Графский венец (СИ) - Ренсинк Татьяна - Страница 12

Мост был каменным и широким, построенный над глубоким рвом, над густыми зарослями леса, которые продолжались на холмах по обе стороны. Казалось, этот замок стоит здесь давно, о нём мало кто знает, а серые краски и дымка вокруг – навевают угрюмое настроение.

Проехав по мосту, Мария и Ида спустились с коня, чтобы подойти ко входу, и к ним из замка вышел спешивший навстречу сам Бьорн. Он выглядел крайне взволнованным. В руках он нёс плед, которым тут же накрыл плечи Марии:

– Намокли... Голодные... Я увидел вас в окно! Как чудесно, что и служанка с тобой!

Он скорее провожал Марию в замок, оставляя в тепле бережных объятий, и кивнул служанке идти следом. Та улыбнулась, понимая, что всё теперь будет хорошо, и шла за ними. Бьорн в холле указал ожидавшему слуге показать Иде её комнату. Будто был готов к данной встрече.

Мария с приятным удивлением наблюдала за ним, и Бьорн, когда остались в холле одни, снова заключил её в объятия, обвив руками талию:

– Любимая... Я не надеялся, но когда увидел вас в окно, понял многое. Я уже не знаю, что думал. Хотел спланировать и твой побег... Твой брат...

Он замолчал. Мария смотрела с ещё большим удивлением и лёгким испугом. Бьорн немного растерялся и, выдержав паузу, нежно спросил:

– Я что-то не так сказал?

– Любимая, – несмело прошептала Мария.

– Да, – кивнул Бьорн робко. – Я не могу молчать... Твой брат против, твои родные нам не позволят. Я знаю уже, почему.

– Я тоже, – прослезилась Мария, ощущая некий страх.

– И ты думаешь, я такой же, как мой брат Йохан? – с тревогой смотрел он.

Закрыть

Его взгляд блестел. Марии казалось, что если она скорее не ответит что-то успокаивающее, он будет плакать. Что-то трогало её душу и заставляло его жалеть, а главное – верить ему.

– Нет, – ответила она уверенно. – То, что было тогда, с каким-то делом музеев*, то прошло. Ты же в нём не участвовал.

– И брата не поддерживал, – с нескрываемым волнением вздохнул он. – Ты знаешь, что моего брата уже нет в живых?

– Нет, – поразилась Мария.

– Вот так, – кивнул Бьорн и развёл руками. – Умер от воспаления лёгких в тюрьме. Не дожил до освобождения совсем чуть-чуть... Я был у него последние его часы. Это было... ужасно.

Бьорн замолчал. Ему явно было тяжело рассказывать всё это, и он сменил глубокую тревогу на улыбку, чтобы как-то вернуться в более радостную реальность:

– Давай лучше поужинаем и выпьем вина?... Перед тем, как тебя проводят на покой. Уже поздно.

– Да, – согласилась Мария, поддержав теплом улыбки, и подала руку, следуя дальше по холлу, а там, выйдя в светлый коридор, – к обеденному залу...

Глава 15 (ужин,... музыка...)

Закрыть

Что в холле, что в коридорах замка было уютно и тепло. Приятно пахло деревом и кофе, аромат которого доносился откуда-то издалека. Мария шла под руку с Бьорном. Они покинули холл, вышли по широкому коридору в зал, а оттуда по красной ковровой дорожке и по такому же покрытию лестниц на верхний этаж. Стены все были деревянными. Лестница и дверные проёмы резные. Всё из солидного тёмного дерева ценных пород.

Потолки были украшены замысловатыми расписными фигурами, деревянными сводами и витражами. С потолков свисали ажурные люстры, искрящиеся светом от множества окон. Необъяснимая мистическая аура царила здесь, но не давила, а казалась лёгкой и не пугающей.

Марии казалось, что попала в сказку, где будет добро, обязательно будет! Осталось совсем немножко...

Она шла дальше с Бьорном, любуясь узорами на резных деревянных стенах и потолке, мифическими скульптурами, стоящими вдоль этих стен. Это были разнообразные горгульи, химеры или драконы. Открытые пасти их и улыбки не вселяли страх. Мария улыбалась, глядя на них, и переглянулась с подмигнувшим спутником.

Они прошли в светлую и такую же готическую столовую. Здесь тоже деревянные стены и скульптуры. Только уют добавляет старинная мебель, массивный камин и цветы в вазах по краям камина и на длинном столе.

Стол накрыт белой скатертью и серебряной посудой. Слуги тут же вошли через другую дверь и стали накрывать к ужину. Разнообразие свежих, горячих блюд ласкало и глаза, и нюх. Мария сразу почувствовала, что ужасно голодна, хотелось попробовать всё и как можно скорее.

Закрыть

– Прошу, – отодвинув стул во главе стола, Бьорн пригласил её сесть.

Сам сел рядом и, дождавшись, когда торопливые слуги нальют им по бокалу вина, поднял свой и произнёс:

– Это великое счастье, что у меня в родном гнёздышке наконец-то стало светло и красиво от присутствия такой восхитительной девушки.

Мария робко улыбалась в ответ. Она пригубила вина, смущаясь и не зная, куда смотреть от переполняющей радости услышанных слов, оказанного внимания. Бьорн виделся нежным и заботливым. Казалось, он пригласил её не погостить здесь, а остаться навсегда. Нет, нет, Мария отогнала все мечты скорее о том и вновь пригубила вина.

Закрыть

Слуги тем временем ушли, оставив их наедине, и закрыли плотно двери.

– Тебе нравится здесь? – улыбнулся с надеждой на положительный ответ Бьорн и принялся предлагать разные блюда.

– Очень, – улыбалась Мария, кивала и с восторгом наблюдала, как на её тарелке появлялось всего по чуть-чуть, для пробы.

Блюда все были красиво сервированы, манили внешним видом и ароматом. Есть хотелось совершенно всё. Здесь и несколько видов маринованной сельди, и запечённые овощи с бобами и мясом (грютта или рагу викингов), мясные шарики, салаты с овощами и картофелем... А когда Бьорн положил ей на тарелку несколько картофельных шариков, Мария удивилась.

– Это очень вкусно. Это старинное блюдо готовят редко где, но у нас в замке оно самое любимое, – рассказывал с гордостью Бьорн.

Он сел рядом, положил себе такие же картофельные шарики на тарелку и разломал один из них вилкой.

– Аппетитная, сочная начинка из ветчины, с жареным луком и шпиком. С топлёным маслом и брусничным вареньем, – из маленьких блюдец он добавил на тарелку себе и Марии масла и варенья.

– Как же всё вкусно, – восхитилась Мария и когда принялись есть, была ещё больше восхищена невероятно прекрасным вкусом каждого яства.

– Как тебе замок? Нравится? – снова спросил Бьорн.

– Невероятно красивый. Он очень стар? – догадалась она.

– Очень. Вот уже три века он стоит здесь и принадлежит нашему роду, – рассказывал Бьорн, продолжая ужинать и любоваться милой гостьей.