Ангел-мечтатель (СИ) - Буря Ирина - Страница 45

Игорь все это время молчал. Он разлил по чашкам чай — по всем четырем почему-то — подвинул одну из них в мою сторону, другую к себе, потянулся за сахарницей, насыпал себе в чашку сахар, размешал его и поднес чашку ко рту — подняв вместе с ней и взгляд. На меня.

Я видел его разным. Как правило, он был на удивление сдержанным, но случалось мне наблюдать в нем и приступы мрачной угрюмости, и глубоко внутри кипящей энергии, и всплески просто пугающего бешенства, и даже какого-то совсем не здорового энтузиазма недавно. Но такого взгляда я у него еще никогда не видел. В нем была и приветливость, и дружелюбие, даже с легкой смешинкой — но из-за них на меня смотрела невозмутимость фразы «Делай, что должен, и будь, что будет».

Да, судя по тому, что ему уже доверили поставить меня на место, он вовсе не хвастался, говоря у меня дома о своих успехах. Впрочем, меня это больше не касается. Мне нужно задать ему всего один вопрос.

— Это и есть ваши новые знакомые? — начал я почему-то совсем не с того, с чего собирался.

— И они тоже, — слегка усмехнулся он, ставя чашку на стол.

— Ладно, неважно, — отмахнулся я от второстепенных подробностей. — Я знаю, на кого ты работаешь. Меня интересует только одно: Дара с Аленкой тоже на вас работают?

— Нет, — ответил он, ни на секунду не задумавшись, и я как-то весь обмяк на том твердом деревянном сидении.

Но ненадолго, потому что он почти сразу добавил:

— Но они работают с нами.

Я получил свое неопровержимое доказательство. Которого мне будет вполне достаточно, чтобы припереть к стенке моих бывших приятелей и заставить их прекратить подвергать опасности моих девочек. Можно было вставать и уходить. И проверить заодно, как меня не будут удерживать.

Но мне вдруг захотелось сказать пару слов этому юнцу. Которого Дара считала самой важной частью своей жизни. За которым она, как выяснилось, была готова последовать куда угодно — хоть под распылитель. Который всегда принимал ее преданность как должное. И которому его родитель, постоянно и пафосно распинающийся о великих целях нашего сообщества, так и не сумел передать основной ангельский принцип на земле — сохранить и уберечь.

— Мне обещали, что их не станут привлекать, — медленно начал я, сдерживаясь. — На достаточно высоком уровне. Твой выбор — твое дело. Правда, хочу тебя уверить, что ты понятия не имеешь, против чего выступаешь. Даже Стас признал, что девочек в это втягивать нельзя. И ты не имел никакого права…

— А может, нас для начала спросить нужно? — яростно зашипел воздух рядом с Игорем, и там тут же материализовалась Дара.

Она просто возникла — из пустого места, из ниоткуда. И в таком виде, что я и ее едва узнал. Глаза у нее сузились, как у разъяренной кошки, и метали в меня молнии. Губы растянулись над оскаленными зубами, из-за которых все еще доносилось шипение. Она наклонилась над столом в мою сторону — так, что у нее спина почти дугой выгнулась. У нее даже волосы, словно шерсть на загривке, дыбом встали.

Я отшатнулся, врезавшись головой в деревянную панель над сидением. В ушах зазвенело — и мне показалось, что это мое подсознание сигнал тревоги подало.

Откуда она взялась? Даже если Макс научил ее в невидимость переходить — с него сталось бы — я бы ее почувствовал. Нет, скорее, к этой разъяснительной беседе целителей подключили — то-то мне наши дети совершенно не похожими на себя видятся.

Не глядя, я нащупал чашку и сделал глоток уже почти остывшей, абсолютно безвкусной жидкости, ища способ прекратить это варварское насилие над собственным мозгом.

— Я вас на минутку оставлю, — как можно непринужденнее бросил я, осторожно и понемногу продвигаясь к выходу из ниши. — В туалет.

Путь мне преградила Аленка. Возникшая точно также из пустого воздуха рядом со мной — на сиденьи у края стола. Меня отбросило назад — на этот раз локтем об угол стола. Издевательски невероятная картина скрылась за снопом искр в глазах.

Когда они рассеялись, однако, ничего не изменилось. Щипать себя не было смысла — если уж электрический разряд от локтя в мозг не вырвал меня из этого кошмара.

Ну и профи ко мне направили! На ходу иллюзию корректируют. И Аленка выглядит, совсем как настоящая, и Дара уже свой обычный неотразимо привлекательный вид приняла. После того, как Игорь накрыл ее руку своей — точь-в-точь, как он всегда ее успокаивал.

Я только не мог понять, зачем Стас таким сложным путем пошел. Цель его была очевидна — устроить мне встречу с псевдо-Игорем, способным врать в отличие от оригинала. Но девочек зачем на сцену выводить? И как он с целителями договорился?

— Как вы …? — повел я рукой между Аленкой и Дарой, подозрительно переводя взгляд с одной на другую.

— … сюда попали? — закончила за меня Аленка, и ответила, глазом не моргнув: — Инвертация.

Обидно. Стас всегда был не слишком высокого мнения обо мне, но держать меня за полного недоумка? Подростки-полу-ангелы, которые провели всю свою жизнь на земле, владеют умением, доступным далеко не всем представителям нашего сообщества?

— Ого! — значительно покивал я головой, решив оставить пока свой скептицизм при себе. — Кто вас ей обучил? Они? — сказал я глазами на столик, за которым сидели уже оба посланника Стаса.

— Нет, — вступила в разговор Дара. — Те, которые за зарядками приходили.

— А эти зачем пожаловали? — прищурился я в ожидании туманного рассказа о чрезвычайно важной операции, совершенно случайно проводимой неподалеку.

— Это наша охрана, — небрежно бросила Дара.

А вот это уже вдвойне обидно. Когда наблюдатели много лет делали все возможное, чтобы максимально навредить нашим детям, Стасу даже в голову не пришло предоставить им охрану. А теперь она им вдруг понадобилась — когда отношение к ним в нашем сообществе радикально изменилось, причем в лучшую сторону?

— И от чего же вас охраняют? — изобразил я вежливое удивление.

— Да мы и сами сначала против были, — подал, наконец, голос Игорь, поморщившись. — А потом они очень кстати пришлись — всегда помогают от аналитика оторваться, если нужно.

— От кого? — по-настоящему на этот раз удивился я.

— Его к Игорю приставили сразу после аварии, — ответила мне Дара, сверкнув глазами.

— Это тот отдел, который переворот на земле готовит, — мрачно добавил Игорь, раздувая ноздри.

Как-то вообще топорно Стас работать начал. Подсовывать мне образ сотрудника отдела, занимающегося узакониванием наших детей, в виде вечно стоящего над душой наблюдателя? Чтобы вызвать у меня по ассоциации неприязнь к нему? Причем из привычного сочувствия Игорю, которому в свое время особо злобный наблюдатель достался?

— Да-да, наслышан, — категорически отказался я продолжать разговор в этом направлении, и решил сделать неожиданный шаг, кивнув в сторону так называемой охраны. — А кто из этих Контик и … как там другого?

— Вообще-то, — медленно произнесла Аленка, вздернув подбородок под одинаково предостерегающими взглядами Дары и Игоря, — Контик — это я.

Все-таки я ошибся. Не развеять мои подозрения хотел Стас, не направить мои мысли по ложному следу — он поставил задачу запутать меня, внести полную сумятицу в эти мысли. Чтобы я просто перестал отличать реальность от вымысла. Чтобы, реши я обратиться к руководству за помощью, мои слова полным бредом прозвучали.

— Ну, с меня хватит! — решительно встал я. — Не знаю, что за игру вы здесь ведете…

— Пап, сядь, — перебила меня Аленка, морщась. — Ты хотел поговорить с Игорем, а мы — с тобой.

Столкнуть с сидения даже подобие моей дочери у меня рука не поднялась.

— Да, хотел, — повернулся я к Игорю, глядя на него сверху вниз и надеясь, что все, что я скажу, дойдет до Стаса дословно. — Я действительно наслышан о том, что ты переворотом назвал. И о том, что у нас образовались некие борцы с ним. И что к ним и тебя причислили. Но я также наслышан — и в самых недвусмысленных выражениях — что этой чести удостоили только тебя, и что с тебя даже взяли слово … клятву никому не передавать конфиденциальную информацию.