По следу скорпиона - Федотова Юлия Викторовна - Страница 35

• Предыдущая
• 35/105
• Следующая

А если все же не совпадение? Тогда кто? Кого из ныне живущих неверных может занимать система Мангоррата? Или это свои? Заговор? Нет, невозможно. Никто не посмеет. Это чужие… Ну, что же… Престолы Аддо и Конвелла уже под охраной, Престол Океана вне досягаемости для простого смертного, не пройдет и полмесяца, как Карающие Ножи займут оборону южных Престолов. Кем бы ни были твари, посмевшие сунуть нос в тайну Мангоррата, им придется дорого заплатить, надумай они продолжать в том же духе…

Обратный путь вышел скорым и скучным. Еще немного помучившись с драконами, путники покинули горы ванедов, подхватили Рагнарову родню и, минуя охваченную холерой Хемму, направились прямо в Алнайшах.

К радости Меридит, Ильза не выразила особого желания осматривать достопримечательности столицы. Почему? А потому, что стремилась как можно скорее избавиться от новых спутников.

Взяв у джиннов две пары туфель на троих, компания в рекордно короткий срок – неделю с небольшим – добралась до Трегерата. Где и исполнилось желание Ильзы. Рагнар посчитал, что это город во всех отношениях цивилизованный, в нем оставленным на произвол судьбы юным влюбленным особые опасности не грозят, если те будут вести себя благоразумно и как можно меньше петь, дабы лишний раз не демонстрировать клыки окружающим. Трегерат – один из самых толерантных городов Староземья и окрестностей, но вампиризм и здесь не приветствуется.

– Но вы ведь сделаете что-нибудь? – плакала на прощание Тина. – Я не хочу ходить с клыками всю жизнь!

– Непременно! – обещал Хельги горячо и, как могло показаться тем, кто его не слишком хорошо знал, вполне искренне. – Приложим все усилия!

А спустя некоторое время вдруг добавил:

– Вообще-то мы идиоты.

– Почему?! – как всегда, первой отреагировала Энка.

– Потому. Мы искали в книгах сведения о старом замке, а посмотреть про Мангоррата даже не удосужились.

– Действительно, – кивнула Энка. – Это мы сглупили. Зациклились на памятнике и не подумали.

– Еще не все потеряно, – утешила диса, – идемте в библиотеку.

За послевоенный год в Трегерате мало что изменилось. Стало больше товаров в продуктовых лавках, с улиц исчезли смоляные чаны, кучи дров и булыжников, но мощные каменные строения примитивной архитектуры по-прежнему вызывали ассоциацию с военным фортом.

Хотя одно новшество все же бросалось в глаза. На площади перед Музеем Высоких искусств возник монумент, потрясающий зрителей своей роскошью, а тех, кто хоть немного смыслил в искусстве, еще и своим безобразием: огромный мужик неопределенной возрастной и расовой принадлежности, страшный, как гоблин – тяжелые челюсти, выпирающие надбровные дуги и скулы, но при этом негоблински аккуратный нос и острые уши каких-то ослиных пропорций. Он стоял, устремив вдаль туповатый взор, устало опершись на копье. Из одежды на нем была лишь нелепая короткая туника на манер Аполидийской. В этом, видимо, заключался творческий замысел скульптора: нормальная староземская одежда скрыла бы тщательно проработанные творцом мускулы рук и ног, огромные и круглые, будто ядра катапульты. Если прибавить ко всему вышесказанному кривоватые ноги, неестественно широкие плечи, шею, по толщине превосходящую голову, когти наподобие драконьих, беломраморный пьедестал и много-много сусальной позолоты, особенно пошлой на фоне благородного серого камня Трегерата, можно себе представить картину в целом.

При виде этакого «шедевра» Энка замерла как вкопанная.

– Фу-у! Только взгляните, какое уродство! С ума сойти! Я была лучшего мнения о трегератцах! Не думала, что у них такой дурной вкус!

– Немыслимое безобразие! – поддержал эльф.

– А морда какая страшная! – хихикнула Ильза. – У моей тетки в Лотте был бык – прямо одно лицо! Интересно, кто это? – Она весело поскакала вперед, желая скорее прочитать золотую надпись на пьедестале.

– По… По… Что-то я не разберу, – вдруг прошептала она обескуражено.

– «Победителю Ирракшаны. Да славится его имя в веках!» – громко, с выражением прочитал подоспевший Рагнар.

– !!!

Они замерли в ожидании чего-то страшного.

Но ничего особенного не последовало. Хельги взирал на монумент снизу вверх, чуть наклонив голову вправо, и вид у него при этом был вполне благосклонный.

– Хельги! – обрела дар речи сильфида. – Хельги, ты должен подать на них в суд! Или разнести этот город к демоновой матери.

– Почему? – спросил тот невинно.

– Хельги! Это тебе памятник! Этот урод изображает тебя!

– Ну да, – кивнул подменный сын ярла. – Я вижу.

– И что ты намерен делать?!

– Ничего. Хороший памятник. Пусть стоит. Нескромно, конечно, можно было и без позолоты обойтись, но в конце концов не я его себе заказывал. Если местным жителям нравится, пускай будет такой.

Энка смотрела на демона круглыми глазами.

– Хельги, – спросила она упавшим голосом, – Хельги, ты дурак? Ты понимаешь, что по этому монстру о тебе будут судить потомки в веках? Тебе будет приятно, если они будут считать, что ты так выглядел?

– Да уж лучше так, чем как на самом деле! – выпалил Хельги от души. – Этот хоть на воина похож, не то что я…

Энка продолжала таращиться на победителя Ирракшаны, как на чудо великое.

– Да-а! Вот уж не думала, что твои комплексы по поводу внешности заходят так далеко, что ты готов предстать перед потомками в виде гипертрофированного дебила!

– Отстань от него! – сердито вмешалась Меридит. – Ему нравится, и хорошо. Вот когда тебе поставят памятник, тогда и будешь претензии предъявлять, а чужие нечего критиковать. Нормальный памятник, кстати.

Диса была очень недовольна разговором, но на самом деле вовсе не из-за Хельги. Из-за Рагнара. Ибо с ним-то монумент как раз имел определённое сходство, если не в лице, то в комплекции. Поэтому высказывания Энки в его присутствии звучали бестактно.

– Так ведь даже портретного сходства нету, не говоря обо всем остальном, – продолжала убеждать сильфида.

– А лучше было бы, если бы оно имелось, и за нами стали ходить толпы почитателей подвига Хельги? Тебе этого хочется?

Скрепя сердце Энка вынуждена была признать, что этого ей не хочется. А Ильза неожиданно расплакалась. Но причину своих слез объяснять категорически отказалась. Не могла же она признаться вслух, как ей горько от того, что потомки не узнают, какой Хельги замечательный, какой красивый, а посчитают гипертрофированным – это незнакомое слово особенно травмировало бедняжку – дебилом и станут смеяться.

К счастью, доброе рыцарское сердце подсказало Рагнару, в чем печаль бедной девушки. Он потихоньку отвел ее в сторонку и прошептал на ушко:

– Не плачь, глупенькая. Когда я вернусь в Оттон, прикажу на самой главной площади перед дворцом поставить твоему Хельги хороший памятник. Такой, чтобы было похоже.

– Правда? – просияла Ильза.

А Эдуард размышлял про себя: интересно, как на самом деле выглядел Мангоррат? Насколько близко к истине его храмовое изображение?

Недаром Академическая библиотека Трегерата слыла лучшей в мире… Столпившись вокруг массивного древнего фолианта, заглядывая друг другу через плечо, друзья читали о Мангоррате: «…и был он чародей, могучий и премудрый, любимый богами и демонами, почитаемый ближними наравне с богами. И правил он тремя коронами, и три народа стонали от гнета его. Во зло, не в добро стремил он силу свою, и возжелал власти над миром, дабы не было в мире равных ему и каждый склонился пред ним. И ходил он в Забытые Гробницы, и выведал тайну Древних, и кровью платил за оную. Шесть узлов древних сил есть в Астрале Инферна, и в каждом воздвиг он престол свой, и заставил огонь светил небесных служить черному делу своему. И будет день оный, и воссияют все шесть разом. И наполнит священный сосуд кровь сотни чад, Талисманом сидов убиенных, а всего их числом шесть. И истечет кровь на скопища Силы, и Сила придет к нему. Так хотел Мангоррат.

• Предыдущая
• 35/105
• Следующая