Охотник на мафию. Часть 1 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 43

Во время подъёма (так называемого «подрыва») крышки реактора, мимо на 12 узлах прошёл катер-торпедолов, игнорируя поднятый на брандвахте сигнал ограничения скорости. Поднятая им волна привела к тому, что плавучий кран, удерживавший крышку, поднял её ещё выше. Крышка перекосилась и потянула за собой компенсирующую решётку и поглотители. Началась ядерная реакция, реактор вышел на пусковой режим, что вызвало тепловой взрыв».

Полковник и раньше пользовался интернетом и понимал, что в будущем информационное поле должно стать больше, поэтому совсем не удивился знаниям Субботина.

- Ай-яй-яй! – проговорил Юрий и скривился, как от зубной боли. – Это писдец!

- Да, брат, - сказал капитан катера. - Это полный писдец. Если у нас атомные субмарины рваться в портах стали, то России, точно, писдец.

- А радиация! Владик как?

- Нормально. Всё под контролем. Море немного фонит иногда.

Капитан ткнул пальцем в чёрную коробочку, лежащую на панели у лобового иллюминатора.

- Что это?

- Дозиметр.

Юрий удивился.

- Возьму?

- Бери. Только аккуратнее. Выручает. Сейчас уже поменьше, а поначалу показывал. Особенно во время дождя.

Полковник взял дозиметр. Прибор был очень похож на калькулятор. Выше экрана было написано: «Однокристальная ЭВМ». Ниже экрана - четыре слова: дозиметр, радиометр, часы, будильник. Ниже латинскими и русскими буквами - «Элсис». Ещё ниже - восемь кнопок. В самом низу: «ИРИС, дозиметр радиационных излучений».

- О, бля! – удивился полковник. – И как им пользоваться?

- На радиацию нажми. Кнопка...

Юрий нажал на кнопку со значком «радиация». На экране появилась цифра «0,23».

- Это в чём? - дрогнувшим голосом спросил полковник.

- В микрозивертах... Сколько там?

- Ноль двадцать три. Это же... Писдец!

- Многовато, - согласился капитан, - но предел – ноль тридцать. С утра было восемнадцать. С Чажмы течением выносит радиоактивные донные осадки, наверное. Я бы вернулся на берег.

- А я бы и не выходил в море, если бы знал, - грубо сказал полковник.

Капитан искоса глянул на слишком грамотного пассажира и завёл двигатель. Настроение Мамаева упало ниже ватерлинии. Он, вышел из рубки, глянул на девушек и спустился в носовой салон. Девушки, поняв его неправильно, двинулись вслед за ним. Полковник сначала остановил их рукой, сказав: «Побуду один», а потом, подумав, почему бы не совместить полезное с приятным, махнул рукой и сказал: «Заходите».

В салоне имелся кондиционер и три широких дивана, укрытых чистыми чехлами с подушками вокруг стола. К концу прогулки настроение у Юрия несколько улучшилось. В свой гостиничный номер полковник вернулся усталым и задумчивым. Мамаев принял душ и решил вздремнуть, переход с Московского времени на Владивостокское чувствовался, но сон, как он ни пытался уснуть, не шёл. Тогда он решил позвонить Ковалёву.

Юрий набрал один из известных ему телефонов.

- Да... - сказала трубка.

- Юленька, это дядя Паша, - сказал он в трубку.

- Это не Юленька. Вы ошиблись номером.

- Это двадцать три тридцать восемь семьдесят?

- Нет. Вы ошиблись.

Начальник ГРУ читал справку полиграфолога и морщился. Он не очень верил в новейшие технические средства допроса, считая их «обманкой» и называя «психологией». Он с такими интонациями произносил это слово, что казалось, будто он матерился.

Ковалёв уже восемь лет как не воевал, но при слове «допрос» его рука непроизвольно тянулась к рукояти пистолета, или ножа разведчика.

- Получается, что он убедил себя в правдивости своих видений. С одной стороны, это хорошо, его не расколют наши «коллеги», но с другой стороны – это типичная шизофрения. Так ведь, Наташа?

- Получается, так.

Полиграфолог сидела в кожаном кресле, положив ногу на ногу. Ковалёв скользнул взглядом по её гладким коленкам.

- Дальше разговора, я понимаю, дело не зашло? – спросил он.

Наталья зарделась и отвела взгляд в сторону, найдя в окне что-то более интересное. За окном кабинета начальника ГРУ раскинулась бухта Золотой Рог, по которой туда-сюда сновали пароходики. Авианесущих крейсеров в бухте уже не было. Оба и

- Не задалось.

- Ну, ни чего... Может быть это и к лучшему...

Звонок дежурного телефона прервал фразу. Ковалёв поднял трубку к уху.

- Слушаю, Ковалёв.

- ...

- Соединяй...

- Здравствуйте, Вячеслав Иванович. Это Капыш.

Иваныч сделал Наталье «страшное лицо» и ткнул пальцем правой руки сначала в сторону администрации края, а потом себе на погоны.

- Привет, Володя... - ответил он на приветствие. – Говори тихо, проси мало...

- Уходи быстро? – усмехнулся Капыш.

Ковалёв не был расположен к шуткам, поэтому промолчал. Капыш, не дождавшись ответа, продолжил сам.

- Есть просьба, Вячеслав Иванович.

- Говори.

- Нужен полиграф со специалистом. Знаю, что у вас есть.

- Так, и у вас есть. Сейчас, я знаю, даже в банках есть.

- Для наших, я уже вроде, как не очень «наш». Да и тема... Не хотелось бы...

- Ух ты! – удивился начальник ГРУ. – Не думал, что у «вас» могут стать чужими свои. Стал шпионом, Володя? Что свои не признают?

Капыш поперхнулся.

- Грубый вы, Вячеслав Иванович, но обижаться на вас не буду. Очень полиграфолог нужен.

- Потом припомнишь? – усмехнулся Ковалёв.

- Было бы, что! Я ж понимаю, что так вы шутите, Вячеслав Иванович. Армейские шутки – притча во языцех. Поручик Ржевский, то, сё... Приправленные острым соусом шпиономании... Ха-ха...

- Ух, ты! - удивился Ковалёв. – Ловко уделал. Не дам я тебе полиграфолога. Занят.

- Ну, дайте, Вячеслав Иванович. Вам и самому будет интересно. Объект опроса - бывший ваш.

Ковалёв напрягся.

- «Не уж-то это он про Абдулу?» - подумал полковник, а вслух спросил:

- Кто такой? Знаю?

- Знаете, Вячеслав Иванович, но, даже по нашей закрытой линии, имя произносить не желательно.

- Ну... Если - наш, то мы своих не бросаем. Подходи, обсудим.

- Пятнадцать минут и я у вас.

- Жду.

Ковалёв положил трубку телефона на аппарат спецсвязи и посмотрел на Наталью.

- Капыш звонил, тебя просил дать. Нашего проверять будут.

- Я уже поняла. Не хотелось бы. У вашего Абдулы на меня может быть негативная реакция.

- Думаешь?

-Почти уверена. Даже если он внешне не подаст вида, внутри будет кипеть.

- Сделай поправку. Посмотрим, какой опросник принесёт Капыш. Подстроишь свою машинку. Можно объяснить его состояние тем, что он в принципе негативно относится к тестированию.

- Можно. Предупредить надо.

- Это, да...

Снова прозвенел звонок спецсвязи.

- Полковник Ковалёв!

- Товарищ полковник, двадцать три тридцать восемь семьдесят просит встречи.

- О, как! Готовьте встречу.

Мамаев приехал к дому с явочной квартирой чуть опоздав и в совершенно угнетённом состоянии. Уснуть он так и не смог, да и потом, после осознания ожидавшей его катастрофы, даже не пытался. Его лихорадило. Перед ним вдруг очень ясно встало будущее, причём, не отдалённое, где всё, вроде, в шоколаде, кроме войны с Украиной, а наступающее будущее девяностых годов. По сравнению с которым убийства коммерсантов, лидеров преступных группировок и бандитов в перестрелках, - хрень собачья.

Гибла та Россия, которую он знал. Гибла, разворовываемая теми, кто был обязан её защищать и преумножать её богатства. Гиб флот и гибла армия. А он, полковник ГРУ, радовался обновлённому телу, трахал беспутных девок и планировал такое же хищение народной собственности, как осуществили другие. И чем он будет лучше, если станет участвовать в грабеже и разбазаривании народного хозяйства? Да, ничем!

А кто сказал, что он хочет быть лучше? Он никогда не был лучше других и стать лучше ему никак не удастся, хоть вывернись наизнанку. Он, надо признаться, узнав будущее, решил тоже урвать себе кусок пирога, полагая, что ему удастся не очень сильно этим подорвать экономику страны.