Да, урук-хаи мы! (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 2

Нужно было, конечно, спускаться вниз и переселяться на новые земли как можно скорее, я это прекрасно понимал. Но что-то меня останавливало всякий раз, когда я об этом думал. Мне не хотелось оставлять в тылу эту гниющую язву в виде гномьих шахт.

Можно было, конечно, переселиться всей Ордой, оставив позади эти неприветливые горные кряжи, навсегда позабыть о них, как позабыли о степях, которые когда-то покинули, но я так не мог. Мне казалось это позорным и трусливым бегством, и мне не хотелось уступать ни пяди земли.

Так что первым делом я хотел разобраться с этой угрозой, гномьи шахты мозолили мне глаз при каждом взгляде на карту.

Несколько беспокоила этическая сторона вопроса, потому что я понимал — вопрос с гномами придётся решать окончательно, но очень быстро всё моё морализаторство разбилось о воспоминания про гномий хирд на окраине деревни. Что, если бы мы их тогда не разбили в бою? Уверен, у них не возникло бы вообще никаких моральных терзаний, а всю деревню сравняли бы с землёй, не оставив в живых вообще никого. Они боялись нас до усрачки, и это осознание пришло ко мне, как внезапное озарение.

Раньше я как-то не придавал этому значения, а теперь вдруг понял. Всеми ими двигал страх, животный ужас перед ожившим ночным кошмаром, кровожадными и коварными орками, зеленокожими монстрами, и никто из них даже не пытался действовать каким-либо другим образом. Насилие рождает насилие, и я не знаю, кто первым начал эту войну, но мог легко представить, как какой-нибудь изящный эльф кривит лицо при виде орочьих торчащих клыков и выпускает стрелу орку в спину. Исключительно по той причине, что мы, орки, не попадаем под утончённые эльфийские стандарты. И это, скорее всего, не изменить.

В итоге я решил отправиться в гости к нашим друзьям гоблинам и попытаться лично разведать обстановку под землёй. Мне было интересно посмотреть, что находится в тех заброшенных тоннелях, соединяющих гномские шахты и гоблинские пещеры, и почему гоблинам запрещено туда ходить.

С собой я взял добрый запас факелов, верёвку, немного еды и длинный железный нож, на случай, если придётся с кем-либо сражаться. В тесных коридорах особо не размахнёшься ни палицей, ни топором, поэтому я предпочёл нож. Кажется, такие ножи называли скрамасаксами, но для меня это был просто длинный нож без гарды. Самое то, чтобы вспарывать противникам животы в тесноте замкнутого помещения.

Разумеется, я отправился не один, идти со мной в пещеры вызвался Улдук. Как вождь и хан, я, конечно, мог и не идти лично, а просто отправить туда разведчиков в приказном порядке, но я и сам желал размяться. Я засиделся без дела, а строгать болты и ковать оружие орки теперь могли и без меня.

Так что я раздал указания на время моего отсутствия, собрал пожитки и отправился к пещерам вместе с Улдуком.

Снег хрустел под ногами, морозный утренний воздух щипал лицо. Прекрасный день, чтобы провести его на свежем воздухе, но я отправляюсь под землю, в затхлые и сырые коридоры, причём неизвестно на какой срок и неизвестно, кого я там повстречаю.

Улдук, как обычно хмурый и неприветливый, шёл позади. Он вызвался сам, взвалив на себя основную ношу, и тихо ворчал, оскальзываясь на камнях под тяжестью мешков.

Наконец, мы добрались до входа в пещеры, и я привычно шагнул под низкие своды. Гоблины по-прежнему были нашими союзниками, и я не раз посещал их деревню. До деревни я мог дойти уже и без факелов, просто по памяти. Тоннель, прямой, как линия метрополитена, шёл вглубь горы под небольшим уклоном, и вскоре впереди показались мерцающие огоньки гоблинской деревни. Коридор заметно расширили и спрямили, чтобы возить по нему припасы, торговля с гоблинами не прекращалась с того самого момента, как мы впервые побывали в их посёлке.

Деревня гоблинов находилась в просторной зале, и часовые окликнули нас, едва мы с Улдуком показались из коридора.

— Эта гоб, деревня! Кто идёт, гоб? — взвизгнул караульный.

— Хан Ундзог, — отозвался я.

— Хан пришёл, гоб! — тут же воскликнул гоблин.

В деревне тут же оживились, забегали, начали имитировать бурную деятельность, как тараканы на кухне, когда ты резко включаешь свет в три часа ночи. Я такое раболепие не любил и не одобрял, но лучше пусть преклоняются перед вождём, чем затевают восстания.

Костры и факелы мерцали, разгоняя кромешную тьму, горящие в темноте глаза гоблинов неотрывно следили за нами, заставляя всякий раз нервничать и вздрагивать, когда ты натыкался на ещё один взгляд. Под землёй было неуютно, орки предпочитали открытые пространства, но раз уж наши враги — подземные жители, придётся потерпеть неудобства.

Гоб вышел к нам спустя несколько минут, смешно ковыляя на коротких ногах и опираясь на древко копья. Вождь гоблинов выглядел надменно и величаво, словно царь во дворце.

— Пива пока нет! Есть только грибы, гоб! — заявил он, думая, что мы снова пришли торговать.

— Мы не за этим, Гоб, — сказал я, невольно подражая их манере речи.

Гоблин наклонил голову и заинтересованно посмотрел исподлобья. Мы, орки, нечасто спускались под гору, в основном только ради торговли или чтобы позвать гоблинов на очередную войнушку, а воевать пока вроде было не с кем.

— Я хочу разведать тоннели, — пояснил я.

— Наши? — спросил вождь гоблинов.

— Нет, — покачал головой я.

Тоннели, принадлежавшие гоблинам, я давным-давно изучил, посетив и грибные залы, и подземное озеро, где с потолка свисали острые шипы сталактитов, а на стенах светился бледный фосфоресцирующий мох. А вот в дальние коридоры гоблины не пускали никого, и сами старались туда не ходить.

— Нельзя! Табу! Пропадёшь! — обеспокоился Гоб.

— Да что там такое вообще? — усмехнулся я.

Никакого страха перед неизвестными тоннелями я не испытывал, лишь небольшое волнение. В тёмных коридорах, конечно, могла скрываться любая угроза, но моё любопытство было сильнее. Да и кто посмеет атаковать двухметрового здоровенного орка?

— Там страшно! Нельзя, гоб! Сожрут! — вождь прямо-таки дрожал от одной только мысли о дальних тоннелях.

— Никто меня не сожрёт, Гоб, — попробовал я успокоить гоблина, но без особого успеха.

Чем больше верещал и дрожал гоблин, тем сильнее распалялось моё любопытство.

— По тем коридорам можно же до гномьих пещер добраться? Наверняка же где-то они соединены, — предположил я.

— Да, да, можно! Только нельзя, гоб, табу! Сожрут! — выпалил гоблин.

— Кто? Гномы? — удивился я.

Я, конечно, догадывался, что под землёй может быть туговато с провизией, но не настолько же. Да и мясо у гоблинов наверняка вонючее и жёсткое.

— Нет! Гномов тоже жрут! — замахал руками Гоб.

Так-так, уже интереснее. Значит, друг от друга их отделяет какая-то неведомая хтонь, без разбора жрущая и тех, и других, и, наверное, только поэтому эти шахты ещё не захвачены гномами полностью. Стало вдвойне любопытнее.

— Значит, надо точно поглядеть, — заключил я.

Гоб, видя, что меня не переубедить, понуро опустил плечи.

— Не бойся, вождь, со мной Улдук, славный воин. Вдвоём мы любого заборем, верно? — попытался разрядить обстановку я.

Улдук коротко хмыкнул, скривив рожу, но я видел, что комплимент ему понравился. Значит, заборем. Я проверил, как из ножен выходит кинжал. Обильно смазанный салом, чтобы не ржавел, нож легко выскакивал, в любую секунду готовый начать поножовщину.

— Вождь! — к нам обратился один из гоблинских воинов, и я не понял, к кому именно он обратился. — Позволь идти с вами!

— Табу! — рявкнул Гоб. — Вернись на место, Лок!

— Тише, Гоб, — твёрдо сказал я. — Нам пригодится проводник.

Вождь осунулся, заметно расстроенный таким поворотом событий, зато воин широко ухмыльнулся, показывая мелкие острые зубы.

— Мы вернёмся, — заверил я вождя. — Разведаем обстановку и сразу назад. Мне нужно знать, что прячется в тоннелях на нашей земле. Веди нас, храбрый Лок.

Сырые, склизкие своды нависали над самой головой, и нам с Улдуком приходилось сутулиться, чтобы не касаться потолка. В темноте постоянно что-то капало, шелестело, шуршало, и сколько я ни пытался вглядеться в густой мрак, ничего не мог разглядеть. На самой границе тьмы, дрожащей в такт с язычками пламени, казалось, кто-то есть, но каждый шаг доказывал обратное.