Дори. Заколдованный дуб - Рой Олег - Страница 7

– Сожжём её живьём! – закричал дед Антип.

– Смерть ведьме! – вторил ему Прохор.

– Мужики, зажигай!

– Зажигай, мужики!

– Издохни, колдунья! – доносились голоса.

На эти вопли Цесинда злобно рассмеялась. Она подняла руку, и тут же её длинная коса зашевелилась. Вокруг волос поднялся клуб дыма, и вся толпа замерла, ожидая чего-то страшного. Коса извивалась словно змея – и вот уже у неё появились большие жёлто-зелёные глаза. Ещё мгновение – и длинный язык показался из открытой пасти. Гигантский змей полз на мужиков, а проклятая ведьма в рваном чёрном балахоне с ожерельем из черепов застыла на месте. Змея подползла ближе к толпе и начала забираться по ноге Петра. Вот она уже коснулась его живота, вот уже обхватила его за пояс…

Дори отпрыгнул в сторону, но споткнулся и упал. Один только Митрофан справился с одолевавшим его ужасом. Держа ларец на вытянутых руках, он отчаянно рванулся к ведьме. И тут случилось чудо – ларец ожил!

Орёл вдруг раскрыл клюв, и оттуда выбился яркий свет. Семь ослепительных лучей осветили чёрный мрачный лес, и змея упала наземь, освободив Петьку. Ведьма растерянно уставилась на ларец. На мгновение лес охватила гробовая тишина, а затем колдунью стало бить сильной дрожью, словно в лихорадке. Она, окинув ненавидящим взглядом толпу, закрутилась на месте, выкрикивая: «Навеки проклинаю это место! Отныне здесь будут царить только страх и зло! Проклинаю всех, кто станет жить на этой земле, дышать этим воздухом…» Она не успела договорить, потому что пришедшие в себя мужики подняли факелы и начали забрасывать колдунью огнём. Один из факелов попал прямо в Цесинду, её одежда загорелась. Ещё одна огненная полоса чиркнула над её головой – и вспыхнула ведьмина изба.

– Чтоб тебе нашлось место в аду! – голос Митрофана перекрыл общий крик и треск пламени.

Огонь разгорался всё сильнее и сильнее. Вот уже не видно страшного ведьминого лица, только столб чёрного дыма и ревущие языки пламени.

В этот момент колдунья издала последний истошный вой, и из её тела вылетел злой дух, напоминавший большое облако с огромными страшными пустыми глазницами, а вместо рта – огромная пасть. Лицо у духа постоянно менялось, искажалось в гримасах одна уродливее другой.

Со зловещим криком, от которого у людей внутри всё сжалось, дух пролетел над толпой, и скрылся в распахнувшемся ларце, словно его втянула внутрь себя непреодолимая сила. Клюв орла захлопнулся, и ларец снова принял вид самый обычный. В сухом лесу снова наступила тишина. Мужики замерли, не в состоянии вымолвить ни слова, многие без сил опустились на землю. В этот момент горевшая крыша избы рухнула на дотлевающее тело ведьмы.

Митрофан, словно проснувшись, огляделся, ища глазами маленького потешного незнакомца, но того нигде не было.

– А с этим что делать? – спросил он в пространство, показывая на ларец в руках. Подёргал крышку и убедился в том, что она надёжно захлопнулась, будто заперли её на сотню крепких замков.

Никто ему не ответил. Мужики стали подходить ближе, в свете пожара стараясь рассмотреть ларец. Многие озирались, ища Дори, но маленький странный человечек точно сквозь землю провалился. Тогда Митрофан осторожно поставил ларец на ближайший пень и отступил от пару шагов. Всё-таки внутри был злобный ведьмин дух, и держать ларец, хоть и крепко закрытый, в руках было боязно.

– Давайте здесь же и закопаем. Здесь жила, пусть здесь и остаётся! – предложил Прохор, показывая догорающее костровище.

– А если кто найдёт? – засомневался Митрофан.

– А мы напишем, чтоб не открывали. Где у нас Митька-писарь? Митька, грамотей, ну-ка поди сюда, – позвал дед Антип.

Митька – худенький кучерявый парнишка, прошёл вперед и с опаской поглядел на ларец.

– А чего писать-то? – спросил он.

– Да, чай, сам знаешь, – ответил ему пришедший в себя Петька. – Чтоб не открывали ни в жисть.

Митька почесал в затылке.

– Мне перо бы… – протянул он.

– А вон у него выдери, – пошутил дед Антип, указав на металлического орла. Все засмеялись, и стало уже не так страшно.

– На вот, ножом, – придумал кузнец.

Митька взял у него нож и нацарапал на крышке ларца большими корявыми буквами: «НИАТКРЫВАТЬ».

– Ну, вот и всё, – с облегчением вздохнул Прохор. – Теперь закопаем – и дело сделано!

– А если всё равно откроют? – всё ещё сомневался Митрофан.

– Тогда пусть на себя и пеняют, – усмехнулся дед Антип. – Мы-то уж точно не откроем. И детям, и внукам накажем, чтобы не открывали.

Разбросав головешки, оставшиеся от ведьминого дома, мужики взялись за лопаты. И вскоре ларец исчез в земле прямо под корнями сухого дуба. Со страшной колдуньей было покончено.

А что же Дори, куда он делся, спросите вы? Едва дух Цесинды оказался в ларце, гремлин счёл, что его задание выполнено и поспешил вернуться домой той же дорогой, какой и попал сюда – по стволу Огромного Дуба. Он с гордостью доложил Совету-На-Заре, что миссия выполнена, Цесинда обезврежена и заточена в ларец, и получил причитающуюся ему долю славы и признания. С тех пор почитаемый как герой Дори зажил спокойной жизнью, изредка рассказывая про свои приключения в мире людей, и в положенное время стал правителем солнечной стороны.

Ларец пролежал в земле рядом с волшебным дубом полтысячи лет. Пятьсот лет метался в нём злобный дух ведьмы, терзаясь в муками одиночества. Он жаждал мести и рвался наружу. За это время мир изменился, изменились люди, многое забылось, и даже память о тех ужасных событиях превратилась в легенду.

Прошло много лет. И в середине прошлого века неподалёку от того места, где когда-то пугал одним своим видом дом злобной колдуньи, построили базу отдыха. Рядом с лесом, который давно снова стал зелёным и густым, выкопали красивый пруд, поставили на его берегу деревянные домики, разбили клумбы, проложили дорожки, отгородили территорию кованым забором и назвали «Митрофаново» – в честь деревни Митрофановки, которая когда-то была неподалёку. С тех пор база круглый год принимала отдыхающих. Днём все гуляли по лесу, удили рыбу в пруду, летом плавали на лодках, купались, загорали и играли в футбол и волейбол, а зимой бегали на лыжах и катались с ледяных гор. А по вечерам, после ужина, когда взрослые отправлялись на танцы или в кино, дети собирались где-нибудь в уголке и рассказывали друг другу страшилки про ребят, которые якобы погибли на этой самой базе отдыха при ужасных и таинственных обстоятельствах. Но только, как это обычно бывает, никто толком в эти байки не верил, кроме самих рассказчиков. Да и они, наверное, тоже не очень.

В перестройку фабрика, владевшая «Митрофановым», разорилась и база отдыха пришла в запустение. Пруд зарос ряской, лодки прохудились и сгнили, здания обветшали. И так продолжалось до тех пор, пока одному богатому человеку не пришла в голову идея восстановить базу отдыха. Места красивые, экология хорошая, осталось только привести в порядок территорию.

Сказано – сделано. Предприниматель нанял строителей, и работа закипела. Домики отремонтировали, пришедшие в негодность строения снесли и построили новые. Через речку перебросили мост, разбили клумбы и цветники, накупили беседок и скамеек, соорудили из деревянных кругляшей дорожки по всей территории и тропу к ещё одной митрофановской достопримечательности – старой мельнице. Появились на территории и русская баня, и финская сауна, и бассейн, и помещения для бильярда и боулинга. Название ей новый хозяин тоже решил сменить, сочтя, что «Митрофаново» звучит не слишком привлекательно. Пусть лучше будет «Зелёная дубрава».

Как раз к тому времени, о котором и идёт речь, Ангелине, дочери владельца базы, или Геле, как называли её дома, исполнилось тринадцать лет. Родители в ней души не чаяли, и потому девочка выросла весьма капризным и избалованным существом. Одевалась Геля только в одежду из последних коллекций ведущих модельеров, и все её многочисленные гаджеты были исключительно новейших моделей. Как всякая гламурная барышня, она больше всего на свете любила розовый цвет, стразики и свою маленькую собачку Тиффани. А ещё Геле очень нравились ужастики. Настолько, что в один прекрасный день девочка вообразила, что и сама может сочинять страшные истории. К работе Геля подошла серьёзно, все выходные просидела за ноутбуком и создала, как ей казалось, настоящий литературный шедевр про белокурую фотомодель Ангелину, которая попала в мрачный старинный замок, где жил прекрасный но коварный юноша-вампир.