Ангел-мечтатель (СИ) - Буря Ирина - Страница 13

Откинув голову на спинку кресла, я улыбнулась. Ощущение свободы было ошеломляющим.

— Пожалуйста, уходите отсюда, — запричитал Киса справа от меня. — Немедленно!

— Ага, сейчас, — рывком отклеился Стас от стены. — Покомандуй мне еще. Уйду, когда она слово даст …

— Уговорил, — остановила я его. — В этом деле я участвовать не буду. И ни в каких других твоих делах тоже. Наша с тобой совместная работа закончена.

Стас шумно выдохнул, оглянулся по сторонам, подхватил за ножку стул у моего рабочего стола, установил его перед моим креслом и грузно опустился на него. Упершись ладонями в колени и подавшись вперед.

— Марина, послушай сюда, — начал он, глядя на меня в упор. — Это дело людям не по зубам. Оно пока и нам не по зубам. Ждем, когда темный гигант мысли от Верховного вернется.

— Какого Верховного? — икнул Киса.

— Какой темный? — одновременно вырвалось у меня.

Стас хмыкнул, покачав головой.

— Самого Верховного, — бросил он Кисе, стрельнув глазами в потолок, и снова обратился ко мне: — Вот сколько я тебя учил ничего не предпринимать при недостатке вводных данных?

— Я вопрос задала, — огрызнулась я. — Что за темный?

— А я, Марина, уже сам не пойму, — досадливо поморщился Стас, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди, — кто нынче светлый, а кто — темный. Бред этот с подчинением людей мелким наши придумали, да — но сразу вышли с ним на темных. И те за него двумя руками ухватились — им эти руки в отношении людей полностью развязать посулили. Чтобы охотились они в свое удовольствие и без моего заботливого надзора.

Я настороженно прищурилась. Стас никогда не прибегал к детальным объяснениям. План любой операции он всегда излагал короткими, отрывистыми фразами, давая каждому участнику четкие указания. Если у него был этот план. Или, действительно, достаточно исходной информации для его составления.

— Судя по твоим словам, — медленно проговорила я, пытаясь понять, не врет ли он, чтобы снова мной манипулировать, — не все они согласились. Где Макс?

— Да с нами он, — скривился Стас. — Хотя не уверен, где бы он оказался — с такими перспективами для мелкой — если бы не их особо выдающийся авторитет. Он его Гением называет, — хмыкнул он, покрутив головой.

— Откуда он взялся? — нетерпеливо прихлопнула я ладонью по подлокотнику.

— Его Анатолий где-то раскопал, — дернул он плечом с видом смирившегося участкового, приставленного присматривать за неисправимым малолетним нарушителем. — Когда опусы к нам отсюда передавали. Не знаю, что тот в нем увидел, но сделались они — не разлей вода. Голова у корифея, признаю, хорошо работает. Это он придумал, как доказательства состава преступления наших рационализаторов получить. Татьяна же к ним работать собралась …

Я задохнулась, вытаращив глаза.

— Ей только радужное будущее мелкого обрисовали, — поднял руку Стас в успокаивающем жесте. — А в контракте, который она подписать должна была, все направления работы были зафиксированы. Вот мы этот документик и изъяли. И титан мысли с ним к Верховному и отправился.

Киса снова икнул. Я покосилась на него в приливе гордости за человечество — если бы люди такой пиетет к своему начальству испытывали, до сих пор бы в рабовладельческом строе жили.

— Зачем? — вернулась я к Стасу. — И кто вам сказал, что его примут?

— А у него пунктик насчет баланса сил в природе, — развел руками Стас в ответ на мой первый вопрос. — Он уверен, что действия наших заговорщиков этот баланс нарушат, и отправился, насколько я понял, именно к его гаранту. А насчет примут ли — это я тебе не скажу, но у него, по-моему, даже мысли не возникло, что нет.

— Очень убедительно! — фыркнула я.

— Не знаю, — пожал плечами Стас, — он у темных, как я понял, самый древний старожил — может, какие связи сохранились… Да и манеры у него, я тебе скажу! — вдруг взъерошился он. — То все ходил вокруг да около, дурачком прикидывался, хрень какую-то нес заумную… А потом всех собрал, отчеты выслушал, вещдоки взял, обстановку изложил, инструкции раздал на период своего отсутствия — и свободны, исполняйте!

— Что — не понравилось? — насмешливо склонила я голову к плечу.

— Да не то чтобы, — тут же сдулся он, — говорил он дельно. Только не привык я как-то все яйца в одну корзину складывать — в один план, в смысле.

— А если его не примут? — насторожилась я.

— Тогда, боюсь, — медленно проговорил Стас, глядя в сторону, — будет нам всем уже все равно. Мой отряд расформируют, за ненадобностью. Ваш, кстати, тоже, — поднял он глаза на Кису, — и еще несколько.

Я получила еще одно подтверждение преимущества человеческой расы перед высшей, как последняя думает. Это — единственное, что его волнует? Даже мысли в голову не пришло сопротивляться? Не говоря уже о мысли о людях, которых они — как будто бы — защищать и оберегать призваны.

— И тебя это устраивает? — не стала я даже приглушать презрение в голосе.

— Ты меня первый день знаешь? — процедил он сквозь зубы. — Инструкции выполнять будем, но инициативно. Татьяна вернулась в новый отдел по мелким и Анатолия туда протащила. Так что разведданные поступать будут. От темных там еще и Макс … — Он явно проглотил какую-то фразу. — Рационализаторы пока нацелены на обработку сознания мелких — нам велено им палки в колеса вставлять. Но есть мысль понести их далеко идущие планы в широкие массы, особенно в те, что под нож пойдут. Есть у нас специалист по связям с общественностью … — Он значительно глянул на меня с одобрительным видом. — Вот она и воспротивится нарушению баланса, если гарант откажется.

Они действительно уверены, что являются тем коллективным Юпитером, которому позволено то, что не позволено быку — ну да, тому, который на тучных пастбищах пасется. Вот где справедливость? Это она лежит в основе всех балансов в мире — иначе грош им цена.

Впрочем, он только что дал мне доказательство того, что не вся высшая раса поражена раболепием и вовсе не намерена смиренно падать ниц перед лицом своей верхушки

И я дам ему, пожалуй — той же самой справедливости ради — еще одну возможность признать людей достойными союзниками.

— Хорошая мысль! — одобрительно кивнула я. — Человеческая общественность с удовольствием поддержит вашу.

Я протянула ему пальмовую ветвь мира — он принял ее за дубину, которая огрела его по голове. Судя по выражению его лица.

— Марина! — взревел он, добавив последнюю деталь в образ жертвы варварского нападения. — Я тебе о чем уже целый час талдычу?

— Вот и хорош талдычить, — спокойно бросила я. — Теперь меня послушай.

— Что мне тебя слушать? — еще больше разъярился он. — Что мне слушать, я тебя спрашиваю? Даже гений этот … а его не зря, наверно, так назвали! — размахался он руками, — … так вот, даже он говорит … и я с ним здесь полностью согласен! — ткнул он в меня указательным пальцем, — что люди не готовы к такой бойне. Они же в нас не верят! В смысле, всерьез. А если и поверят — ты понимаешь, что наш раскол у них вызовет? До нас они не дотянутся — а вот мелких на части порвут!

— Гений, говоришь … — процедила я сквозь зубы. — А скажи-ка мне, как часто он на земле бывает?

— Не знаю, — озадаченно сбавил он тон. — Но точно был. Пару раз.

— Так откуда он людей знает? — дала я, наконец, и себе волю. — Их и ты не знаешь. И он, — махнула я в сторону Кисы, — и вообще никто из вас. Вы только с отдельными экземплярами сталкиваетесь. Ну ладно, ты их больше видел, — выдавило из меня дурацкое чувство справедливости, — но отнюдь не лучших. Так кто вам право дал обобщать?

— Вот не понял, к чему это, — подозрительно откинул голову Стас.

— А к тому, что инстинкт самосохранения у человечества по необходимости хорошо развит! — Теперь я к нему придвинулась. — Может, люди в вас и не верят, но возню вашу закулисную чуют. Сколько всегда слухов было о масонах, иллюминаторах и закрытых ложах — а в последнее время уже вообще открыто о клубах хозяев жизни и тайном мировом правительстве говорят.