Медиум на полставки (СИ) - Кош Алекс - Страница 35

— Кстати, а что с моим телефоном? Вы обещали разобраться с кодировкой аудиофайлов.

— Обещал. Разобрался, — подтвердил Семёнов. — Только не уверен, что их можно использовать. Ты же хочешь на этом заработать?

— Вообще хотелось бы, — подтвердил я, вспомнив о наложенном церковью на Джеймса штрафе, его же явно в итоге придётся выплачивать мне.

— Я немного изучил список: есть как совсем неизвестные, или даже никогда не существовавшие у нас, группы, так и довольно популярные. Некоторые песни удивительно похожи, другие еще не написаны, или не записаны и будет подозрительно, если их вдруг опубликуешь ты, или споёт кто-то по купленным у тебя правам, поэтому пользоваться этой информацией нужно очень осторожно. Если возникнут какие-то проблемы, Евгений с меня три шкуры спустит.

— Справедливо, — согласился я. — И как мы поступим?

— Мы? Когда будет свободное время, я выберу несколько групп, точно никогда не существовавших в этом мире, и пришлю музыку тебе. А дальше уже делай с ней что хочешь.

Что-то в тоне профессора навело меня на мысль о том, что никакой музыки я в итоге не получу. И мне сразу захотелось услышать ответ на вопрос — правда ли это так?

— Какие у вас планы на эту музыку на самом деле? — низким голосом проговорил я.

— Если честно, я все эти завывания даже музыкой не считаю. И мне совершенно не хочется заниматься подобными глупостями, а вот некоторые микросхемы в телефоне оказались довольно интересны, я уже даже зарегистрировал парочку патентов на своё имя, — спокойно ответил Семёнов, и тут же встрепенулся. — Что? Это я сейчас сказал⁈

— Очень интересно, — осклабился я. — Патенты, значит?

— Как ты это сделал⁈ — восхищённо спросил профессор, хотя, по идее, должен был испугаться. — Это один из навыков медиумов? Или твоя личная способность?

— А что, мою способность тоже украдёте и запатентуете?

Если честно, меня откровенно повеселило лицемерие профессора, только что обвинявшего врачей в неэтичности. А сам-то, оказывается, тоже хорош — обворовал бедного гостя из параллельного мира.

— А Евгений Михайлов знает об этих патентах?

— Конечно!

— Точно? — вновь усилил я голос.

— Только не знает, на чём они основаны. Я веду много проектов, за которыми, к счастью, сложно уследить.

— Что ж, похоже, мне будет о чём поговорить с отцом.

Профессор Семёнов занервничал.

— Возможно, я немного поторопился и в патент стоит вписать Михайловых…

— Михайлова, — поправил я. — Романа. Есть такой очень достойный молодой человек. И о музыке, я всё-таки надеюсь, что вы займётесь её сортировкой в самое ближайшее время…

Наш разговор прервал Донни. Вернувшись в палату, он устало опустился на стул и произнёс:

— Всё. Звонили родители, они едут сюда с семейным священником. Мать у меня сильно верующая, и вот уговорила отца Никодима посмотреть Лору.

— Уже столько времени прошло, почему только сейчас? — удивился я.

— Он был в отъезде, высокий сан, часто мотается по городам. Что будем делать?

— А нужно что-то делать?

— Ну, он же может почувствовать, что меня… что я… — Донни покосился на Семёнова, который даже и не думал делать вид, будто не слушает. — Что я был одержим демоном.

Мда, об этом я не подумал. Наследил ли демон, пока был внутри парня, настолько, чтобы это уловил священник? И могут ли они вообще чувствовать подобные вещи?

— Обычный священник или инквизитор? — вмешался в разговор профессор.

— Протоиерей.

— Значит, обычный священник, без отработанных навыков борьбы с нечистью. Вряд ли он что-то ощутит, — уверенно заявил Семёнов.

— А вы откуда знаете? — подозрительно спросил Донни.

— Приходилось сталкиваться с одержимостью, была у Михайловых одна история… — он резко оборвал фразу. — Впрочем, это сейчас не важно. А как же вы справились с одержимостью, если церковь так спокойно отпустила вас без причастия и очищения от грехов?

Мы коротко рассказали профессору о произошедшем. Раз уж он был в теме, то мог посоветовать что-нибудь дельное. А вот оговорку об одержимости в семье Михайловых я запомнил, и сделал мысленную пометку, что обязательно порасспрашиваю об этом позже профессора или Нику.

— Ой, это все мелочи, — уверенно заявил Семёнов. — Пока одержимый никого не убил, душа не пострадает. Желание, на котором была завязана одержимость, он тоже не выполнил, так что всё должно быть в порядке.

Разумеется, после этого последовали расспросы о моих способностях, но история с патентами слегка отбила у меня желание делиться с Семёновым излишними подробностями.

— Вот флешка со всеми данными, — произнёс дворецкий, неожиданно оказавшись рядом с Семёновым. Мы с Донни ошарашенно уставились на азиата, с каким-то опозданием вспоминая, что он не появился из ниоткуда, а уже некоторое время стоял здесь и внимательно нас слушал.

— Как вы тут оказались⁈ — всё же выразил я наше общее удивление.

— Просто такой я незаметный человек, — позволил себе лёгкую полуулыбку дворецкий.

Я попытался понять, почему его появление не стало неожиданностью, но вспомнил лишь то, что дворецкий плавно проявился в помещении и в памяти, не создавая никакого дискомфорта и ощущения неестественности. В руке у него была всё та же вилка с головой Рональда, и призрак тут же заговорил:

— Семёнов, давай не телись, быстрее за работу!

Правда, без руны проявления его слышал только я. Пришлось вновь класть призрака за стол, чтобы он мог общаться с профессором. Семёнов же достал из сумки ноутбук, нагло занял мою кровать и увлеченно занялся изучением документов, периодически задавая уточняющие вопросы Рональду Тумсу.

— Мне кажется, мы тут лишние, — заметил я.

— Ну, я пойду встречать родителей, — всё ещё неуверенно сказал Донни. — Можем сходить вместе. Только учти, что они иногда могут быть немного резковаты. Я как мог смягчил историю произошедшего в шестой клинике, но всё же…

Вполне логично, что в нынешнем состоянии Лоры они будут винить меня, я бы на их месте думал так же. Это Донни святой человек со своим взглядом на мир, в котором каждый должен помогать друг другу просто потому, что может, и без ожидания награды. А для родителей я человек, вовлекший их детей в очень опасные события, повлекшие тяжелые последствия.

Бедняга Донни явно нервничал из-за священника, но и игнорировать приход отца и матери не мог, поэтому я действительно решил составить ему компанию. Родителей Донни мы встретили возле лифта, и они оказались классическими аристократами, такими, как их показывают в английских фильмах — строгая выправка, изящность и тотальное давящее на мозг максимально душное высокомерие. Никогда бы не подумал, что эта парочка воспитала яркую полную жизни Лору и клинически дружелюбного Донни. Отец семейства Палмер был худощав, с аккуратной бородкой, в строгом темно-синем костюме, а женщина изящно вышагивала в элегантном платье с таким выражением лица, будто по нелепой случайности оказалась на помойке в компании бомжей. Третьим в их компании был священник, единственный выглядевший на удивление дружелюбным, хотя острые черты лица и орлиный нос делали его образ довольно хищным.

— Дональд Джей Палмер, — холодно сказала женщина. — Почему ты не приветствуешь святого отца как подобает его статусу?

— Все в порядке, Мария, — заверил её священник. — Я здесь не как официальное лицо, а, прежде всего, как друг семьи.

Донни старался не подходить к священнику слишком близко, всё ещё опасаясь реакции на его недавнюю одержимость, поэтому лишь коротко поклонился ему издалека.

— Приветствую, святой отец.

— Нас заверили, что лечением Лоры занимается лучший специалист клиники. Очень хотелось бы с ним пообщаться, но нам сказали, что он сегодня отдыхает, — растягивая слова, сказал отец Донни. — Девочка при смерти, а ответственное лицо даже лишний час на работе провести не может. Это вообще нормально?

— То, что людям иногда нужен отдых? — переспросил Донни. — Вроде бы да.