Дори. Заколдованный дуб - Рой Олег - Страница 3

Ведьма повернулась к дубу.

– Вот так-то! И огниво мне не нужно, и ветер я раздувать ещё не разучилась, – сказала она, присаживаясь на пригорок. – Так что давай не будем силами меряться. Лучше скажи, что это ты молчал до сих пор?

Откуда-то из огромного ствола раздались звуки, которые можно было принять за смех.

– Очень мне интересно было за тобой наблюдать, «правительница Цесинда»! Уж больно хороша ты была, когда в очередной раз распластывалась у моих корней! – дуб ещё раз гулко хохотнул. – И, правду говоря, мне давно уже никто не поклонялся и на меня не молился… А это весьма приятно, я тебе скажу! Так что можешь продолжать! А то в Кронии ко мне уже давно относятся как к пейзажу.

Огромный Дуб словно бы напрягся, его ветви резко поднялись к небу и с оглушительным грохотом замолотили по земле. Огромные, гораздо шире туловища взрослого человека, корни вырвались из земли и начали крушить всё вокруг. Поднялся ветер, да такой сильный, что Цесинду сбило с ног, и она покатилась по земле. Докатившись до какого-то куста, ведьма вцепилась в него мёртвой хваткой. Ей вдруг стало по-настоящему страшно. Только теперь она поняла, какую мощь пыталась раздразнить. И почти тут же у неё созрел план.

Когда дуб успокоился и затих, Цесинда подошла к стволу и задумчиво погладила его.

– Ты догадываешься, о Великий Огромный Дуб, как будут поклоняться тебе ВСЕ жители Кронии, когда я вернусь туда и займу подобающее мне место?

Ни одна ветка не шевельнулась на дереве. Похлопав ладонью по стволу, Цесинда пошла к своему жилищу. В её походке больше не было обречённости, она ступала твёрдо, как человек, уверенно идущий к намеченной цели. И в глаза ей лучше было не смотреть.

Некоторое время Цесинда не подходила к дубу. Надолго исчезала по своим ведьмовским делам, бродила по окрестностям, собирала травы, камни, кости животных и прочие нужные в колдовстве вещи. Возвращаясь, плотно закрывала дверь домика и не показывалась по нескольку дней. И вот однажды…

Однажды ночью, когда Цесинда возвращалась из очередной недельной отлучки, около самого порога перед ней вдруг выросла стена корней. Забор из туго переплетённых корней и корешков вел прямо к Дубу. Ведьма ухмыльнулась и повернула в ту сторону.

– Зачем позвал? – поинтересовалась она, подойдя к дереву.

– Слушай и запоминай, второй раз повторять не буду, – обычно громкий раскатистый голос на этот раз звучал чуть слышно. Толстая ветка, скрипнув, прижала голову волшебницы к самому стволу. Слышно стало чуть лучше, но все равно Цесинде приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы разобрать слова дуба.

– Чтобы вернуться домой, тебе надо принести в жертву мне семь испуганных детских душ. Тогда птицы-стражи полетят провожать их в Кронию, и ворота на короткое время останутся без охраны. Сумеешь это сделать – путь тебе открыт. И не забудь про своё обещание! А то я напомню! Крепко напомню!

– Я буду помнить, не беспокойся! – ведьма захохотала так, что поднявшийся ураган выдрал с корнем чахлые деревца и унёс поваленные стволы. – Буду помнить!

С тех пор ведьма затаилась и стала ждать. Добыть сразу семь детских душ – не шутка. А в окрестных деревнях ведьму побаивались и детей оберегали. Так что Цесинде оставалось только затаиться и ждать, пока люди о ней забудут.

Так она и поступила. Перестала наводить порчу на людей и скот, похищать младенцев и делать прочие пакости. Люди подумали, что ведьмы больше нет, и вздохнули с облегчением. Они забыли о ней и зажили счастливо, деревни их росли и богатели, с каждым годом людей в округе становилось всё больше и больше. И наконец Цесинда решила, что её час настал.

С этого мгновения в окрестных деревнях и сёлах заговорили о найденных в лесу костях и черепах, о пропавшем ребёнке, о страшной колдунье в тёмном лесу… Будто ожили страшные бабкины сказки. Вспомнил, например, дед Пантелеймон историю о бешеном быке, который смеётся человеческим голосом – и на следующий день такого быка и встретил в собственном хлеву. А Марья-повитуха поведала о двух близнецах, родившихся с одной головой, – и через три дня у Долговязой Арины родились именно такие, а Марья собственноручно роды принимала. Ночами хохотала до упада колдунья шелестящим ветром, отдавался тот смех в окнах, заставляя людей с ненавистью смотреть в сторону тёмного леса и дрожать от страха.

А Цесинда всё выжидала, когда можно будет заманить в чёрный лес семерых человеческих детей. Тогда наконец-то закончится позорная для неё жизнь в этом мире.

Тем временем в Кронии узнали о коварных планах колдуньи. Первыми тревогу забили птицы-стражники. Они всегда сидели на ветках Дуба, и как тот не приглушал голос в разговоре с Цесиндой, стражники разобрали всё до единого слова.

Их тревожные крики услышали эльфы и подняли по тревоге всю волшебную страну. На шум сбежались и слетелись все обитатели Кронии.

– Надо собирать Совет-На-Заре, и немедленно! – промолвил старый великан, ударив могучим кулаком о камень. Огромный валун разлетелся в пыль.

– Завтра на утренней заре будем решать, что делать, – торжественно проговорил он. – Зовите лунных жителей!

Солнечные жители разошлись, разбежались, разлетелись каждый в свою сторону, чтобы снова сойтись на Совете. Отправили письма Лунной Правительнице и вождям лунных родов, послали самую быстрокрылую бабочку к Солнечному Правителю Эргену. Все разговоры только и велись, что о злобной ведьме, обладающей силой, позволившей переманить на свою сторону волшебный дуб. Если даже это старое, видавшее на своём веку столько хитростей дерево не смогло устоять перед колдуньей, то что же ещё она может натворить.

«Только Эрген сможет помочь, – шептались между собой солнечные жители. – Только он, больше никто!»

Эрген – солнечный владыка Кронии – был самым старым и мудрым представителем древнего рода, охранявших владения сказочного мира.

Наступал вечер, и солнечным жителям пора было закрывать ставни и ложиться спать. А лунным жителям давно не приходилось просыпаться с такими неприятными новостями. Главы тёмных родов потянулись к жилищу своей Правительницы. Над лунной стороной Кронии надолго наступила полная тишина.

Под утро собрался Совет-На-Заре – как всегда на Большой горе, очень далеко от Огромного Дуба. Лунная Правительница и вожди тёмных родов выглядели уставшими. Впрочем, у Эргена и глав солнечных родов тоже был не слишком отдохнувший вид – ведь им пришлось подняться ещё до свету.

Как только они подошли, Лунная Правительница встала.

– Войны не будет! – сразу же заявила она. – Что бы ни случилось, ни один лунный род не встанет на сторону отступницы Цесинды! Мы это решили, и в этом клянёмся!

Правительница подняла правую руку и склонила голову. Так же поступили и её спутники. Эрген поспешил успокоить её:

– Никто и не думал, что будет война. Нам надо решить, что делать с этой изменницей!

Старый гремлин и Лунная Правительница присели на каменные троны, которые спешно соорудили за ночь. Рядом по кругу расположились их свиты.

Старейшина лунных гномов попросил слова и напомнил всем о когда-то выкованном ими сундуке, в который собирались заточить бунтарку.

– Волшебный ларец пуст, но он цел! Надо выполнить решение первого Совета!

Старшина гномов вынул из-под широкого плаща ларец и поставил на середину круга. Волшебный орёл раскрыл могучий клюв и расправил стальные крылья. Идея заточить Цесинду в ларец всем понравилась, вопрос был только в том, как.

Сначала орки предложили снять заклятие с дуба, подготовить ларец и ждать около дерева. Только Цесинда появится, схватить – и заточить! Орёл захлопнет клюв, сложит крылья, ларец окажется накрепко заперт, а уж потом гномы так запрячут его в глубине своих гор, что даже их потомки никогда не найдут. А каменные тролли будут всю жизнь ту гору охранять! Но феи заволновались. А вдруг кто-то найдёт?! Всё может быть. Нет уж, поймать Цесинду надо в земном мире, там же и спрятать!