Академия Небытия. Том 2 (СИ) - Дубинина Мария Александровна - Страница 49

И когда я уже потянулась решилась сделать это, в древесной кроне над нами шевельнулось что-то очень знакомое. Бледно-лиловое, кружевное и с присосками! Поэтому вместо долгожданного поцелуя я рыкнула и влепила кулаком по стволу дерева рядом с ухом куратора.

Лайз икнул прямо очень по-ректорски.

А Морис, который обосновался на верхушке этого несчастного дерева, скатился оттуда практически мгновенно, обсыпав нас обоих листьями и мелким веточками.

– А вы что тут делаете, студент Фрей? – невозмутимо спросил Амилота, как будто это не его сейчас застали в интересной ситуации со своей студенткой.

– Воздухом дышу, – брякнул кракен.

– Неужели посещение Светлого факультета заставило вас так рьяно заботиться о своем здоровье? – в голосе Лайза слышалась здоровенная доля скепсиса.

Тучка образовалась рядом с нами и что-то просигнализировала куратору на ухо.

– Стараемся прожить подольше, – криво усмехнулся Морис, потирая пострадавшую при приземлении спину.

– Старайтесь лучше! – отрезал Лайз. – А теперь сели в позу лотоса, и пока я не приду, не вздумайте вставать! Думаю, не стоит напоминать, что я ваш куратор, а впереди веселая неделя? Скажу по секрету, у меня по расписанию целых два зачета. Советую готовиться, в преподавании я зверь!

Мы подавились смешками и покорно уселись в заявленную позу. Далось это тяжеловато, мне еще аукались ступени погодной башни, а Морису – падение с дерева. Лайз скрылся в дверях и начал подниматься по лестнице, а потом обернулся, поднес два пальца к глазам, а потом перевел их на нас в многозначительном жесте.

– Да поняли мы уже, Большой Брат следит за нами… – фыркнул Морис.

Я показала спине куратора язык.

– Мне не по себе, уже второй человек напоминает мне про зачетную неделю. Неужели это так страшно?

Ответом мне было сдавленное бульканье.

– Подруга, ты расписание смотрела? – Морис посмотрел на меня большими глазами. – В аду, наверное, не так горячо, как будет нам с тобой. Ну и трупоеду нашему за компанию.

Я нервно потянулась к браслету и под чутким руководством кракена активировала расписание и передвинула дату на неделю. Мозг взорвался болью: зачет на зачете и зачетом погоняет. Большинство названий было совершенно незнакомыми, часть поддавалась расшифровке в общих чертах – кажется, я сегодня видела эти слова в недопереписанных конспектах. Мы что, реально столько пропустили, пока занимались своими делами? Почему никто вовремя не дал мне подзатыльник и не заставил учиться?

– И что будет если мы не сдадим? – спросила я вдруг севшим голосом.

– Кто знает, – философски отозвался кракен., – Возможно, дадут второй шанс, а могут и не дать.

Уверена, мы одновременно вспомнили Кирру. Может, у нас как раз истекал этот самый второй шанс?

Тряхнув головой, я подумала, что нашей компашке пришел самый натуральный писец и надо было срочно выкручиваться. День, как назло, тянулся медленно, мы с Морисом вяло переругивались, пытаясь отвлечься от боли в затекшей пояснице и онемевших коленях.

Лайз все еще не появился, а у меня уже все тело задеревенело!

– Если таким образом наш куратор решил показать, кто тут главный пирожечек с крутой начинкой, то я разочарован., – Морис отрастил щупальца и преспокойненько массировал ими спину.

– Эй! – Я ткнула Мориса пальцем в плечо.

– Что “эй”? Это мои личные конечности, отрасти себе змей и массажируйся в полное удовольствие.

Он становился вредным от безделья, в принципе, я его понимала, довольно обидно сидеть здесь, изображая истукана под редкие шепотки пробегающих мимо студентов. Кроме того, репутация работала на нас, и никто из случайных свидетелей нашего наказания не подумал пристать с дурацкими вопросами.

– Он про нас забыл? – отмер Морис, когда по ощущениям прошло уже часа три.

– Все возможно.

Я изогнулась дугой, услышала хруст позвоночника и больше не стала повторять этот фокус. А то заклинит – и понесут меня всю перекрученную в лазарет. Ирма потом месяц будет ходить и хихикать.

– К чертовой бабушке все, – Морис разогнул ноги и издал длинный вздох облегчения, – я честно проторчал тут три драгоценных часа из своей жизни, пусть делает что хочет.

– А кстати, как ты тут вообще оказался? И не надо мне про воздух заливать.

– Увидел твою заинтересованную мордашку, шныряюшую по коридорам, и решил, что явно что-то намечается. Кто же знал, что вы тут свидание хотите устроить! Ты хоть предупреждай… И раз уж речь зашла, как прошла аудиенция со светлейшим ящерообразным?

– Нормально, – отмахнулась я. – Ничего нового мне не сказали, даже слегка похвалили и дали процент с отчислений за мой кинодебют.

– Даже странно, на нас он всех собак спустил, – промычал Морис, вставая с травы. – Ладно, скоро ужин, увидимся в столовой.

Прихрамывая, он ушел в сторону основного здания, а я осталась сидеть под деревом, глядя на плавно темнеющее небо. Естественно, распрямив ноги и удобно привалившись спиной к стволу. Лайз же запрещал вставать, так что теоретически указание выполнено. Скорее всего, я задремала, а когда проснулась, на небе уже догорали остатки заката.

Амилота сидел рядом, пристроив мою голову к себе на плечо.

– Ты все-таки вернулся? – Я не отказала себе в маленькой слабости и прижалась поплотнее. К вечеру земля быстро теряла тепло.

– На самом деле я хотел проверить ваше терпение, но ты так мило спала…

Мило спящая горгона? У него какие-то проблемы с определением милоты? Но приятно, что тут скажешь.

В желудке заурчало, что неудивительно, ведь кроме сэндвича мне ничего не перепало, а, судя по времени, столовая закончила раздавать ужин.

Зашуршала обертка, и мне в руки сунули огромную шаурму, которая источала такой аппетитный запах, что змейки на голове расплелись и устроили ритуальный танец.

– Спасибо, – невнятно пробормотала я с набитым ртом.

– Пожалуйста, – Лайз ответил мне так же, я оглянулась и увидела, что он тоже сражается с шаурмячным монстром.

Что может быть романтичнее, чем сидеть вдвоем под деревом в полнейших сумерках и жадно поглощать шаурму? А когда Амилота достал термос с кофе, я просто растаяла.

– Это ты так просишь прощения за то, что забыл меня тут на полдня?

– Я просто забочусь о своих студентах, – невозмутимо ответил он, а я поперхнулась кофе. Странная такая забота, с кладбищенским душком. Я ему эту погоню и метание лопаты по гроб жизни помнить буду. А если задуматься, то и сцену в такси тоже забуду нескоро.

– Почему когда в моей жизни происходит что-то ужасное, рядом всегда оказываешься ты? – Я повернулась к Амилоте.

– Может, затем, чтобы вытащить тебя из этого ужаса? – усмехнулся он, ласково завел выбившуюся змейку мне за ухо и провел пальцем по щеке.

Наш поцелуй все-таки состоялся, отдавая послевкусием кофе и лука. А что вы хотели? Шаурма же!

Где-то рядом непочтительно хмыкнули и закашлялись настолько демонстративно, что у меня глаз дернулся. Кого принесло сюда на ночь глядя? Амилота отодвинулся, и я, оставшись без теплого твердого плеча рядом, воровато озираясь по сторонам. Никого не увидела и погрозила темноте кулаком. Никому не нравится, когда за ними подсматривают, тем более в такие, не побоюсь этого слова, интимные моменты. Это уже извращение какое-то.

И хоть никто из нас не произнес ни слова, момент был испорчен, и шаурмичная магия единения истаяла, как дым, в остывшем воздухе.

– Тебе пора, – прервал наше молчание Амилота, собирая остатки обертки и закручивая термос. – Увидимся завтра на занятии.

– А поцеловать на прощание? – ехидно спросила я.

Куратор послал мне воздушный поцелуй, что в исполнении мрачного брутального мужика выглядело впечатляюще, и свалил в ночь. Я дождалась, пока он скроется в здании, и грозно уперла руки в бока.