Угроза мирового масштаб 4 (СИ) - Райро А. - Страница 37

— Ладно, это я понял, а дальше что? — поторопил я Адама. — На этом же точно ничего не закончилось?

— Конечно, нет. Дальше случилась последняя битва. Последняя в той войне, я имею в виду. Та, после которой Троттл откатился от наших границ и на протяжении долгого времени не делал никаких поползновений в ее сторону. Та, после которой на устоявшихся границах образовалась мертвая зона.

— Так а при чем тут наклы?

— Помнишь про меч императора Вальтора? Именно во время последней битвы его лишили его неуязвимости и только это, пожалуй, позволило одержать победу в ней. Если бы император так и оставался неуязвим, то он один мог бы уничтожить всех, кто встанет у него на пути. Да, это было бы долго и тяжело, но объективно — он бы смог. Ео возможности были, по сути, безграничны. А к чему я рассказывал тебе про наклов… Так штука в том, что именно они сыграли решающую роль в том, что он лишился своей защиты. Не одни, конечно, вовсе нет. Вместе с ними эту решающую роль сыграл еще некто Алкаст Выдра… Впрочем, ты и так, скорее всего, уже знаешь про него, ведь ты выиграл почетное право выпить из его кубка.

Ну вот опять.

Мало мне было Коталь-кана, так теперь еще и этот давно умерший выскочка появляется в инфополе. Такое ощущение, что без него если что-то в этом мире и обходилось полторы сотни лет назад, то лишь потому, что он сам не знал о существовании этого «чего-то».

— И что же он сделал? — поинтересовался я.

— Он дезертировал. — Адам развел руками. — Исчез из поля зрения армии прямо перед последней битвой, бросив вверенные ему подразделения.

— Но?.. — Я приподнял брови.

— Но это только так казалось, — улыбнулся Адам. — Алкаст Выдра всегда был тем еще кадром, и в армии он оказался только потому, что стал одним из тех, кто обрел магические способности, иначе бы его на пушечный выстрел к ней не допустили. Он постоянно был себе на уме, периодически не выполнял свою роль в планах, вместо этого делая что-то другое, поскольку у него было, как он говорил, «свое виденье». Терпели его только по двум причинам. Первая — его виденье обычно приносило свои плоды и позволяло реализовать план более эффективно. И вторая — в конце концов его вообще перестали включать в планировки, исходя из принципа «справимся и без него, а если поможет — то и хорошо».

— Выдра работал автономно? — начал понимать я.

— Что-то вроде того. — Адам кивнул. — Он придерживался общей стратегии войск Виаты, но не более. Он постоянно был то там, то тут, и делал одному ему понятные вещи. Иногда исчезал на неделю, а потом возвращался с ценными данными, важными трофеями или с головой очередного военачальника Троттла. В общем, колоритный был тип. Автономный — ты правильно сказал.

— Ты же не зря упомянул это слово. На самом деле Выдра никуда не пропал? Он же связался с наклами? Спутался так сказать?

— Зришь в корень. Правда всплыла уже намного позже, и она оказалась такой шокирующей, что не все были готовы ее принять. Выдра, как ты знаешь, умел преображаться в животных, поэтому он превратился в крота и докопался до туннелей наклов. После этого он уговорил их помочь ему в выполнении хитрого плана, который был настолько же опасен, насколько и дерзок, и наклы согласились. И в практически переломный момент последней битвы, когда чаши весов замерли в равновесии и никак не склонялись ни в ту, ни в другую сторону, Выдра начал действовать. Он и большой отряд наклов вырвались из туннелей и напали на свиту императора Троттла, связывая их боем и отвлекая от управления войсками. Сам Выдра сошелся в бою с императором, но, конечно, он был ему не чета и все, что он мог — это кое-как держаться в бою против него. Но он и не собирался его побеждать, у него была другая цель. Он позволил себя ударить чёрным мечом императора, после чего сорвал с гарды его клинка то, что появилось между тем, как император стал неуязвимым для магии и тем, как он стал неяузвимым вообще для всего. Отобрав у него эту вещь, раненый Выдра резко отступил из боя, превратившись в ту самую выдру и прыгнув в ближайшую реку, а, когда вылез из воды ниже по течению, то наклы снова забрали его и увели в свои тоннели. Из тех, кто пошел с Выдрой на атаку не выжил никто, да и самого его спасти не смогли — среди наклов было очень мало магов, а таких, которые как следует владели целительством — вообще по пальцам одной руки можно было посчитать. Выдра так и умер там, в катакомбах.

— Постой. — Я нахмурился. — Если он умер, то как он основал Академию?

— Он не основывал. — Адам покачал головой. — Фактически он не был ее основателем. Его признали основателем в качестве благодарности за его жертву, но сам он так ее и не увидел и даже не узнал о том, что она была построена и что его имя увековечено в ее истории. Не узнал о том, что единственный артефакт, созданный его руками, занял почетное место в музее Академии, а его лицо высечено в камне фонтана Основателей. Он даже не узнал о том, что его самоубийственная вылазка стала тем самым переломным моментом, который решил исход битвы, а ведь именно так и было. Император Троттла разом лишился всей своей свиты, а вдобавок — еще и защиты от магии. Само собой, маги Виаты этим сразу же воспользовались и обрушили прямо на него весь свой оставшийся потенциал, вынуждая отступать его, а следом — и его войска. Так образовалась мертвая зона — территория, лишенная магического фона, опустошенная до последней капельки маны. Так были побеждены войска Троттла, которые отступили на свои территории и долгое время не пытались повторить вторжение.

— А Выдра?

— Он так и остался в туннелях наклов. Они не выдали его тело, сказали, что он будет похоронен там, что он сам так хотел. А лезть в туннели наклов против их воли не было желания ни у кого, даже для того, чтобы изъять оттуда тело Выдры.

— Это оттуда пошла идея про Коталь… — Я нахмурился, напрягая память. — Нет… Камаль-хана?

— О, что-то ты знаешь. — Адам кивнул. — Да, это она самая. Но она стала лишь следствием всех этих событий, не причиной. А причиной стало то, что после последней битвы наклы, можно сказать, заявили о дезертирстве из армии. Они прямо-таки условие поставили Виате и заключалось оно в том, что они остаются в своих подземных туннелях и отказываются из них выходить и разоружаться. Они заявили, что не считают войну оконченной, что их предводитель Камаль-хан не умер, что он просто отошел, и вернется тогда, когда война развернется с новой силой. Они сказали, что будут продолжать защищать мертвую зону независимо от того, будет армия их поддерживать или нет, будут защищать Камаль-хана и то, что он принес с собой в их подземные города. В конечном итоге, обескровленная и побитая армия Виаты, у которой и так была огромная куча проблем, кроме то ли мятежных, то ли патриотичных, поди разбери, психов-воинов, пошла на временное решение и переквалифицировала наклов в пограничные войска… А потом так оно и осталось. И наклы и по сей день существуют в своих подземных туннелях, охраняя границы Виаты, тело Камаль-хана и камень, который он добыл ценой своей жизни.

— Стоп, что? — Я дернул головой. — Камень? Ты сказал камень? Какой камень?

— Тот, что он оторвал от меча императора Троттла. — Адам удивленно поднял брови. — Я же объяснил.

— Я понял! Выглядит он как?

— Небольшой, с фалангу пальца. Красный, мутный, как необработанный рубин. Плоский, будто его все-таки пытались обработать. На одной из граней — небольшой скол. А что?

Я не ответил. Мне трудно было говорить.

А в руке сама собой сгустилась рукоять ножа, которую я сжал так сильно, что насечка впилась в кожу, пальцы коснулись короткой гарды и поднялись чуть выше, туда, где в основании рукояти пустовала небольшая выемка.

Выемка как раз для плоского красного мутного камня с небольшим сколом на одной из граней.

Итак, камень здесь.

Он не остался в погибшем мире, не затерялся во множестве миров при переходе сюда, не раскололся на тысячи частей, каждая из которых превратилась уже в пыль, не выдержав хлещущей через него магической энергии, что держит все миры вместе, соединяет их в одну-единую систему, по которой можно перемещаться.