Лис и Александра (СИ) - Янышева Ольга - Страница 35

Она скидывает свою паутину. Теперь полностью обнаженная. Лежит на боку, соблазнительно гладит себя по изгибам тела. В глазах бушует пламя страсти.

— Может, уже вылезешь ко мне?

Хорошо крошка. Вылез, лег рядом тоже на бок. Смотрит на мое возбудившееся хозяйство. Закусила нижнюю губу. Толкнула в приподнятое плечо, я завалился на спину. Она сразу перекинула через меня ногу. И как только стала усаживаться, просунул правую руку ей между ног, не давая опуститься. Резко сел, левой рукой обхватил за талию и прижал к себе.

— Ты что малышка, оседлать меня решила? Поскакать и все дела?

Она смотрела бешенными глазами. Попыталась надавить. Сильная девочка, я оценил. Вот только твоя магия на меня не действует. А значит, тут твой вес и твоя мышечная сила против моего веса и моей силы. А я тебя и сильнее физически и тяжелее. Еще дернувшись несколько раз, посмотрела мне в глаза:

— Что ты хочешь?

— Все будет не так, как ты захотела, а так как я захочу! Поняла?

— Я здесь хозяйка и я здесь княгиня!

— Тогда здесь и сейчас, я твой хозяин и я твой князь! Или так или ни как! Решай быстро или уходи!

Ее тело было как сжатая пружина, в глазах бешенство и желание. Какое-то время она зло смотрела на меня. Потом резко ее тело расслабилось, она опустила глаза. Уткнулась мне в грудь: — Хорошо, я согласна. Ты хозяин и ты князь. Я сделаю все, что ты хочешь.

Прижался своей щекой к ее, вдыхая чудный аромат ее волос, прошептал ей:

— Ты не пожалеешь, Лолерея.

Она окончательно расслабилась.

Положил ее на спину. Сам лег рядом на бок. Правую ногу сунул ей между ног, прижав к лону. Опираясь на левую руку, правой стал водить по груди. Лаская ее, пропускал соски между пальцев, чуть сжимал их. Целовал грудь рядом с сосками, лаская нежную кожу, потом сами соски чуть прикусывая, слегка. Она закрыла глаза, закусила нижнюю губу. Расслабилась окончательно. Даже ноги ослабли. Потом целовал губы, шею, опять грудь. Она стала прижиматься лоном к моей коленке. Целовал живот, спускаясь все ниже. Застонала. Перевалился, встал на два колена. Ее ноги были раскинуты. Теперь двумя руками гладил ее. Мои руки, не руки аристократов, они грубые. Когда проводишь по нежной женской коже, их начинает потряхивать. А как мне нравилось это. Почувствовал дрожь ее тела. Теперь уже двумя руками брал ее грудь. Стиснул, что бы оба соска оказались рядом. Накрыл их своим ртом. Чувствовал, как колотиться ее сердце. Ощущал ее учащенное дыхание. Она застонала, начала выгибать спину. Ее глаза были закрыты. Рот чуть приоткрыла. Прижался к ее лону, потерся. Всхлипнула. Начала ерзать бедрами, пытаясь поймать меня. Отпустил грудь. Теперь нависал над ней, уперевшись обеими руками в пол. У меня в голове гудели колокола, грохот в груди стоял как кузне, где работают паровые молоты.

Все, она раскрылась полностью и поймала меня. Дальше сдерживаться было не нужно. Я и так уже начал падение в бездну страсти и желания! Поехали девочка! Она взрогнула… закричала…

… Перевернул ее на живот. Первый акт отыграли, но мне было мало. Пожар бушевал и его нужно было тушить. Согнул ее ноги в коленях. Она сама уперлась руками в пол. Подняла голову.

— Лис, так не нужно, пожалуйста. Только не так.

— Почему, солнышко?

— Лис, я не животное! — уже хрипела.

— Правда? — придвинулся к ней. Снова вдохнул чудный запах ее волос. Обхватив ее тело правой рукой, взял за правую грудь. Сжал, но не сильно. Поиграл с соском. Прошептал на ухо: — Извини, но я животное! Прогни спину …

…Опять закричала…

…Снова перевернул на себя. Поднял и посадил себе на ноги. Не, так не пойдет. Немного приподнял ее. Заставил опереться на колени. Она уже ничего не соображала, в глазах был полный туман. Прижал к себе.

— Лис, — простонала она, — не ужели, ты еще что-то хочешь? — Вцепилась мне в спину, обняв.

— Третий раунд дорогая! Я слишком голоден! Поехали! Ты же хотела именно так!

Всхлип:

— Лис, пожалуйста. Я уже не могу.

— Можешь детка! Твой князь требует от тебя этого!

Впился в ее припухшие губы, Она готова была заплакать, но я не дал, продолжая жадно целовать ее уста. Наконец оторвался. По ее щекам текли слезы. Слизнул их. На губах стало солоно. Все, я могу с ней делать все что захочу. Удерживая ее за талию левой рукой, на правую намотал толстую прядь белокурых волос. Чуть потянул вниз. Ее голова запрокинулась. Впился в ее шею сильным поцелуем, от которого остается след. «Мамочка» — услышал ее хриплый шепот-всхлип. Маму вспомнила? Поздно дорогая, ты уже достаточно взрослая девочка, раз играешь в эти игры!

Слизнул крупную слезу, бежавшую по ее щеке. Прижал женщину к себе еще теснее и она охнула, когда опустил ее тело на себя вниз… закричала…

Лежал расслабленным. Напряжение последних дней ушло. Стало легко. Хотелось закрыть глаза и все. Но нельзя обижать женщину. Лолерея лежала рядом на боку, прижавшись ко мне. Обняв одной рукой меня за шею и уткнувшись туда личиком. Левую ногу закинула на меня. Водопад ее белокурых волос рассыпался по полу, частично накрыв и нас. Погладил ее, сначала по голове, пропуская чудесные волосы между пальцев, потом по спине. Поцеловал в макушку. Провел рукой по ноге, лежащей на моем теле.

— Лис, — услышал ее приглушенный голос, — а ты настоящее животное!

— Дорогая! Ты думаешь, меня оскорбила? Нет, это констатация факта. Я и есть животное. Хитрое и опасное.

Наши сердца успокаивались, дыхание выравнивалось.

— Лис, — опять ее приглушенный голос, — ты знаешь, что по нашим меркам, я очень молода.

— Правда? И сколько молодице лет? Триста или четыреста?

— Ты не о том думаешь. Когда я одела княжью диадему, по вашим меркам, мне было всего шестнадцать лет. Сейчас мне двадцать три. Я еще ни разу не рожала. А мне очень хотелось. Вот только мужчину не могла найти.

— Нашла?

— Нашла. Теперь я рожу.

— Уверена?

— Уверена. Я просто переполнена тобой.

— Мне на тебе жениться?

— Сейчас, разбежалась. — она засмеялась. — Я не хочу потерять свое бессмертие. Если я выйду за тебя замуж и рожу ребенка на земле, то превращусь в обыкновенную женщину. А я не хочу.

— Но ты же рожать все равно собралась?

— Конечно. Даже обязательно, только не на земле, а в воде. Рожу девочку. Дочь. Но ты можешь не беспокоиться.

— Это как?

— Ты ничем не обязан. Это моя дочь, будущая княгиня.

— Я не знаю как у вас, водоплавающих, но моя дочь, это моя дочь. Пусть мы не будем вместе, но мои дети, это мои дети. Запомни это!

— Запомню. — Она тихо засмеялась.

— Лис, ты сильно не переживай, от Александры не убудет.

— При чем, здесь Александра? — я напрягся.

— Я же вижу, как ты на нее смотришь. Все хорошо Лис. Она очень хорошая, сбереги ее. Она сможет успокоить твою мятежную душу.

Я посмотрел на ундину. Она улыбнулась. Погладила меня по груди.

— Хорошо, твоя дочь, это твоя дочь. Когда, сможешь, навещай ее. Она должна будет знать своего отца. И еще Лис, спасибо тебе.

Некоторое время молчали. Она гладила меня по груди. Потом подняла голову:

— Лис, скажи мне еще что-нибудь.

— Что именно, солнышко?

— То, что ты говорил на берегу.

— Хорошо, слушай,

Она только сильнее прижалась ко мне. Продолжал поглаживать ее. В какой-то момент она засопела. Чуть отстранился. Смотрю, спит. Сам откинул голову, закрыл глаза. Впервые за все это время расслабился, можно спать…