Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 43

– Ну и где этот ваш любитель дам проживал?

– Дык на отшибе обитал Гордей. Бирюком он был по натуре и людей не любил, да и мы его сторонились. Вреда нашей общине от него не было, ну и мы не лезли в его дела.

Очень интересный статус получался у убиенного – бирюк из бирюков. Но в словах старика что-то не клеилось.

– Так откуда вы знаете, что он убит, если жил на отшибе?

– Его гостья туда ехала сторожко, а обратно неслась как угорелая. Вот и полюбопытствовали мы. Пошел я, значится, с утреца вроде бы махрового цветка прикупить. Очень уж он у него ядреный растет. Вот и сходил, а он там висит. Ну я и отправил племяша в город.

– Что значит «висит»? – спросил я, но тут же решил не затягивать с опросом: все равно скоро сам все увижу. – Ладно, расскажете позже. Ведите нас к дому вашего бирюка.

– Так, может, вы сами? – заюлил дед. – Мои следы на тропе еще не занесло, так что не заплутаете.

– Ты что, дед, ошалел?! – вступил в разговор Григорий. – А ну давай быстро вперед и без разговоров.

Дед вздохнул и вернулся в свой дом. Через пару минут он появился в более утепленном виде и с лыжами под мышкой. Привязав завязки на лыжах к креплениям на валенках, он сноровисто побежал по ведущей в лес лыжне. Мы последовали за ним.

Таинственный Гордей забрался довольно далеко от села, пришлось пробираться по тропе минут двадцать. Если честно, я ожидал увидеть что-то похожее на дом главы общины, но моему взору предстало нечто среднее между сказочным теремом и блокгаузом.

Неплохо он здесь устроился. Еще больше меня удивили ровные ряды деревянных кольев, торчащие из-под снега. Некоторые из них ограничивали довольно большие пространства вырубленного леса, а некоторые шли рядами на манер виноградных шпалер. Что-то похожее было и рядом с Зыбовкой, но в значительно меньших количествах. На семь домов этих странных огородов в общей сложности было примерно столько же, как и у трудоголика Гордея. Если провести параллели с тем, что я видел на энергетическом заводе, совершенно непонятно, как убиенный со всем этим справлялся. Судя по всему, бирюки занимались, так сказать, экстремальным растениеводством и проблем у них хватало не только с гостями из Топи, но и с обработкой грядок.

– Э… уважаемый, – обратился я к остановившемуся у порога дома старику.

– Прохором меня кличут.

– Скажите, Прохор, а как ваш Гордей управлялся со всем этим хозяйством? Он ведь жил в одиночестве?

– Как есть бобылем куковал. Привозил иногда из города бабенок, но долго те не выдерживали. Уезжали. А как справлялся, мы не знаем. Не наше это дело.

Ситуация, конечно, уже выбивалась из простого сценария, так что можно прямо сейчас разворачиваться и отправляться обратно в город. Как раз успеем дотемна. Дальше пусть разбирается следственная группа. Но, увы, придется работать по профилю и, скорее всего, ночевать в деревне, а если по правилам, то вообще прямо на месте преступления. Оставлять его без присмотра уже нельзя. Впрочем, выстроенный бирюком блокгауз вполне подходил для ночевки даже на подступах к Топи. Кажется, на некоторых бревнах даже были вырезаны какие-то руны. Насколько они действенны, узнать можно, только если какая-то тварь полезет внутрь дома. Так что я вполне обойдусь без подтверждения своих догадок.

Как бы ни хотелось отложить близкое знакомство с хозяином дома, тянуть не стоило. Так что, недовольно вздохнув, я пошел внутрь. С незапертой дверью эта деревянная крепость казалась уязвимой до предела. Дом был разделен на две части – жилую и хозяйственную. Сразу за внешней дверью, сделанной из толстенных брусков и окованной железом, находился обширный тамбур. Дальше из тамбура можно было пройти через две двери попроще – одна направо, а вторая прямо. Заглянув за правую, я увидел большой сарай, под стеной которого в стойлах разместились две коровы и лошадь. Животные вели себя спокойно. Похоже, Прохор позаботился о скотине, скорее всего, не из милосердия, а планируя прибрать животных себе после нашего отъезда.

За второй дверью обнаружилось жилое помещение. Как и в сарае, вместо окон здесь были горизонтальные бойницы, под которыми шла специальная завалинка. Получалась неплохая позиция для стрелка.

Место здесь, конечно, не самое безопасное, но с паранойей у покойного было не все в порядке. К примеру, в той же Зыбовке дома выглядели куда менее милитаризованно.

Помещения я осмотрел мельком, потому что мой взгляд сразу же привлек сам хозяин дома, точнее, его труп. Теперь стало понятно, что имел в виду старик, когда говорил о висящем покойнике. Он действительно висел, но совсем не в петле, как мне сразу подумалось. Просто кто-то пришпилил бирюка арбалетными болтами, как бабочку, прямо к стене напротив входа в помещение – из тела выглядывали только кончики древков с оперением. Один болт вошел в грудь, а второй точно в середину лба.

Ситуация выглядела нелепо. Как вообще можно было войти в этот дом без разрешения хозяина? Оставался только вариант, в котором он сам подпустил к себе убийцу с огромным арбалетом в руках.

Ладно, нечего рассусоливать и предаваться домыслам, если есть возможность увидеть все, так сказать, воочию.

Расстегнув полушубок, я достал из внутреннего кармана свои гогглы и уже с резко улучшившимся обзором начал озираться в поисках нужного места.

Концентрация прошла легко и быстро. Руны на моем теле откликнулись практически сразу, и комната тут же преобразилась. Сидя в углу, я лишь боковым зрением отметил исчезновение трупа на стене. Теперь Гордей, точнее, его сохранившееся на ткани мира изображение, ковырялся в печи. Внезапно он вздрогнул и повернулся к двери. Вид у будущего покойника был до предела удивленным, и было отчего. Скосив глаза уже в другую сторону, я увидел, как массивный засов сам собой начал двигаться в пазах.

Ну ни фига себе заявочки! Впрочем, чему я удивляюсь в мире, где Мерлин не сказочный персонаж, а историческая личность.

Гордей тут же дернулся к двери и прямо на ходу начал преображаться. Его руки обрели массивные когти и удлинились. На спине образовался горб, а на затылке выросло нечто, похожее на пучок дредов, которые встали дыбом и образовали омерзительную корону.

Мне кажется или на кончиках дредов выросли глазные яблоки?

Удлинившуюся пасть стриги раздвинули длинные клыки. На этом метаморфозы закончились, потому что из темного зева распахнувшейся двери вылетел арбалетный болт и, ударив почти преобразившегося монстра в грудь, отбросил его назад к стене. Причем сила удара была слишком велика для арбалета, так что болт был явно непростым.

Затем прилетел еще один болт и пробил теперь уже голову. Этого я не увидел, но вывод было очевиден, судя по тому, что я видел прежде. К тому же все мое внимание привлек появившийся в комнате убийца.

Старик прав – это была женщина. Хоть и теплая, но обтягивающая одежда ладно сидела на изящной фигурке. Голова незнакомки укутана в длинный шарф на манер тюрбана, скрывая большую часть лица.

Киллер, бросив мимолетный взгляд в сторону своей жертвы, начала вести себя крайне странно. Ведьма осмотрелась вокруг, а затем, казалось, заглянула мне прямо в глаза. После этого женщина достала из-за пояса какую-то тряпицу и развернула ее как транспарант. Это было послание, обращенное лично ко мне. – Надпись на тряпке гласила: «Он виновен. Лебединое гнездо». К счастью, я прожил в Топинске достаточно долго, чтобы это послание не стало для меня слишком сложной шарадой.

Она явно знала, что сюда может явиться видок, причем догадывалась, где именно я буду сидеть. Только вот зачем вообще что-то писать? Ведь лицо ведьмы было закрыто, да и эмоции действующих лиц этой сцены мне прочитать почему-то не удалось.

Под влиянием моего вмешательства след от убийства окончательно распался. Все вернулось на круги своя. Но я по-прежнему остался сидеть, обдумывая случившееся. Ситуация изменилась в корне. С одной стороны, это предумышленное убийство, с другой – явная охота ведьмы на стригу. Почему ведьма? А кто еще, кроме умеющей пользоваться артефактами охотницы на симбионтов, смог открыть дверь снаружи и убить носителя опасного энергента, да еще и двоедушника?