Я сделаю это для тебя (СИ) - Кальк Салма - Страница 14

В тот ли момент я уверилась в том, что наши миры если не идентичны, то очень похожи? И не только географически, но и исторически тоже? И тогда… что там нас ждёт, когда мы вернёмся?

В годы учёбы я читала всё больше про Европу — потому что легенды, сказки, красивые имена и захватывающие события. Почему-то всё это притягивало сильнее, чем местные события, они казались мельче. Все эти первопроходцы и купцы, и золотодобытчики, и чаеторговцы. И ссыльные, конечно же, ссыльные. То есть, я, конечно же, могла рассказать в чуть более, чем общих чертах, чем я тут и занимаюсь уже пятый день. Но я впервые подумала, что надо бы знать больше.

В книжный завтра заехать, что ли? Посмотреть, что предлагают по местной истории? И ещё есть такое место, книжный приют, там предлагают ставшие людям ненужными книги за небольшие деньги. Так, нужно постараться, в общем.

А пока — слева горы, справа горы, слева Хамар-Дабан, справа Саяны, дорога змеится по долине. Анри смотрит и восхищается. И говорит, что я права, сюда нужно было поехать — только чтобы увидеть всё это. Я слушаю и радуюсь.

В Аршан — посёлок в предгорьях Саян — мы приехали в начале двенадцатого. Отлично, что. Сначала обедать, пойдём есть местные деликатесы — позы и чебуреки. А потом гулять-гулять! Конечно же, мы не полезли в гору, потому что нужно другое время, другое снаряжение и другая подготовка, но — полюбовались снизу. Дошли до водопада, но он сейчас замёрзший. Прошлись по посёлку, посмотрели на дацаны — новый и старый, обошли вокруг, покрутили барабаны. На рынке купили травок — которые растут только в Саянах, будем бросать в чай для вкуса и заваривать от больного горла — то и дело нужно. А ещё кашемировых перчаток и носков, лёгких и тёплых, пригодятся. И на подарки, и себе.

В шестом часу уже ощутимо смеркалось. Мы ещё раз зашли в местную сетевую позную, съели по большому чебуреку, загрузились в машину и полетели обратно. Небо хмурело, радио в машине обещало на ночь снег, и я только вздыхала — нам бы до Култука, нам бы не застрять на перевале, нам бы до Шелехова, а там уже и недалеко.

Пробки если и были, то к десяти вечера уже рассосались, и до нашего дома мы добрались без препятствий и происшествий. Снег пошёл-таки, но — уже когда я парковалась во дворе. А дома — горячий душ, и заказанные ещё днём роллы, их привезли точно по времени, как только мы поднялись в квартиру.

Поездка отлично проветрила голову, и сейчас я не сомневалась — всё к лучшему, всё правильно. Ещё одно действие в воскресенье утром — и можно будет отправляться обратно со спокойным сердцем.

Мы снова собирались в театр, теперь, правда, в другой. Облаченный в серый классический костюм Анри смотрел на себя в зеркало с подозрением, правда, на меня — с восхищением. Я же ещё раз сходила в салон на укладку и макияж, и заказала в шкафу ещё одно платье, на этот раз чёрное, и с ним камень Анри тоже отлично сочетался. Сегодня я даже и туфли припасла, потому что в ложе будет возможность спокойно переобуться. И мы снова пошли в театр пешком, потому что после снова собирались поужинать в хорошем месте, до которого можно просто дойти после спектакля.

Наш драматический театр — это не здание из стекла и бетона, как музыкальный. Его построили в конце девятнадцатого века и не так давно отреставрировали, он вот прямо театр-театр, со всеми бенуарами и бельэтажами и галёркой, и гостиными, в которых так здорово ходить, и фотографироваться, что уж, и фотографироваться. Мы и ходили — я рассказывала о том, как в первой версии театра было принято после спектаклей собираться актёрам и зрителям, есть, пить и танцевать. Однажды после такого мероприятия театр сгорел — очевидно, увлеклись. И после того лет тридцать жил в каких-то помещениях и как-то, пока местные уважаемые люди вроде знакомого нам купца Васильчикова не профинансировали постройку вот этого здания. Анри слушал, усмехался в усы, позволял мне фотографировать себя и делать селфи со своей персоной. Правда, я не слишком понимала, как я смогу унести эти селфи с собой в свою нынешнюю жизнь, но мне этого хотелось.

Кстати, днём мы сгоняли в пару больших магазинов и книжный приют. И я там кое-что добыла — по истории Иркутской области и Сибири, и по истории вообще. Анри заинтересовался — впереди лето, конечно же, а это значит — можно путешествовать, но после-то снова зима, и эти книги очень даже пригодятся. Ну, я-то думала о том, что летом нужно обустроить второй этаж, чтобы не стоял почем зря, и чтобы в доме было больше полезного пространства, но думала про себя. Опять же, если выпадет шанс попутешествовать — то я ж его не упущу. Раз уж я даже прошлым летом не упустила, и… и вот. Теперь у меня прямо мегапутешествия, плюс зимовка на Байкале в условиях недостатка ресурсов, и что там ещё бывает, о чём потом пишут книги. Книги писать никогда не хотела, всегда была только читателем, но очень любила вот это всё — о путешествиях и приключениях.

А потом прозвенел очередной звонок, и мы пошли в нашу ложу.

Я наглым образом выкупила её всю — потому что не хотела делить этот вечер ни с кем. Мало ли что, и вообще. Город маленький. Одно дело — здоровенный зал музыкального, где вообще никто ни на кого не смотрит, а тут всё близко и камерно. Среди моих знакомцев и приятелей последних лет театралов было не так уж и много, но — что там говорят про теорию рукопожатий? Вот.

А на сцене сегодня Островский, «Волки и овцы». Я когда-то была на премьере, посмотрела по программке — десять лет тому. Эх. Но — никакого пафоса, исключительно жизненные ситуации, у которых устарел только антураж, а сами они — нет, потому что люди не меняются. Анри и тот усмехался, а в какой-то момент спросил меня — это вот ваш господин Котов из таких, да? Из таких, да, всё верно. Правда, он добавил, что в его жизни личности такого рода тоже встречались в избытке. Причём как при дворе, так и в армии.

В антракте мы снова ходили гулять, зашли в одну из гостиных, заслышав звонок, повернулись пойти обратно в ложу… и внезапно оказались лицом к лицу с другой парой. Мужчина был смутно знаком, а девицу при нём я отлично знала. Моя бывшая секретарша Алина, путешествовавшая с нами по Байкалу. Тьфу.

Я прямо поняла, в какой момент она меня узнала. Вот не зря говорят — лицо вытянулось, глаза расширились, и что там ещё бывает. Ещё и рот приоткрылся.

— Ев…ге…ни…я…И…ва…нов…на… — прошептала она полузадушенно.

А спутник её, которого я тоже могла знать, наверное, по прошлой жизни, застыл, и с изумлением смотрел то на неё, то на меня.

Это услышал Анри. Усмехнулся, шевельнул пальцами.

— Вам показалось, господа. Случайное сходство. И вообще, вы никого не встретили и ничего не вспомните, ступайте, — кивнул им на выход из гостиной.

И что вы думаете? Пошли, как миленькие. А я смогла выдохнуть, только заперев на задвижку изнутри дверь ложи.

— И что? Не вспомнят? — прошептала еле слышно.

— Не должны, — пожал плечами Анри. — Я не бог весь как силён в менталистике, до Асканио мне далеко, но тут много и не нужно было. Что это за люди?

— Девица — моя бывшая секретарша. Она была со мной на Байкале, когда всё случилось. И… Женя изменял мне с ней.

Анри снова усмехнулся в усы.

— У нас изменяют с камеристками жены, а у вас секретаршами?

— Да кого видят перед глазами, с теми и изменяют. Если вообще изменяют.

Занавес поднялся, Анри смотрел на сцену, а я достала телефон, открыла приложение от соцсети и нашла там Алину. Ну да, она самая. Место работы — приёмная депутата такого-то, надо же. Тьфу, это ж реально депутат областного Законодательного собрания, тот мужик, что с ней был. Мы через него получали информацию и кое-какие заказы, он у нас редко, но бывал, с Женей приятельствовал, водочка-шашлыки, все дела. Вот к нему и мигрировала. Да как хорошо мигрировала — фото в обнимку, запись о том, что ей сделали предложение руки и сердца, и свадьба летом. Он, конечно, нас с Женей на десяток лет помладше, но тоже была какая-то семья, и дети были. Интересно, куда дел? Ну, совет да любовь, как говорится. Если, Алина, это то, что тебе нужно — то и в путь.