Школа боевой магии. Том 1 (СИ) - Кун Антон - Страница 39

Я, конечно, был с этим совершенно не согласен, но, почувствовав на своём плече жёсткую ладонь, зашагал по длинному коридору.

Попетляв по мрачным коридорам, мы остановились перед железной дверью с массивным засовом. Рядом стоял вооружённый охранник, он тут же вытянулся по стойке «смирно». Повинуясь молчаливому приказу, открыл дверь, а потом закрыл её за нами, и я услышал, как задвинулся засов.

Это была камера, не кабинет. Никаких окон. Освещение — лампа дневного света высоко на потолке. Голые серые стены. По размерам камера напоминала комнату наказаний, хорошо хоть цепей в ней не было! Из всей обстановки были только стол и два стула.

Сан Саныч уселся на один из стульев и, небрежно махнув рукой, показал мне, что я тоже могу присесть — с другой стороны стола.

Я не стал ерепениться. В конце концов, разговаривать сидя удобнее. А в том, что нам предстоит разговор, я не сомневался. Гадал только о чём. Хотя и тут не сильно гадал. Я очень хорошо помнил слова Сан Саныча, мол, я талантливый маг. Понятно, что Сан Санычу от меня надо что-то магическое. Вот только тут его ждал облом, потому как я ничего не умею. Разве что создавать иллюзии. Но вряд ли это его заинтересует — не для фокусов же он привёз меня сюда, в этот кабинет.

Сан Саныч буравил меня взглядом и молчал.

Я тоже не спешил нарушать тишину. В конце концов, это он меня сюда привёз, вот пусть и говорит, зачем. Я просто сидел и поглаживал Дёму.

Не скажу, что мне было совсем норм, но я как-то начал потихоньку успокаиваться.

И тут Сан Саныч заговорил. Лучше б он и дальше молчал!

— У тебя славная сестричка, — как бы между делом заметил Сан Саныч. — Сколько ей? Уже семь?

Сердце ухнуло и провалилось в кишки! Чёрт! Сонька!..

Я, глядя на Сан Саныча, как кролик на удава, кивнул.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!.. Сонька… Маленькая егоза… Вот гад!

А Сан Саныч как ни в чём не бывало продолжал:

— Она ведь в этом году пойдёт в школу…

Я снова кивнул.

— В ту же школу, где и ты учился, я полагаю?

Я почувствовал, как у меня почва уходит из-под ног.

— И родители у тебя хорошие, — продолжал Сан Саныч, не обращая на меня особого внимания и в то же время, я уверен, прекрасно понимая моё состояние.

— А друг твой… Этот… Аристарх… Тропин, да?

Я снова кивнул.

— Он же там, в нашей школе, да?

Мне ничего не оставалось, как снова согласиться.

— Он же твой лучший друг? Я бы даже сказал, единственный…

Я ничего не ответил. А что говорить об очевидном? Тем более, что Сан Саныч и не ждал ответа.

— Хорошие люди, — подвёл он итог. — Очень хорошие люди.

Я осознал: этот человек может только пальцем пошевелить и никого из моих родных и близких не останется.

Чёрт!

Я сидел и смотрел на Сан Саныча, а сердце моё бухало так, что, наверное, было слышно за дверью.

Дёма ласково уткнулся мне в ладонь, требуя, чтобы я его погладил, но я не мог. Я ждал. Ведь Сан Саныч не просто так заговорил о моих близких. Вот сейчас он выдвинет условия, при которых не тронет никого из них. И я… Я на всё соглашусь, лишь бы он забыл про наше существование.

Но Сан Саныч не спешил. Он перевёл взгляд на котёнка и сказал:

— Надо же как ты сильно к нему привязан…

Я рефлекторно прикрыл Дёму.

— В первый раз вижу человека, — задумчиво произнёс Сан Саныч, — который вот так за братьев наших меньших переживает. Взрослого человека, я имею ввиду. Дети ведь не в счёт, да? — помолчав, добавил: — А Сонечка тоже любит котят?

Я пожал плечами. Я не знал, любит ли Сонька котят. Кукол своих любит, это точно. И наряжаться любит, всякие там платья, туфельки, заколочки… У нас дома не было животных, мама считала, что это не гигиенично — держать дома кошек и собак. У нас даже рыбок или птичек не было.

Сан Саныч ещё немного помолчал, как бы раздумывая — я видел, что он давно уже всё решил, просто играет у меня на нервах. Сан Саныч помолчал, помолчал… А потом легонько хлопнул по столу.

— Но… Влад Джеймс Влад… Я тебя не за этим сюда привёз! — сказал он.

Меня передёрнуло от того, как он произнёс моё имя. Я понял, что вот сейчас он скажет, под чем мне нужно расписаться кровью.

А Сан Саныч вдруг сказал:

— Я сегодня пообедать не успел. Попьёшь со мной чаю?

Я растерялся окончательно. В желудке у меня забурчало, заворочалось, но…

Сан Саныч скользнул рукой под столешницу и раздался звуковой сигнал.

В следующий момент зашуршал засов и открылась дверь. В дверях появился охранник с автоматом.

— Распорядитесь, пожалуйста, по поводу чая, — вежливо попросил Сан Саныч.

Дверь закрылась.

Сан Саныч сидел и, постукивая пальцами по столу, смотрел на меня ласково, и от этого стало ещё страшней.

Я не знал, что делать, куда спрятаться от его взгляда.

В какой-то момент мне это всё надоело, и я сел поудобнее на стуле, даже слегка развалился. Ибо нефиг меня запугивать! И нагло уставился прямо в глаза Сан Санычу. Он едва заметно усмехнулся и отвёл взгляд.

Я воспринял это как свою маленькую победу.

Не знаю, чем она мне аукнется, но я устал бояться.

Мы сидели и молчали. Сан Саныч больше на меня не смотрел, он с преувеличенным вниманием изучал стены. Он с таким интересом их рассматривал, что я поневоле тоже начал смотреть на серые стены. Их когда-то красили. Один раз. Когда только построили это здание. И уже тогда они были серыми. На стене на уровне моего роста была цепочка дырочек, замазанных и закрашенных. Тоже серым. Но более-менее свежая краска на заглаженных заплатках только подчёркивала цепь отверстий. Воображение тут же нарисовало автоматную очередь.

На самом деле я заметил эти заплатки на стене сразу, как только вошёл сюда, но тогда мне было не до того, а теперь вот оказалось, что больше смотреть не на что.

Я мысленно слышал выстрелы, видел падающие молодые тела и понимал: всё, мне конец. От этого мне захотелось стать меньше, исчезнуть, раствориться, не быть тут. Но я был тут! Я сидел в этой чёртовой камере или комнате для допросов — чем бы ни являлось это помещение, я был тут! И уйти отсюда в настоящий момент у меня не было никакой возможности. Всё зависит от того, что скажет сейчас Сан Саныч.

Котёнок давно уже потихоньку мурчал, а я его так же потихоньку гладил.

Как только я осознал, что глажу мурчащего Дёму, то вспомнил, что надо дышать и отвернулся от стены.

«Это креативное дизайнерское решение, — сказал я себе, — для создания нужной атмосферы!»

Что ж, атмосфера тут зачётная, можно снимать шпионские боевики.

Снова зашуршал засов, дверь открылась, и охранник пропустил внутрь девушку в тёмно-синем коротком платье и в белоснежном передничке. Она несла поднос с двумя кружками, сахарницей, вазочкой, полной печенюшек, и стеклянным поршневым чайником. Поставила поднос на стол, сняла с него чашки, сахарницу и вазочку, взяла чайник и налила чаю в обе кружки. Одну пододвинула Сан Санычу, вторую опустила передо мной.

И тут я заметил, что не только я внимательно наблюдаю за девушкой, но и Сан Саныч жадно ловит каждое её движение.

Я усмехнулся — тот ещё гусь! Но мне стало от этого значительно легче — ничто человеческое ему не чуждо.

— Спасибо, Светочка, — проворковал Сан Саныч.

Светочка улыбнулась ему, взяла пустой поднос и вышла.

— Пейте чай, молодой человек, — сказал мне Сан Саныч. — Он на горных травках. И вкусный, и полезный.

Может чай и был вкусным и полезным, но я к нему не притронулся, несмотря на усилившееся бурчание в животе. Я уставился на Сан Саныча и прямо спросил:

— Что вам от меня нужно?

Сан Саныч, видимо, ждал этого вопроса, потому что на губах у него промелькнула довольная улыбка. И он тут же спрятал её за чашкой чая — с преувеличенным удовольствием вдохнул аромат и сказал:

— Благодать! А знаешь, Владислав, в древние времена люди отказывались разделить трапезу только с врагами…