Окопник (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 43

Раньше, чем дошёл до комендатуры, тут не так и далеко оставалось, мне встретился патруль. Хорошо раннее утро, детишки спят, сейчас бы ватага сопровождала стороной, разглядывая меня. А патруль почему-то не армейский, а краснофлотцев, старшим был, кажется мичман, надо будет пролистать книжицу со знаками различия армии и флота, освежить память. Такая книжица у меня в запасе есть, как и уставы разные. Хотя там и освежать нечего, я и раньше особо её не читал. Раздел флота так точно. Без надобности как-то было. Пролистал знаки различия РККА и НКВД, и всё, больше не надо. А поспешивший ко мне патруль очень быстро оказался рядом, тем более мы и двигались навстречу друг другу.

- Товарищ капитан, что случилось? - спросил морской командир.

- Участвовал в обороне Брестской Крепости. Это в Белоруссии. Мне нужно в комендатуру, встать на учёт как находящийся в лечебном отпуске.

- Лейтенант Вересков, старший патруля, - козырнул тот. - Мы вас проводим.

- Было бы неплохо.

- Можно изучить сначала ваши документы? - сказал тот, на что я кивнул.

Тот изучил моё удостоверение и справку из штаба армии, что я нахожусь на излечении, там же стоит код госпиталя и запись врача с его подписью. Патруль ничего расспрашивать не стал, так и довёл до комендатуры. Народу тут мало было, всего трое гражданских, две женщины и мужчина одной группой, что явно чего-то ждали, так что мы зашли внутрь, сидевший в приёмной старшина, с повязкой помощника дежурного, удивлённо посмотрел на меня, и вызвал дежурного. Тот был в звании старшего лейтенанта.

- Товарищ капитан, что случилось?

Патруль, передав меня, покинул здание, у них свои дела, так что слушали нас только старшина и те трое, что сидели в коридоре на лавке.

- Принял бой утром двадцать второго июня в Брестской Крепости, в составе Шестой стрелковой дивизии РККА, весь день держали оборону. Я сначала корректировал огонь орудий, а как снаряды закончились, командовал резервом дивизии, отбивали захваченные немцами позиции. Несколько раз сходились в рукопашную. Вы видите результат этих действий. В ночь на двадцать третье дивизия пошла на прорыв, получив приказ, а я с горсткой добровольцев остался прикрывать. Чуть позже вырвался, бойцы в ночных схватках в крепости погибли. Вчера днём вышел на поле, где наш самолёт стоял. Там лётчик его ремонтировал. На него местные бандиты напали, вооружённое, с повязками на рукавах. Девять было, на двух телегах. Уничтожил их. Потратил все патроны, даже пистолет пустой. А у бандитов только «Наганы», и тоже с патронами не густо. Вот револьвер, четыре патрона всего. Лётчик отремонтировал машину, и подкинул меня до вас. Он в эту сторону летел. А так как я нахожусь в лечебное отпуске, бои в крепости это я там как доброволец воевал, с двадцать первого июня в отпуске. Раз сюда попал, то решил пока в санатории полечиться. Вы можете мне выдать направление в какой санаторий?

- Думаю да. Правда, вам чуть позже придётся пройти опрос.

- Пройдём.

- Оружие надо будет сдать.

- Забудьте. Этот автомат мне не раз жизнь спасал, я из него больше сотни немецких солдат уничтожил. Тем более это трофей, снял с тела немецкого унтера. Кстати, где патронами можно разжиться?

- Со склада комендатуры думаю, но тут разрешение коменданта нужно.

- Договоримся.

- А что за травмы у вас?

- Рана на виске, - сняв фуражку, я показал пальцем на неё. - Бандиты обстреляли три недели назад на дороге. Результат, полная потеря памяти. Ничего не помню до нападения. Был начальником штаба гаубичного полка, проверили, штабную работу не помню, а в крепости корректировал хорошо, комдив очень доволен, выбил изрядно пушек германских, снизив накал огня по крепости.

- О-о-о.

Дежурному я подарил кобуру с пистолетом «Парабеллум», патронов немного, так что тот расспрашивая о боях в крепости, как там всё проходило, оформил меня в учётном журнале, даже созвонился с одним санаторием, тот военных принимал, меня берут, так что на машине комендатуры, это был легковой «фаэтон», доставили в санаторий. Там охая, санитарки приняли форму с нательным бельём, да всё забрали, выдав больничную пижаму, пообещав постирать и зашить, оружие пока в палату, мне одиночную выделили, генеральскую, а врачи осмотрели меня обнажённого. Всё тело в синяках. На руке след укуса, грязным бантом замотанный.

- Это в рукопашной, немецкий солдат вцепился. Я ему потом череп раздробил прикладом автоматом, - пояснил я трём врачам, что сняли бинт, изучая укус.

- Хорошо вцепился, до кости прокусил, - сказал мой лечащий врач, Людмила Васильевна, её назначили. Той лет сорок было.

Те уже опросили меня, об амнезии в курсе, пообещали вылечить, пока же обработали укус, даже четыре шва наложили, и в палату. Там санитарка обмыла меня тряпицами. Дальше пошли посетители, я как раз автомат чистил, сидя за столом, работники санатория заглядывали, наблюдали как я это делаю. Тут сотрудник госбезопасности, довольно подробно опрашивал меня, я особо и не скрывал как всё проходило, сообщая данные командиров и бойцов. Кстати, именно ему и сдал три десятка красноармейских книжиц и шесть командирских удостоверений, поведав, что собрал с тел, перед тем как крепость покинул, так что тот обещал оформить их как погибших, семьи известят, я свидетельствовал об этом. А оружие, «Наган» и пистолет-пулемёт пришлось всё же сдать, по описи. Личное оружие, пистолет «ТТ», забрали на склад, как и форму, когда её сдавал. Чуть позже мне пистолет принесли, я его чисткой занялся, он не чищен был, когда меня посетили сначала военный комендант Сочи, с помощником, опросили, и ушли, потом делегация из Политуправления, из разных структур, и редакции армейской газеты, тут тоже опросили, и дал интервью. Военный корреспондент, узнав, что у меня есть фотоаппарат и я вёл съемку боёв, чуть кипятком не писал, но я пообещал готовые снимки завтра утром, мол, они не у меня, ночью проявят плёнку. Так до вечера и ходили ко мне, даже была дружина пионеров, которые взяли на себя обязательство заботится обо мне. М-да, кажется я переборщил, уже весь город знал кто я такой, и где воевал. Это только слухи, а что будет, когда газета выйдет?

Ночью я незаметно покинул палату, на пустом берегу, в летающем доме, делал снимки с экрана планшета. Качество высокое должно быть. Я выбирал кадры со мной впереди. А записи были с дрона-разведчика. Немало нашёл моментов, где довольно неплохо выглядел, правда, чуть сверху выходили снимки, но скажу, что снимали бойцы с верхних этажей казарм. Должно пройти. Почти три десятка снимков вышло, вся плёнка ушла. Разные снимки, не только со мной, горевшая казарма, через окна которую покидали бойцы, двойная лава встречной рукопашной, где уже столкнулись наши одетые кое-как бойцы и вооружённые чем придётся, против немецких солдат. Качественный снимок, прям дух захватывает, от снимка шла ярость, злость и смерть, всё это ощущалась отчётливо. Потом работа штаба дивизии, тут оба полковника, ну и комиссар Фомин. Четыре снимка где шли рукопашные. Один, во внутреннем дворике у Церкви. Отличный кадр. Все их распечатал, нужное оборудование и реагенты в наличии имелись, высушил, и вернулся, вскоре уснув на своей койке, так что когда утром военный корреспондент появился, в девять часов, как и договорились, передал снимки. Тот был в восторге и обещал первую полосу «Известий», тут для такой газеты отличный материал, а он с ней сотрудничает. Ну а я лечился.

Ходоков было немало, пионеры дежурили по двое, бегали по мелким поручениям. Я так отдых из-за посетителей, на который очень надеялся, выходил смазанным. Да устал от них, попросил лечащего врача прекратить посещения, что та и сделала, мол, мне нужен покой. А когда газета вышла, где на первой станице на развороте большое фото со мной, там дрон снял так, что лицо было хорошо видно, фуражка на голове, чёрная лента подбородочного ремешка на щеках, из «ППД», что плевался огнём, казалось, как будто в саму камеру стреляю. За мной было видно трёх бойцов с ручными пулемётами, что открыв рты в крике, также стреляли, пламя видно из стволов. Да, те за мной шли и лупили по скоплениям солдат противника. Вот его и вставили в статью, плюс ещё шесть снимков, но мельче размером, дав описание и моё интервью. Так что после этой статьи, ходоков стало куда больше. А я ещё отходил после рейда в прошлом мире, там действительно перенапрягся, мне отдых нужен. Да в принципе отдохнул, но решил пока ещё отдохнуть, вот так в санатории. И между прочим, хорошо отдыхал, трижды купался в море, вода вполне терпима, даже соблазнил молодую медсестру, симпатичная, правда та замужем, но это днём незаметно никак не мешало нам уединяться в разных местах. Да и муж так себе, раз та легко пошла на интрижку.