Переведи меня через майдан - Шумилов Павел Робертович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/40
• Следующая

Смываю мыльную пену и выхожу на берег. Тоби плещется в небольшом омуте и пускает фонтанчики.

Словно колокольчики зазвенели – за спиной девичий смех. Оглядываюсь – и сердце сбивается с ритма. Комок застревает в горле. Звездочка! Из-за куста выглядывает моя Звездочка. Юная – как в тот день, когда я впервые ее встретил.

Нет, конечно это не она. Это местная голышка. Но до чего похожа… Сейчас Тоби оглушит ее из станнера, уложит на песке, осеменит прямо у меня на глазах… Не позволю!!!

Девушка испуганно вскрикивает и грациозной ланью скользит ко мне, ища защиты. Никому не позволю пальцем ее тронуть. Ни Тоби, ни Хорсту – никому!

Малышка, спрятавшись за моей спиной, встревоженно оглядывается.

– Смотри-ка! Ты ей понравился! Не обижай ее, – советует Тоби. – Не пугай в первые дни, она привыкнет и будет с тобой ходить. Куда ты, туда и она.

Я успокаиваюсь, и тут же успокаивается голышка. Тоби брызгает в нас водой, и она, засмеявшись, бежит к речке. Высоко поднимая ноги, забегает на глубокое место, окунается, поднимая облако брызг. До чего она похожа на юную Звездочку…

– Вот ты и нашел себе голышку, – рассуждает Тоби. – Больше не будешь таким безрадостным. Все егери так кончают. Ходят-ходят, а потом встретят одну, приведут с собой – и больше никого осеменять не хотят.

Возвращаюсь на хутор в смущении. Тоби был прав: голышка никуда не хочет уходить. Брыся она не боится совсем, бетонные здания осматривает с жадным любопытством.

Фиеста встречает нас с материнской теплотой. И сразу между ней и голышкой начинается беззвучный разговор. Я так и не догадался бы, но голышка начала строить рожицы, повизгивать и жестикулировать.

– У тебя появилось теперь очень много забот. Если рассчитываешь долго с ней жить, тебе придется заботиться и обучать ее.

– Знаю.

– Боюсь, еще нет. Но я помогу тебе. Ты уже придумал имя для своей девушки?

– Фи-фиеста, она же мне в дочки годится.

– Понятно. Хочешь быть папочкой. Тоже неплохо… для начала.

Голышка скорчила гримаску и замахала ладошкой.

– Она говорит, что у нее уже есть имя, – сообщила мне Фиеста, – но вот как выразить его словами?.. Зверек. Пусть будет Зверек.

– Зверек?

Голышка взвизгнула и замахала на меня двумя ладошками.

– Не такой зверек. Ты неправильно представил образ, – объяснила Фиеста. – Маленький, белый и пушистый зверек.

– Надо обучить ее основным правилам поведения на хуторе… – промямлил я.

– Так в чем же дело? Ясно и четко представь действие. Она поймет. С Лианой у тебя сложностей не было.

Вспоминаю, чему учил Лиану. В кустики облегчиться посылал. Если не считать ремонта, только готовить учил. Что имела в виду Фиеста? Не стала бы Лиана по сети никому про кустики рассказывать.

Фиеста фыркнула и рассмеялась. Телепатка, блин!

Беру Зверька за руку, за теплую сильную ладошку и веду знакомить с технохутором. Объясняю, для чего служат унитазы, краны, как включать свет и затенять окна. Изобретаю понятные для нее образы. Кран – это родник. Лампочка под потолком – луч солнца в темном лесу, пробившийся меж ветвей. Затемнение окон – туча, закрывшая солнце. Зверек в восторге. Выделяю ей для жилья комнату, соседнюю с моей. Пытаюсь мысленно объяснить, для чего служит одеяло. Новый взрыв восторга. Одеяло ощупывается, обнюхивается, а уголок даже тайком пробуется на вкус.

– Нет, малышка, это не лист и не шкурка, – улыбаюсь я. И сердце сжимается от ее ответной улыбки.

Ужинаем вчетвером. Зверек смущена и встревожена, потому что мы втроем пытаемся приучить ее есть ложкой.

– Стоп! Бросили! – командует Фиеста. – Ей желе не нравится, а не ложка.

Нарезаю яблоко ломтиками, вырезаю семечки, кладу на тарелку – и дело тут же идет на лад. Хотя яблоко можно есть и руками… Но так веселее, а игра есть игра. После ужина отвожу Зверька в ее комнату и, несмотря на слабые протесты, укладываю спать. Сам спешу к Фиесте.

– Ты действительно не хочешь ее? Разница в возрасте в десять лет – не так и много.

– Фиеста, ты же все понимаешь. Я хочу защитить ее от егерей – и все!

– Знал бы ты, что у тебя в голове делается… Хорошо, сделаем ей татуировку. Егери – народ грамотный, прочитают – и не тронут.

– Она – живой человек, или…

– Вот-вот. Об этом и речь. Человек ли она? Ты провел с ней несколько часов. Как оцениваешь ее интеллект?

– На уровне пятилетнего ребенка. Та же непосредственность, такой же яркий эмоциональный фон.

Фиеста задумалась.

– Оценка чуть завышена. Инстинкт подражания и телепатию ты принял за интеллект. Запомни, она – зверь. Очень умный, легко поддающийся дрессировке зверь. Не человек. И в том, что она зверь, виновата телепатия. Ее в детстве не учили языку. Язык – основа культуры, носитель Знания. В общем, краеугольный камень цивилизации. Отними у человека разумного язык – и он зверь.

– Не верю.

– Во что? В то, что она зверь, или в телепатию?

– В то, что во всем виновата телепатия. Телепатия – это же новый, мощный канал коммуникации. Видео вместо аудио. Как так может быть?

– Что более мощный канал коммуникации погубил, вместо того, чтоб возвысить? Шутка природы. Телепатия заменила и вытеснила речь, но не смогла взять на себя ее функции. Культура основана на речи и письменности. Телепаты не смогли – или не успели придумать им замену.

– Но вы, мунты, не потеряли разум!

– Мы не отказались от языка. А-а… Понимаю тебя. Знаешь, это как эффект триггера. Телепаты перешли точку, после которой нельзя возвращаться назад, к природе. Людям можно, а телепатам нельзя. Закон эволюции – за новое качество нужно платить чем-то из старого.

– Рыбы вышли на сушу, отрастили легкие и не могут вернуться в океан…

– Ты понял! Но телепаты вернулись… и стали голышами.

– Зачем же вы вернулись?

– Не мы! – Фиеста грозно сверкнула глазами. – Они! А зачем? Деги вытеснили из городов. Раньше я тоже не понимала, зачем. Теперь с тобой познакомилась – поняла.

– Я что – такой вредный?

– Хуже. Потому что не со зла. Ты душу отравить можешь. Ты как грозовая туча солнце застилаешь. От тебя бежать хочется. Куда угодно, только к солнцу. А как подумаю, что в городе тысячи таких, как ты… Вот телепаты и ушли из городов. Добровольно и без принуждения ушли туда, где ядовитые мысли не отравляют воздух.

• Предыдущая
• 25/40
• Следующая