Возвращение блудного Брехта (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 31

— Ваня… Иван Яковлевич, присоединяйся к нашему застолью, — махнула рукой ему раскрасневшаяся от горячего чая Иоанновна.

— Ваше Императорское Величество, господа, — изобразил почтительный поклон Брехт, чтобы не вызвать неприятие у незнакомцев.

— Присаживайся, Ваня… А, это Иван Иванович Остерман — брат нашего Премьера и мой учитель в детстве. А это генерал-фельдмаршал Брюс Яков Вилимович. Беседы ведём за чаепитием об министерстве Геологии. Множество вопросов у господина Брюса, а мы на них ответить не можем. Тебя и дожидались.

Брехт уселся на стул свободный, получилось, что они с Анхен по одну сторону стола, а Остерманы с Брюсом по другую.

— Кхм. — Брюс выглядел таким злым стариком. Морщинки так сложились на лице, что, кажется, будто сейчас кричать на тебя сей персонаж будет. И чёрные, необычного цвета глаза ещё эту картину усугубляли. Брюс был в красном кафтане с лентой синей через плечо и двумя звездами на груди. При параде приехал, — Зачем же, господин Бирон, целое министерство городить. Согласен, рудознатцев учить надо, но трутней лишних в том ведомстве творить зачем?

Брехт отхлебнул жасминовый китайский чай, кофе бы с большим удовольствием выпил, и оно уже было в России, но Анхен его не любила и пила редко. А чай ещё тоже толком не чай. Его не жарят в Индии и Китае. Просто сушат. И травы добавляют. Что-то типа нашего Кипрейного чая получается, или копорского. Именно потому, наверное, сейчас Россия занимается поставками в Европу кипрейного чая. Разница в цене с китайским огромная, а по вкусу почти не отличается. Первый чай в Россию завёз боярский сын Иван Перфильев. В 1659 году он возглавлял посольство в Китай и привез, вернувшись, 10 пудов чая. Сейчас большую часть чая завозят из Англии, переплачивая, должно быть, огромные деньги и поднимая экономику врага. Брехт себе уже сделал пометочку в мозгу, что нужно этот транзит через Тару в Китай наладить. Пустить караваны на лошадях и верблюдах. Создать по дороге караван-сараи. Где можно, реками пользоваться, имея специальные челночные суда. Нужен только человек деятельный, чтобы эту задумку из мечт в реальность превратить.

Про что там спрашивает чернокнижник этот? А, про нужность министерства Горного.

— Начнем с учебного департамента, он сейчас самый важный. Нужны не просто рудознатцы, а люди понимающие, почему именно этот камень — руду здесь нужно искать, а в другом месте можно и не пытаться. Ну, пример. Нашей державе нужно золото — монеты штамповать или чеканить. Где его взять? И вот тут геолог или рудознатец должен понимать, что золото — это осадочная в основном горная порода. Нужно искать по рекам. И не по всем подряд, а тем, которые с гор бегут, и чем старше горы, тем больше вероятность, что там есть золото. Думаю, нужно прямо в ближайшее время собрать всех рудознатцев в стране и даже пришлых пригласить и отправить их всех на Урал. На уральские реки. Это старые горы и там чуть не в каждой реке должно быть золото. Дальше если в Сибирь двигаться, то там Алтай и Саяны. Тоже горы старые, а, значит, и там в реках полно золота. Но вернёмся к обучению геологов в институте. Они кроме всего прочего должны на отлично знать астрономию.

— Это зачем? — вскинулся не Брюс, а Остерман младший.

— Просто всё. Нашёл, например в Уральских горах геолог — рудознатец гору Магнитную. Забрался на неё и навёл астролябию на Солнышко и определил её точные координаты. И, развернув имеющуюся у него карту, нанёс на неё эту так нужную нам гору. Кстати, уверен на сто процентов, что он не сможет этого сделать. У нас нет правильных карт. Там сплошные ошибки и схемы с рисунками. Потому, кроме самих геологов в этом институте горном должны обучаться и картографы. Это одна из самых нужных сейчас в России профессий. Нужно огромную нашу страну всю обследовать и карты составить. Правильные карты, а не рисунки. Дальше в этом же институте должны обучаться люди, которые знают и умеют, как из руды выделить полезные элементы. Ну, например. Нашли мы халькопирит или золото дураков. Он же с камнем перемешан, кристаллики эти жёлтые в камни вплавлены. Как их отделить от камней? Этому тоже нужно научиться.

— А как? — это уже Брюс. Лицо почти разгладилось, и в глазах вместо злого презрения к худородному немецкому выскочке через постель в правители России выбившемуся искорки интереса и уважения появились.

— Флотация. — Ну уж это Брехт в УПИ проходил. — Нужно размолоть руду, она довольно хрупкая, и потом смешать с сосновым маслом. Сульфид медно-железистый останется в пене, а камень пустой осядет. Снял пену высушил и можно плавить. Медный колчедан ещё эта руда называется.

— Широки же ваши познания, сударь⁈ — ну вот, даже уважение в голосе мага этого и масона первого на Руси.

— Мы все учились понемногу

Чему-нибудь и как-нибудь,

Так воспитаньем, слава богу,

У нас немудрено блеснуть.

— Однако! Вы ещё и пиит сударь. Чем же будут другие департаменты заниматься? — покивал головой петровский сподвижник.

Брехт начал рассказывать про департамент организации повторных экспедиций. Мало ведь найти кристаллики того же халькопирита где-то в горах, нужно это месторождение потом обследовать. Насколько оно большое и богатое, основать там небольшое поселение, наладить снабжение и дороги и только потом всё это уже передавать казне, чтобы третий департамент — Надзора за недрами продал месторождение с аукциона желающим добывать халькопирит и медь из него получать. Самое плохое, что почти всегда в этой меди будет золото. Однако, пока нет электролиза, выделить его из меди задача не простая. Есть, конечно, такие реакции, но золото то золотым окажется, как и медь.

Так вот, рассказывает Иван Яковлевич про департаменты будущего министерства и вдруг замечает, что Брюс как-то странно себя ведёт. Вроде как руку помассировал, потом пальцы разминал, разминал, а потом взял и козу из них смастерил и на показ Бирону эту штуку представил. Потом и того круче из пальцев обеих рук смастерил треугольник и посмотрел через него на императорского фаворита. Следом один глаз закрыл на него глядючи. Не веком прикрыл, а ладонью, Кутузова из себя изображая. Потом на какие-то слова Ивана Яковлевича знак «О кей» изобразил. И только тут до Брехта дошло. «Данный знак осуществляется путем прикосновения указательного пальца к большому (круг), остальные пальцы следуют за ним, образуя хвосты трех шестерок». Так ему рассказывали в прошлом поподанстве, когда принимали в орден Иоаннитов. И все три остальные знаки — это тайные знаки масонов, которыми они обмениваются, так сказать, чтобы своих выделить.

Ах, какая интересная мысль сейчас Брехту в голову забрела.

Событие сорок первое

«Сын за отца не отвечает»

И. В. Сталин сказал в 1935 году на совещании комбайнеров.

Брехта, когда в орден принимали, то заставили выучить список великих магистров Мальтийского ордена. Поленился тогда, только десяток человек, предшествующих Павлу первому, запомнил, да и то на троечку. Кто там сейчас мальтийцами рулит? Там ещё парочка смешных фамилий была. Дезодорант какой-то? Нет. Дзондадари. А кто следующий? Где-то перед ним ещё с одной смешной фамилией товарищ. Роккафуль. А до него? Точно — Карафа. Тогда чтобы лучше запомнить вспомнил песенку попугая от Высоцкого. Корида, Карамба, Карафа. Похожие слова. А сейчас. В 1730 году? Ага, вспомнил. Тоже похожие известные слова повторял, чтобы лучше запомнить. Антониу де Вильена. А аналогия — Вильнёв. Это адмирал, проигравший Трафальгарскую битву.

А ещё есть сволочь одна — Луи Совёр маркиз де Вильнёв. Он сейчас посол Франции у османов, и именно он сделает всё, чтобы в Белграде, при заключении мира между Россией и Османской империей, лишить её всего, ограничившись Азовом, без крепости, и кусочком украинских степей, размером с приусадебный участок. Нужно его завалить. И не тогда, а пораньше, чтобы отношение Франции с Портой ухудшить.