Альпинист. Книга 2 (СИ) - Волков Тим - Страница 44

Мы забрались в палатку, и некоторое время просто лежали, не в силах даже пошевелиться. Потом, немного отдохнув, начали приготавливаться к ночевке. Нужно было сварить еду, разложить спальники. А самое главное — починить рацию.

Готовить взялись Генка и Клим. Остальные просто не мешали парням, особенно оградив от всех Володьку — он принялся разбирать рацию. Все смотрели на парня, как на какую-то причудливую животинку из зоопарка, из-за чего Володька долго злился и тщетно пытался отмахнуться от всех.

Но постепенно глядеть на бухтящего Володьку всем надоело и ребята отвлеклись на разговоры. Говорил только об одном — подъем. Каждый смаковал свои ощущения, которые, впрочем, не сильно отличались от остальных. Восторг и усталость, удивление и страх — эмоций было много. Даже молчаливый Костарев разговорился, поведав всем, что уже прощался с жизнью, когда мы вышли на бастион.

— Думал, задохнусь, — изрек он.

— Тоже воздуха не хватает, — согласилась Марина. — Дышишь — и не можешь надышаться. Очень странное ощущение. И необычное, незнакомое.

«Вполне себе знакомое», — с усмешкой подумал я, вспоминая короновирус в двадцатом году, который не прошел и мимо меня. Абсолютно похожее ощущение — дышишь и не можешь надышаться. Поэтому, видимо, и сильной паники у меня не было, в отличие от других ребят. Уже это испытывал на себе. Кто мы мог подумать, что этот опыт мне поможет таким необычным способом?

— Володя, ну что там? — просил я, подсаживаясь к парню.

Времени прошло часа три и самое время было обрадовать всех хорошей новостью.

— Удается починить рацию?

Володька молчал, хмурился и не спешил нас радовать.

— Говори, — тихо сказал я, понимая, что ничего хорошего он не озвучит. — Насколько придется задержаться нам тут? Сколько тебе нужно времени? Еще три часа? Четыре?

— Рацию не починим, — севшим голосом сказал он, словно вынос приговор. — Дело не в предохранителе и не в реле, там перегорели… в общем, не получится у нас ее починить. Мы остались без связи.

«Без связи…» — мысленно повторил я.

На высоте шести с половиной километров над землей мы остались без связи… Вот так новости.

Плюс тут только в одном — когда умрем, душам нашим не придется подниматься высоко, ведь мы находимся почти под самым небом.

— Главное — без паники, — с нажимом сказал я, чувствуя, как обстановка в палатке резко изменилась и стала напряженной.

— Андрей, сложно не паниковать, когда такое произошло, — сказал Генка.

С ним согласились многие.

— Понимаю тебя, — кивнул я. — Но паникой тут же поможешь.

— А почему нам не сказал? — спросила Марина.

— Да, почему не сказал? — поддержал ее Артем.

— А вы умеете чинить рации? — резонно спросил я.

Марина согласно кивнула. Спросила:

— А есть идеи как поступить?

— Есть, — тут же соврал я.

Кажется, все, кроме Леси, мне поверили и немного успокоились.

Некоторое время все молчали, что позволило мне собраться с мыслями и кое-что все же придумать. Помог выкроить время и Володя, который прочитал лекцию о том, что страх в горах — непозволительная роскошь и том, что настоящий альпинист должен глубоко осознавать свой долг перед страной, образцово выполнять порученные обязанности, соблюдать правила, и вообще стойко и мужественно переносить все лишения и тягости.

— Андрей, а что мы собираемся делать? — спросил Клим, первым не выдержав лекцию.

— Я пойду вниз, — сказал я и все удивленно посмотрели на меня.

— Что значит — вниз? — осторожно спросил Генка.

— Вниз — значит на базу.

Вновь повисла пауза.

— Но ведь нам нужно наверх, — осторожно напомнил Генка.

— Штурмовать Победу без рации мы точно не будем. Поэтому нужно спускаться вниз. Добровольцев, как я понимаю, не будет. Поэтому иду я. Тем более я руководитель группы, вся ответственность на мне. Возьму рацию, вернусь. Запасов провизии у вас хватит, дождетесь.

— А как же плохая погода на шести тысячах? — резонно спросил Генка.

— Молодов сказал, что там будет недолго мести. Пройти можно, — сказал Володька.

— Уверен? — переспросил я.

Парень кивнул. Предложил:

— Хочешь, я могу с тобой пойти?

— Нет — покачал я головой. — За главного тут останешься. Заодно с рацией поковыряешься — вдруг все же удастся что-то сделать. Но главное — за ребятами пригляди.

— Принято, — согласился Володька.

— Я пойду с тобой, — вызвался внезапно Артем.

— Ты? — удивился я.

Такого спутника мне не хотелось.

— Да. Одному тебе нельзя вниз. Нужен сопровождающий.

Видимо мой кислый вид лица был слишком явным, потому Артем спросил:

— Что, не доверяешь мне?

И не успел я ответить, как он с жаром произнес:

— Не возьмешь с собой — один пойду! Сидеть тут нет мне никакого резона. Я помочь хочу. Все мы сейчас в одном лодке. Нужна рация — я достану. И плевать — веришь мне ты или нет.

Он выжидательно смотрел на меня.

С одной стороны именно Артем два раза хотел меня подставить. И если бы у него это получилось, то меня бы здесь уже не было — отстранили бы. С другой стороны, наверное, его все же можно было понять. Парень молодой, с определенной долей зависти к чужому успеху. А у кого ее нет? Есть белая зависть, когда радуешься за человека. А есть черная. Тут уже не до радости, только обида и злость. И вот Артем отягощен именно вторым.

Боялся ли я его брать с собой? Нет. С ним справлюсь в случае чего. А вот лишние плечи не помешают. Нужно нести с собой вещи и палатку — спуск будет не простым. И помощь тут, конечно же, понадобиться.

Да и не думал я, что Артем настолько дурак, чтобы сам себе будет ставить палки в колеса. Ведь он абсолютно верно заметил — все мы сейчас в одной лодке.

Я глянул на Артема. Судя по виду, парень и в самом деле хотел свалить отсюда. Оно и понятно — его первого начнут клевать, если вдруг начнет расти напряжение. А Володька, при всем моем уважении к нему, может и не лезть в это, вспоминая историю с подставой. Он тогда первый хотел поколотить парня. Так что будет лучше для всех, если Артем пойдет со мной и не будет служит раздражителем для всех.

— Хорошо, — ответил я. — Пошли.

Артем облегченно выдохнул.

— Я тоже пойду с вами, — внезапно раздался голос.

Марк.

— Я тоже пойду с вами, — повторил он, чуть подаваясь вперед, как бы говоря — вот он я.

Я заметно напрягся. Интересно, что парень не напрашивался, а именно поставил меня перед фактом. Это еще сильней меня разозлило.

«Нет, остаешься», — едва не отрезал я.

Но вовремя прикусил язык.

«Ты что, хочешь оставить незнакомца, у которого нашел в рюкзаке пистолет с Лесей и остальными ребятами? Держи друзей близко, а врагов еще ближе — так гласит известная поговорка. И здесь она весьма уместна. Как это не странно, но Марк должен пойти со мной — для общей безопасности».

Я глянул парню прямо в глаза, пытаясь понять, что он задумал. Хочет по пути вниз пристрелить меня?

Какой-то дерзости или вызова во взгляде я не увидел. Холодная сосредоточенность. Которая, впрочем, мне тоже не понравилась. Но оставить его здесь, в палатке, где была моя девушка, даже и под присмотром Володьки, я не мог. Попытается напасть — я буду начеку. А вот проследить за тем, что будет происходить в палатке я не смогу. И потому ответил:

— Ладно. Тоже пойдешь.

Собрались быстро. Взяли запасную палатку, немного еды. Леся украдкой подошла ко мне, поцеловала в щеку.

— Будь осторожен, — пожелала она.

— Все будет нормально, — ответил я.

И выдвинулись вниз.

Спускаться тоже оказалось сложным занятием, нужно было следить за снегом и фирном, чтобы ненароком не поскользнуться и не покатиться вниз. К тому же первое время я практически не отводил взгляда от своих двоих спутников. Они опасней присыпанного льда будут.

На самом деле можно было спуститься не до самой базы, а дойти до сопровождающей группы и взять у них рацию. Этот вариант я выбрал основным, но при необходимости готов был идти до конца.