В поисках солнца (СИ) - Берестова Мария - Страница 47

Что касается Илмарта, то он и в самом деле был оскорблён, что противник намерен спустить дело на тормозах, — такое его гордость могла стерпеть от друга или хотя бы от союзника, но не от врага! Снисхождение, которое оказывал ему, по его мнению, Дерек, глубоко его унижало.

— Избиение со стороны должностного лица требует разбирательства! — ярясь, принялся он объяснять свою точку зрения. — Я требую, Анодар, чтобы ты поступил как мужчина и написал заявление!

Последняя фраза прозвучала крайне патетично, и Дереку стоило больших усилий сдержать смешок — провоцировать этого безумца явно не стоило. Однако сдержанная улыбка явно читалась в его голосе, когда он возразил:

— Ну, если уж как мужчина, то я должен вызвать тебя на поединок, разве нет?

Переход на шутливый тон, как ни странно, снизил накал страстей. Во всяком случае, Илмарт вышел из драматичного образа, смерил собеседника насмешливым взглядом и через губу заметил:

— Ты себя-то видел? Тоже мне, поединок!

На самом деле, Илмарт был выше Дерека всего-то на полголовы. Однако широкие плечи, объёмные мускулы и массивные бёдра создавали эффект, на фоне которого Дерек выглядел щупло и неказисто.

— Вообще-то, — счёл разумным оскорбиться тот, — я прекрасно фехтую! — и быстро добавил: — По-ньонски.

Потому что райтэновская методика, с уколами и выпадами, так ему и не далась.

— По-ньонски? — теперь уж Илмарту стоило всех сил не рассмеяться. Соперник никак не производил впечатления опытного мечника.

— Желаешь убедиться? — холодно ответил Дерек и, развернувшись, загремел чем-то за дверью.

Вообще, у него дома особо не было оружия, но ньонские мечи как раз завалялись. Раздражённый тем, что Райтэн считает его совершенно неспособным к фехтованию, Дерек прикупил привычный ему вид оружия, чтобы доказать, что вполне даже умеет и может. Однако дело не заладилось: разок попробовав помахать ньонским мечом, Райтэн язвительно заявил, что такой дубиной только мозги вышибать, и звания благородного искусства размахивание этим мясницким инструментом недостойно.

Возможно, столь резкое суждение было связано с тем, что, пытаясь овладеть хотя бы базовыми ударами, Райтэн несколько раз заехал сам себе по бедру, обзавёлся болезненным огромным синяком и был крайне раздосадован собственным неумением.

Так что мечи остались пылиться — и неожиданно пригодились.

Илмарт, к слову, был безмерно удивлён, когда Дерек таки вытащил наружу два действительно неплохих ньонских меча — да и само то, что он шутя удерживал в руках оба одновременно, уже говорило о том, что он гораздо сильнее, чем кажется на вид.

Противники вышли во двор и без долгих предисловий приступили к делу.

К удивлению Илмарта, справиться с Дереком оказалось не так легко, как ему думалось. Это было связано, разумеется, с тем, что Дерек пятнадцать лет спарринговал с Грэхардом — той ещё глыбой железных мышц. Понятное дело, что составить ему конкуренцию по силе он не мог, поэтому делал ставку на ловкость и подвижность — ньонский тип фехтования был довольно инертен и тяжеловесен, так что подвижность давала своего рода преимущество. Дерек знал сотни уловок и обходных путей, которые помогали уйти от удара противника и даже попробовать атаковать его. Конечно, вот уже несколько лет он не тренировался и здорово подрастерял форму — махать когда-то привычным мечом оказалось тяжело и неудобно, ни нужных мышц нет, ни мозолей.

Но всё же это было гораздо больше того, чего мог ожидать Илмарт, поэтому последний был крайне заинтригован. Поединок их, и изначально лишённый боевого азарта, совсем уж стал напоминать тренировку. Илмарт скорее испытывал Дерека, пытаясь понять, насколько эффективен его способ боя, и довольно быстро перешёл в режим наставника, рявкая на неосторожности, требуя «ещё раз повторить вон тот приём» и давая ёмкие — зачастую нецензурные — характеристики рисунку атаки и защиты.

— Нет, — наконец, резюмировал Илмарт, опуская свой меч, — что-то в этом, конечно, есть, но в настоящей схватке никуда не годится! — заключил он с таким недовольством в голосе, как будто стиль Дерека был результатом его собственного педагогического провала.

Дерек, впрочем, ни капли не обиделся, потому что и сам с первых выпадов понял, что в реальном бою с таким противником не продержался бы и минуты.

Не найдя ничего лучше — всё ещё обескураженный в край происходящим — он прибегнул к его величеству Этикету, лучшему решению в любой непонятной ситуации:

— Чаю? — любезно предложил он.

Илмарт машинально кивнул — умом он всё ещё был в только что разыгранной схватке, перебирал приёмы и движения.

Когда он из этих размышлений вышел и обнаружил себя уже сидящим за столом перед чашкой горячего чая, это вызвало в нём некоторое недоумение, быстро выраженное недовольным:

— А что, чего покрепче не найдётся?

Брови Дерека поползли вверх. Он отложил собственную бадейку и загромыхал в шкафу.

— Ром подойдёт? — прокричал от шкафа, найдя перспективную бутылку.

— Анжельский? — скривился недовольно Илмарт.

— Боже упаси! Джотандский! — оскорблённо высунулся из-за шкафа Дерек.

— Годится, — успокоился Илмарт и вдруг заинтересовался: — А ты что, в Бога веришь, что ли?

В Анджелии такое было редкостью — местные верили в Великое Пламя, изначальную силу, из которой всё возникло и которой всё движется.

— Верую, — серьёзно кивнул Дерек, возвращаясь к столу с бутылкой, — во Единого Бога…

Под религиозный диспут ром пошёл более чем хорошо, и когда к ночи сюда заявился Райтэн — в зависимости от своих дел он иногда ночевал у друга — то глазами его открылась предивная картина. Одинаково пьяные Илмарт и Дерек на два голоса распевали псалмы на ниийском, время от времени доливая в чай ром. Или в ром чай. Тут уж было разобрать невозможно.

— Что ещё за монастырские бдения? — выразил степень своего удивления Райтэн.

Два пьяных взгляда обратились к нему.

— О! — обрадовался Илмарт и ткнул в него пальцем. — Язычник пришёл!

Райтэн так оскорбился, что даже слов не нашёл сразу. Пока находил — сориентировался Дерек и возразил:

— Не. Не язычник. — И наставительно поднял палец вверх. — Агностик!

— Они ж пламени поклоняются!.. — нетвёрдо возразил Илмарт.

Уйти в более глубокие дебри они не успели — хотя, очевидно, им того хотелось, — поскольку Райтэн холодно поставил точку в споре:

— Атеист. — И через губу добавил: — Как и любой, у кого есть хоть какие-то мозги!

— О! — невесть чему обрадовался Дерек и, наклонившись к собутыльнику, доверительно зашептал: — Про мозги заговорил! Значит, обижен!

Ответить что-то язвительное «обиженный» не успел, поскольку Илмарт радостно подхватил мысль:

— Это потому что без него пьём! — и не успел Райтэн возразить, как ему в руки всучили кружку с ромом. Напополам с чаем. Или, возможно, больше с ромом, чем с чаем.

…как и почему эта грандиозная попойка перешла в обсуждение исследовательской экспедиции по северным землям — остаётся неизвестным, но, возможно, дело в том, что Райтэн дальновидно оставался более или менее трезвым и упорно гнул свою линию вне зависимости от того, в какие дебри заносило его собеседников.

III. Лесные тропы

641 год, лето. Северная Анджелия

Tomorrow will take us away

Far from home.

Noone will ever know our names,

But the bards' songs will remain.

And you're not alone.

So don't be afraid

In the dark and cold.

Blind Guardian «The bard's song — In the forest» [1]

1. Как найти проводника по болотам?

— Не могу поверить, что я в это ввязался! — ныл Дерек, облокотившись на фальшборт и рассматривая унылый берег Фаньи — мелкого городишки на северном побережье Анджелии.