Оракул петербургский. Книга 2 - Федоров Алексей Григорьевич - Страница 71
- Предыдущая
- 71/89
- Следующая
В этой стихии размеренной жизни важен главный ориентир – то, на что действует вся эта четко работающая машина, – какие цели здесь преследуются, действует ли она во благо или во вред остальным людям?
Володя выдерживал уже выработанные в школе мотивационные ориентиры: он учился хорошо по всем предметам, выделяя только иностранные языки, физическую подготовку, да литературу. Ему повезло с преподавателями по этим предметам. Оказывается в училище были созданы возможности и для занятий иностранными языками по расширенной программе: с Володей, кроме обязательного английского языка в уменьшенной группе, почти индивидуально занимались и французским, немецким, испанским. Действовал лингофонный кабинет, где можно было крутить фильмы, видеозаписи на иностранном языке, прослушивать фонограммы по интересующим тебя темам. Замечательный педагог – подполковник Пасечник, делал все возможное и даже, казалось бы, невозможное, когда встречал искренний интерес и стремление к знаниям у своих учеников. Пасечник закончил Институт военных переводчиков, работал за границей по ведомству ГРУ, а теперь уже много лет "отлеживался на грунте". Нечего и спорить, что Нахимовское училище – самое подходящее место для этого. Здесь, даже очень наследившего за рубежом шпиона, ни один "ликвидатор" не найдет и не достанет! Видимо, слишком смелой была его деятельность за рубежом. С таким человеком было, о чем поговорить и кроме иностранных языков. Володя пользовался любыми возможностями для расширения "профессионального" кругозора, незаметно заряжаясь при этом тактичным воспитательным влиянием определенного направления. Разве может не тронуть сердце юноши возможность войти в круг интереснейших и самых потаенных дел разведки. Причем, такой, как отечественная, которая и до революции и после всегда была одним из развитых звеньев Вооруженных сил страны, одной из первых в мире – на нее никогда не жалели денег, а порой и жизней самих исполнителей директив Центра. Но это особая жизнь, необычная стихия, понять законы существования которой не дано простому смертному!
Преподаватель литературы и русского языка – Наталья Владимировна Дубровина – тоже когда-то учила Сергеева, а потому, прочитав первое же сочинение Владимира на свободную тему, узнала "руку отца", его стиль. Она в перерыве между уроками отозвала Владимира в сторонку и выспросила обо всем, что ее волновало в судьбе своего прежнего ученика. Володе же она рекомендовала продолжать оттачивать стиль письма, полнее осваивать журналистскую технику, ибо по теперешним временам именно такие навыки могут оказаться перспективными при любом раскладе профессиональной, военной карьеры. Володя больше молчал и наматывал на ус – он был удивлен замечанию о "руке отца". Он-то даже не имел возможности прочувствовать отцовскую руку, никогда не читал отцовские тексты, а сам писал исключительно по наитию, как говорится, по зову и велению сердца. Но за совет освоить журналистские навыки поблагодарил. Вскоре Наталья Владимировна устроила ему встречу с некоторыми журналистами, преподававшими в Университете на журфаке – началась новая, интересная дружба.
Занятия по физической подготовке вели молодые преподаватели, тренеры – все мастера спорта, выпускники Высшего военно-физкультурного училища. Володя, кроме спортивных игр, приналег на акробатику и гимнастику, стрельбу и плавание. Он часами не сходил с сетки батута, отрабатывая "сальто" вперед и назад. Такую задачу поставил Олег Верещагин. Необходимо было научиться выпрыгивать как можно выше, на уровень головы взрослого человека. У Владимира застряла в голове очень практическая идея: он пытался воплотить в реальную жизнь кинотрюк, выполняемый Брус Ли, – "удар оленя". Этот прием был зрелищным, но самое главное, как казалось Верещагину и его молодому ученику, такая техника позволяла очень эффективно, обрушиваясь сверху всей массой, "вколотить ногами голову в туловище" первому же нападающему. При групповом нападении, остальных злоумышленников поражает психологический шок. Меткая стрельба основное оружие любого военного, плавание, особенно с аквалангом – замечательное подспорье для моряка.
Преподаватели по остальным предметам как-то быстро поняли цели и задачи юноши и не обижались, не задирались, не мешали ему реализовывать свои увлечения. Они ставили ему крепкие четверки и лишь сетовали на то, что он не уделяет их предметам должного внимания. "А мог бы быть медалистом" – обычно заявляли они на педсоветах. Но Володя полностью разделял мнение Магазанника, говорившего: "Нам нужны медали за отвагу, а не школьные награды. Действуй, сынок, в прежнем режиме"!
Быстро пролетел учебный год, подошло время первой практики на боевых кораблях, и воспитанников, теперь почти семнадцатилетних юношей, распределили по кораблям. Володе выпала участь послужить полтора месяца на сторожевике, на Балтике в компании со своими друзьями – Куприяновым, вторым Сергеевым, Мартыновым. Но, прибыв на место, ребята узнали, что их корабль стоит на ремонте, для чего его вытащили на слип в ремонтной зоне недалеко от основной базы.
СКР проекта 1135 имел красивое имя – "Жаркий". Хорошо, если то не было вещим признаком: совсем не к чему боевому кораблю вспыхивать ярким факелом и гореть жарким пламенем. У парохода – так несколько фамильярно, но любовно, называли моряки свои грозные корабли – был маленький конструктивный изъян: лопасти винтов несколько выступали за нижнюю линию днища, отсюда исходила угроза повреждения лопастей при маневрах на мелководье. В данном случае имел место тот самый неприятный случай. Теперь на слипе – устройстве, позволяющем на специальных катках вытягивать корабль на сушу, – проводился небольшой ремонт.
"Нет худа без добра": нахимовцы могли обозреть своего "боевого коня" в полном виде: айсберг не прятал ни надводную, ни подводную часть. Говорили, что именно этот экземпляр был в 1983-84 годах модернизирован по проекту 11353 на заводе имени А.А.Жданова с размещением нового гидроакустический комплекс – ГАК "Звезда-М1". Стандартное водоизмещение увеличилось более, чем на 350 тонн. Родной СКР имел полубачную архитектуру, что приятно щекотало контурную память – вспоминалась матушка "Аврора" со своей старинной линией палубного среза – высоким выступом палубы носовой части. Правда переход с полубака на шкафут у СКР был здорово смещен к корме. Но это мелочи: кто из "питонов" не любит старинный "утюг" – Аврору. Именно она, скорее всего, с пьяну, с пылу и жару, грохнула по Зимнему в 1917 году. Даже запах корабля – запах свежевымытого деревянного настила палубы, дух металла в трюмах, теперь уже музейного варианта кубриков, – незабываем для молодого моряка. Как не крути, но Аврора оставила зудящую рану в сердце каждого выпускника, сперва Ленинградского, теперь Санкт-Петербургского Нахимовского военно-морского училища.
Специалисты говорят ("да пусть говорят!"), что главный конструктор корабля Н.П.Соболев и главный наблюдающий от ВМФ капитан второго ранга И.М.Стецюра (видимо, вредный поляк или, того хуже, львовский хохол) неудачно расположили оружие и вооружение на СКР проекта 1135. Но вот сравнительно высокий надводный борт обеспечивает возможность стойко держаться в море при развитом волнении. Моряки любили на учениях играться со своими скорострельными пукалками: в носовой части – наводящаяся 1х4 ПУ ПЛУР "Метель" (пусковая установка противолодочной управляемой ракеты), а в кормовой – две артиллерийские установки. ЗРК (зенитный ракетный комплекс) размещены по одному комплексу в носу и корме. Пусть попробует "непрошеный гость" сунуться к нам на дистанцию выстрела.
Корабль имел гидроакустическое вооружение ГАС "Титан-2". В качестве РЛС общего обнаружения на корабле использовали радиолокационную станцию "Ангара". На корабле было много еще всякой "бяки", но не это главное. "Гора с горою не сходится", а питон с питоном обязательно сойдется. Сергеев-младший неожиданно узнал, причем, от командира корабля – капитана третьего ранга Кузина Александра Владимировича, что его отец примерно в одно и тоже время учился с Сергеевым-старшим в Нахимовском училище. Значит они вместе маршировали на парадах по Красной площади и болтались на практике в водах неожиданно неспокойной Маркизовой лужи. Здесь, на боевых кораблях Балтийского флота они постигали азы флотской службы. Даже вспомнились общие боевые единицы – канонерская лодка "Красное знамя", лидер "Ленинград", выполнявший тогда функции корабля цели практически на всех учениях, крейсер "Серго Орджоникидзе" и другие.
- Предыдущая
- 71/89
- Следующая
