в поводу буро-пегого ослика, гружённого двумя объёмными холщовыми мешками.

«Может, мула?», – засомневался про себя Леонид. – «Больно, уж, эта длинноухая животина высока в холке…. А сам мужичок одет – более чем странно. Какой-то бесформенный зипун неопределённого цвета. Штаны, украшенные на коленях неаккуратными прямоугольными заплатами. На голове красуется дурацкий войлочный колпак, из-под которого выбиваются свалявшиеся и сальные пряди светлых волос…».

Путник увлечённо и громко распевал:

Песенка закончилась.

– Стой, Йорген! – строгим голосом велел мужичок. – Мешки поправлю, сбились на сторону…. И что теперь прикажешь делать, старина? Приплывут нынче голландские торговые корабли? Не приплывут? Сколько их будет? Говорят, что во Фландрии нынче неспокойно. Мол, верные и упёртые слуги злобного короля Филиппа зверствуют вовсю – пытают, жгут и в землю заживо закапывают тамошних людишек. Мол, герцог Альба войска собирает. Готовится в поход…. Что теперь делать? Сколько закупать у саамов оленьих языков и печёнки? Да и сортовой хмель потихоньку заканчивается. Если голландские купцы не приплывут, то и дельного пива будет не сварить. Наш лесной хмель – это совсем не то. Так, баловство сплошное и несерьёзное…. Верно?

– И-а! И-а! – покладисто согласился ослик.

– Вот, и я толкую про то же. Ладно, пошли к дому. Неплохо было бы поспеть к обеду…

Странная парочка двинулась дальше.

Выждав несколько минут, Тиль поинтересовался:

– Ты, Макаров, какими языками владеешь?

– Русским и английским. Частично немецким. Знаю несколько французских и испанских слов.

– Мой лингвистический багаж аналогичен твоему. А, вот, этот деятель с ослом…. Что скажешь?

– Пел он на одном языке. На каком? Не знаю. С животным же разговаривал совсем на другом…. Тем не менее, я всё понял.

– Я тоже – понял. Всё. То бишь, каждое слово. Каждую интонацию. Хотя ни русским, ни английским, ни немецким, ни французским, ни испанским языками здесь и не пахло. Более того, обратись этот зачуханный мужичок ко мне с любым вопросом – я бы непременно ему ответил…. Как такое может быть, а?

– Наверное, во всём виноват сиреневый туман, пришедший с безбрежных просторов Северного моря, – предположил Лёнька. – Во-первых, «перенёс» нас в…э-э-э, в неизвестное место. Во-вторых, ненароком превратил в самых натуральных полиглотов.

– Думаешь?

Ответить Макаров не успел.

– Помогите! – долетел откуда-то испуганный женский голос. – Пшёл вон, сволочь грязная! Гад приставучий и позорный! Помогите, ради Бога!

– Кажется, кричат в той стороне, – махнул рукой Тиль. – За мной!

Пошли, побежали.

Вернее, преодолевая сопротивление зыбучего прибрежного песка, попытались это сделать. В том плане, что побежать.

– Хры, мать его, хры. Дыханье сбивается…

Потом дело пошло веселей – по другую сторону от дороги почва оказалась более плотной и твёрдой.

Каменистая пустошь, узкая осиново-ракитная полоска, молоденький густой ельник, заполненный понизу пышными белыми мхами, чёрный провал под ногами…

– Стой! – скомандовал Лёнька. – Свалимся – костей не соберём… Мать его!

По склону сопки змеилась бездонная пропасть шириной метров в пятнадцать-двадцать. На противоположной стороне пропасти росла высокая берёза, посередине ствола которой расположилась, крепко обняв ствол дерева руками и ногами, человеческая фигурка – женская, судя по характерным очертаниям и длинным ярко-рыжим волосам. А под берёзой, утробно и плотоядно рыча, стоял-топтался на задних лапах огромный тёмно-бурый медведь.

– Сука! Тварь! – отчаянно кричала женщина. – Морда! Урод косолапый! Гнида блохастая!

На каком языке вопила рыжеволосая барышня?

«Хрен его знает», – подумал Макаров. – «В том плане, что на абсолютно понятном…».

Косолапый, обхватив передними лапами ствол берёзы, принялся раскачивать дерево в разные стороны.

– Помогите! – разнёсся по округе испуганный женский призыв. – Голова кружится…. Помогите!

Даниленко, сбросив на ходу наплечную сумку и красную буровую куртку, подбежал к краю пропасти и завопил, отчаянно стуча кулаками по груди:

– Стоять! Гнида! Урою! А-а-а-а!

– И на каком языке нынче выражается Серёга? Чёрт, и не разобрать. Коварная штука – быть полиглотом…, – пробормотал Лёнька, после чего подобрал с земли подходящий по размерам гранитный булыжник и, наскоро прицелившись, метнул.