"Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Flow Ascold - Страница 80

И это было чистой правдой.

О женском предназначении и великих планах

Я поглядела на мужа хмуро.

Мало того, что сгинул куда-то там. Не сидится ему. Погулять охота. Так еще вернулся с какой-то преподозрительною девицей, ко всему хорошенькою настолько, что прям захотелось вцепиться ей в волосы.

– Молли, – представил ее Чарльз, подтолкнув девицу в спину, а та смутилась, потупилась, и на круглых щечках ее румянец вспыхнул.

Очень милый.

Вот я если и краснею, то пятнами. А эта… даже еще краше стала.

– Милисента. Моя жена, – пояснил Чарльз, верно почуявши что-то этакое.

А что?

Жена. Вот как есть! Перед богами, причем всеми и сразу. И… и терпеть, как матушка, делать вид, будто ничегошеньки не понимаю, не стану.

– Очень приятно, – произнесла эта… Молли, приседая. И юбки этак приподняла, чтобы в сторону, и глянула исподлобья. А я во взгляде этом прочитала, что ни хрена подобного.

Не приятно ей вовсе.

И вообще, предпочла бы она, чтобы оказался Чарли холостым. Можно вдовцом. Сразу так кулаки и зачесались, но бить человека без повода – неприлично.

Я подавила вздох.

И пробормотала:

– Взаимно.

Эдди за спиной хмыкнул.

– Эдвард, – продолжал представлять Чарли. – Мой шурин. Кажется, это так называется.

– Он же… – пискнула эта… Молли и вовремя заткнулась, сообразивши, что иногда мнение стоит держать при себе. – Счастлива с вами познакомиться!

И улыбнулась, будто вправду счастлива.

А у меня зубы заныли.

Нет, я знаю, что я не особо красива и красивой никогда не стану, но вспомнился вдруг проклятый город, и драконы, и… и почему мне не досталось вместе с Силой хотя бы капля их красоты? Такой, чтобы эта вот Молли перестала глядеть на меня с недоумением.

И снисхождением.

С жалостью, с которой обычно женщины глядят на других женщин, которым не повезло от рождения. Да, у меня нет золотых кудряшек, и кожа темна, и черты лица резковаты, и носик не вздернут, и щечки без ямочек. И…

Стало совсем погано.

На кой ляд он приволок сюда эту Молли? И главное, понимаю же, что там, на Востоке, будут совсем другие женщины, перед которыми уже Молли покажется провинциальной замухрышкой. Но легче от этого не становится. Только хуже.

– Молли удалось сбежать… – Чарли уставился на нее, сообразивши, что понятия не имеет, откуда именно ей там удалось сбежать.

И главное, на кой ляд.

Эх, мужчины.

Им лишь бы спасти кого посимпатичнее, а потом уж только разбираться станут, чего да как.

– Это… это было ужасно! – заговорила Молли, и голосок ее дрожал, а в голубых очах появились слезы, правда, не потекли, а легли на ресницы, что роса на лепестки. – Просто… просто невероятно!

– Что именно? – буркнула я, ибо даже братец поплыл от этакой нечеловеческой красоты.

Может, пристроить ее к кому?

Ну… не за Эдди. Я ее плохо знаю, и вообще представляется она мне исключительно подозрительною, но, возможно, некроманту сойдет? Он же тоже без невесты остался.

Пусть забирает.

– Все. – Молли огляделась и довольно-таки решительно прошлась по мастерской. Сморщила носик. Стало быть, не нравится ей? Вот пусть и убирается туда, где нравится.

– Не фырчи, – произнес Чарли мне на ухо и зачем-то обнял меня. – Она нам нужна.

– Зачем?

Видят боги, понятия не имею, где может пригодиться данная особа. Молли присела на стул:

– С вашего позволения. Я безумно устала!

Спина прямая, руки на коленях. Прям не девица, а картинка с той книги по этикету. Начинаю жалеть, что не дочитала.

– Это было так тяжело… так…

– Чаю хотите? – осведомился Эдди, руку почесывая.

– Если можно, и… мне до крайности неловко, но… я второй день ничего не ела.

Врет.

Вот как дышит. У людей, два дня не евших, взгляд совсем другой. Мне ли не знать.

– Безусловно, – кивнул Чарльз. – Милли, ты не могла бы…

– Лучше я. – Эдди правильно все понял. – Милисента… пусть отдохнет.

А то не хватало еще, чтоб очень нужная девица чем-нибудь да отравилась.

Через полчаса оная девица сидела уже за столом, над сковородкой, где доходило мясо и жареные яйца. От мяса опять пахло так, что я сглотнула слюну. Только-только поела вроде, а в животе опять пусто.

– Подвинься, – сказала я, устраиваясь рядом. В конце концов, Эдди словно наперед чуял и мяса пожарил целую сковороду, так что хватит на двоих.

Молли нахмурилась и тихо сказала:

– Между прочим, воспитанные люди…

– Тебе не повезло, – перебила я ее. – Я невоспитанная.

– Заметно.

Так я ж не скрываю. Я вытащила еще кусман мяса, выбрав пожирнее, уложила его на лепешку, завернула и откусила.

Благодать.

Даже эта… Молли не раздражает.

Ну, почти.

Она же ела аккуратно, ножом и вилкой, причем нож Эдди был для нее крупноватым, а вилка кривозубенькой, но вот же ж, Молли орудовала ими так, будто ей сие привычно весьма.

И главное, ела-то – что птичка клевала.

Два дня, стало быть?

– И все-таки. – Чарльз смотрел на нас обеих, не торопясь вмешиваться. – Вы не могли бы изложить вашу… ситуацию.

– Конечно. – Она взмахнула ресницами и потупилась, отчего появилось почти непреодолимое желание отвесить ей затрещину. Нечего чужим мужьям глазки строить. – Я… появилась на свет во Внешнем мире. А уже потом мы сюда переехали. Мой отец служил городским архивариусом. Матушку я почти и не помню, она покинула нас, когда я была совсем юной.

Она что, серьезно от сотворения мира рассказывать собирается?

– Мы жили тихо. Мирно. Я помогала отцу в его работе. Его очень ценили Мастера и… – Она все-таки всхлипнула. – Я не представляю, что случилось!

Я зато представляю.

Нашла девчонка приключение на задницу, а досталось папаше.

– Еще в прошлом году пошел слух, будто бы… будто старый мастер Олаф отошел от дел и место свое уступил не сыну, а племяннику. Про того никто не слышал. Отец сказал, что он, скорее всего, даже не племянник, потому что у мастера племянников до тех пор не замечалось, а о его братьях мало что известно. – Она отправила в рот крохотный кусочек мяса, который поспешно проглотила. – Однако сына мастера обвинили в подлоге, и еще в сговоре со внешниками. И его судили.

По круглой щечке поползла слезинка.

А вот взгляд Молли мне не понравился. Не видела я в нем печали, скорее легкое раздражение. Неужели полагала, что бросятся утешать?

– Тогда-то многое и поменялось. Обнаружили заговор. И… на каторгу отправили не только его, а еще кучу народу.

У них тут и каторга имеется? Надо же, совсем цивилизованные.

– Совет наново избрали. Отца это встревожило. Он говорил, что это неспроста, что пора бежать. Он и собирался. Мы никого не знали там, снаружи, но… у нас были деньги. И отец сказал, что этого хватит, чтобы устроиться. Но… не успел. За ним пришли.

Слезу она все-таки смахнула.

– Нас забрали. Отца и… меня. – Голосок задрожал, а Эдди нахмурился. Девицу жалеет? Или тоже видит, что все ее нынешнее блеяние – притворство.

Надо уходить.

Чувство, что эта красавица тут не просто так, сформировалось и окрепло.

– Его отправили в тюрьму. Мне обещали, что к нему проявят снисхождение, если я буду сговорчивой… и склоняли… к такому… к такому… – Она прижала руки к груди.

Ага, склоняли, но не склонили.

Что-то тут не вяжется. Вот честно. Даже Бетти находила, чем обламывать скандальных шлюшек, а тут чтобы цельный заговор да разбился о неприступную крепость одной добродетельной девы?

Не смешите.

– Меня и других девушек отобрали и поместили… они называли это домом Добродетели… – продолжала она медленно, наблюдая при том за Эдди.

И за Чарли.

Нет, вот руки прямо иззуделись треснуть эту раскрасавицу. А главное – что Эдди, что Чарли слушают да кивают пресочувственно.

Злости не хватает.

– Мы там жили… с другими девушками. – Молли даже всхлипнула и слезинку смахнула. Реснички задрожали, губы скривились, того и гляди расплачется.