Играя в жизни - Ли Мери - Страница 8

Отвернувшись от парня, села в полоборота ко всем, кого перечислила. Я уже устала разглядывать их. Девчонка вот-вот впадет в истерику, двойнику, кажется, плевать на все, что происходит вокруг, а третий вообще словно инопланетянин, если бы увидела его в другой обстановке, то позавидовала бы здоровому виду его кожи и отсутствию вони, но сейчас это не имеет значения, мы все по уши в дерьме.

Постоянно очень хотелось спать, глаза слипались, но я старалась держать их открытыми. За три дня нас кормили дважды. По нужде можно было ходить в самый правый угол каждого квадрата. Сначала я терпела, а потом плюнула на всеи сделала это. Никто не обратил внимания, в свою очередь, я пыталась ответить им подобной любезностью. Не знаю, как они, но я испытывала максимальное количество стыда. Израсходовала его на годы вперед. Если бы они у меня были, эти годы.

Невидимая клетка не способствовала спокойствию. Ведь стоило закрыть глаза, как я ожидала какого-то нападения. Я была постоянно настороже и ждала того, что кто-то из обвиненных причинит мне боль. И именно из-за недостатка сна, я в него проваливаюсь и не с первого раза услышала, как ко мне обратился работник корпорации при Синте.

– Вставай.

Я поднялась с пола и, подтянув сползающие штаны, молча смотрела на сорокалетнюю женщину. На ней был костюм бледно-желтого цвета, рукава немного коротковаты, и это говорит о том, что какой бы чистой и ухоженной она не выглядела, ей так же, как и всем нам, не хватает марок на нормальную одежду. А на еду хватает. Небольшой живот выпирает над пуговкой брюк. И тут есть два варианта, либо она слишком много съела, либо беременна.

– Клеймо, – выплюнула она и начала нетерпеливо сучить пальцами в воздухе.

Я протянула руку, и сканер прошелся по метке на моем запястье. Желтая что-то нажимала в планшете, отступила на шаг от линии моей камеры и сказала:

– Выходи.

Я посмотрела себе под ноги. Линия, которая удерживала меня тут три дня, никуда не делась, как и страх перед ней.

– Быстрее!

Я вернула внимание на Желток, и внутри удивительным образом начало подниматься безразличие. Безразличие ко всему, к этой женщине, к тому, куда она меня уведет, что со мной сделают. Я один хрен уже труп.

Не сводя взгляда с Желтка, я переступила линию, меня не ударило током, и это несомненно порадовало, но позитивная нотка слишком быстро стухла. Не задавая никаких вопросов, я пошла следом за женщиной, даже имени которой не знала. Желток тем временем уверенно прошла до самого конца кратковременного содержания преступников и, приложив свое запястье к сканеру на стене, открыла дверь без ручек. Она откатилась в сторону практически беззвучно.

Я вышла вслед за Желтком, и тут же у меня появляется конвой в лице двоих вооруженных блюстителей. Они пристроились за спиной, и мы пошли дальше по коридору, который становился ниже и уже. Или нет? Скорее всего мне это показалось. Все из-за нервов, которые снова стали натягиваться, возможно, именно сегодня я съеду с катушек. Тяжело осознавать, что твоя жизнь вот-вот закончится. Я последняя выжившая из своей семьи. Никогда раньше не думала об этом, но меня даже оплакать некому. Нет родителей, братьев и сестер, которые бы закопали мое тело. Вместо того, чтобы быть погребенной, я буду валяться на улице, пока не начну раздражать прохожих трупной вонью, только после этого меня смоют, закинут в контейнер и выкинут за пределы сектора.

В конце коридора, который уменьшился до состояния гороха, находилась лестница вниз. Спускались мы достаточно долго, и в какой-то момент я останавливаюсь. Меня словно на казнь вели. А ведь еще даже не было слушания. Так нельзя. Пусть…

Додумать мысль не дал один из блюстителей, он просто толкнул меня в спину, и я практически сбила с ног женщину Желтка. Она же в свою очередь даже не обернулась, чтобы посмотреть, что творится за ее спиной. Она ходила тут десятки раз и знает, блюстители обо всем позаботятся. Женщине не нужно меня бояться.

Спустившись вниз, Желток посмотрела в планшет и указала рукой на третью дверь справа.

– Туда ее.

Не дожидаясь, пока блюстители начнут толкать меня, я сама прошла к двери, они ее открыли. Один шаг, и я оказываюсь в полумраке. На середине стоял белый лакированный стол прямоугольной формы, с дальних концов расположили по стулу с высокими спинками. Меня подвели к тому, что дальше, посадили, надавив на плечо, и Желток сказала, что-то нажимая у себя в планшете:

– Если ты встанешь со стула, то получишь удар током. Поэтому, советую не злоупотреблять прогулками.

Она еще и шутит. Понятно. Прямая работа на корпорацию уже повлияла на нее. Человечность и банальная эмпатия уже покинули Желтка, а она этого даже не заметила.

Женщина первой вышла из кабинета, следом за ней отправились блюстители, но что-то подсказывало мне, что они остались за дверью и никуда не ушли.

Когда-то давно мама работала адвокатом, но никогда не рассказывала об этом этапе своей жизни. Может, ей нельзя было распространяться о слушаниях, или она молчала по своему желанию. А потом адвокатов и вовсе упразднили. На тот момент мама уже не работала, но ее опыт оказался бы сейчас кстати.

Тяжело понимать, что даже примерно не знаешь, чего ожидать.

Разглядывая скудную обстановку, я осознала, что рада наконец-то оказаться одной. Одиночество – прекрасное чувство, если тебе в нем комфортно. Мне комфортно. Не люблю скопление людей, они меня напрягают. Постоянно нахожусь в нервозном состоянии.

Делаю глубокий вдох и протяжно выдыхаю. Возможно, это последняя безмятежная минута в моей жизни.

Время идет, но в кабинете, кроме меня, так никто и не появляется. Сложив перед собой руки, положила на них голову. Прикрыла глаза и практически сразу же заснула. Открыв глаза, зевнула и потянулась. Первое желание было – встать и размяться, но я вовремя вспомнила, что в случае разминки меня шандарахнет током. Шея и без этого раза болела. Уверена, там даже образовался синяк.

Просовываю пальцы под обруч и слегка оттягиваю его в сторону. Ток начинает потрескивать, и я убираю пальцы.

Дверь открывается, и в кабинет входит мужчина. Стены съезжаются, чувствую, мне недостает кислорода.

Мэр поднимает темные брови с тонкими седыми полосами. Его впалые глаза и щеки выглядят устрашающе. Если честно, наш мэр всегда, по крайней мере, сколько я его помню, выглядел как давно умерший. Если бы внешность имела запах, то мэр пах бы землей, старостью и немного тухлостью, забрызганной духами с едким цветочным ароматом.

Появление мэра расставило все на свои места.

– Завтра тебя повесят, – говорит он и медленно подходит к стулу, который стоит напротив.

В ушах поднимается гул, я бы сейчас хотела закричать, броситься вон из кабинета, но все это не даст никакого результата. Решаюсь на отчаянный шаг. Мне уже нечего терять.

– За что? – спрашиваю и стараюсь выдержать тяжелый взгляд мэра.

Он молчит. Ведь если он ошибся, то ничего страшного, что погибнет неповинная рабочая сила. Уверена, мне уже нашли замену. А если не ошибся, то единственный свидетель того, что он заказал ограбление мертвой супруги, а потом убил человека, сгинет с концами. Кроме этого, я видела, что у мэра был пистолет, а оружием могут пользоваться только блюстители и никто иной. Мэр нарушил кучу законов, но это никак не повлияет на его благосостояние.

– Ты знаешь, – произносят тонкие губы и слегка поджимаются, словно мэр хотел сказать что-то еще, но вовремя остановился.

Отрицательно качаю головой и прошу как можно жалостливее:

– Пожалуйста, я хочу просто работать и жить. Все. Мне больше ничего не нужно. Умоляю вас…

Мэр фыркает как злющий кот и откидывается на спинку стула.

– Если бы тебе больше ничего не было нужно, ты бы не пошла на кладбище.

Делаю недоуменное лицо и на этом прогораю, но понимаю слишком поздно, что все синтовцы знают о разграблении могилы жены мэра. А я только что притворилась, что не знаю. Губы мэра изгибаются в легкой усмешке, он наклоняется над столом.