Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья - Страница 25

— Спасибо большое, — нашептывала благодарная горничная, — моя жизнь теперь принадлежит вам, если бы не вы, я бы здесь умерла в муках.

— Не говори так, — отрицал я, — ты принадлежишь только себе, ты ведь тоже человек.

— Я — кошка, — опровергнула она, я могу все объяснить.

— Не надо, — отрезал я, — дома расскажешь. Юмико, — обратился я к лежачей, — поищи еще выживших, а я пока отнесу ее к Хорнет.

— Госпожа Ишимару жива? — опешила горничная.

— Да, с ней все хорошо, — ответил я.

— Идите, я вас догоню, — скомандовала Юмико, еще не отдышавшись.

Я аккуратно взял горничную на руки и пошел в сторону Хорнет. Она была довольно легкой, тем более, что только что сбросила несколько килограмм, как бы это мерзко не звучало. Приблизившись к месту, мы обнаружили лишь след крови, который вел на задний двор. С девушкой на руках я вышел во двор и застал душераздирающее зрелище — Хорнет размахивала лопатой, кидая землю в разные стороны. С одного лишь взгляда все было понятно — она собирается похоронить дядю.

— Хорнет…

Услышав меня, она остановилась, посмотрела высоко в небо и заговорила.

— Мы переезжаем в Торговый район.

Я боялся сказать что-либо еще, потому что понимаю, что она сейчас чувствует. Не нужно смотреть ей в лицо, чтобы знать, как оно в этот момент выглядит.

— Забирайте ключи и уезжайте, — она протянула мне связку, — когда я вернусь, ты очень долго будешь объясняться, — прошипела она.

Я взял связку ключей, на которой был написан нужный адрес.

— А теперь оставьте меня, — приказала Хорнет.

— Но… Хорнет, вдруг он вернется и…

— ОСТАВЬТЕ МЕНЯ!

Я понял, ни слова более. Она прокричала это из самых глубин души, ее лицо в этот момент было еще хуже, чем я себе представлял: оно было полно не только отчаяния, но и зверской ненависти, возможно даже ко мне. Я развернулся и пошел обратно в холл, надеюсь с ней все будет в порядке. В холле мы столкнулись с Юмико.

— Ну как? — с надеждой спросил я.

В ответ она лишь помотала головой, а после небольшой паузы заявила:

— Нам нужно ее переодеть.

— Согласен, — подтвердил я.

Мы пошли в единственное место, где не было никаких тел — в комнату Хорнет. Немного порывшись в вещах, достали зеленую худи, а также удобные ботинки. Юмико переодевала горничную и даже не пилила меня тем, что я на это все смотрю, но ради приличия я все же отворачивался в некоторые моменты. Она нацепила на нее шляпу, а хвост спряла в джинсы, чтобы мы не привлекали лишнего внимания, после чего сама переоделась в то, что попалось под руку, а я сменил только ботинки — на другие предметы одежды ничья кровь не попала.

Закончив с переодеванием, мы медленно двинулись сначала из дома, а затем вниз по склону. Горничная наконец очухалась и попросила поставить ее на ноги. Но ей все равно было тяжело идти, потому я придерживал ее рукой.

— Знаешь, — сказала Юмико, а ведь сегодня у меня был день рождения, — она с болью усмехнулась.

24 июля значит, я запомню эту дату, чтобы в следующий день рождения устроить Юмико такой день, который заставит забыть события сегодняшнего. Значит Юмико сегодня исполнилось семнадцать лет, как и мне. Но через пару месяцев мы все равно уйдем в отрыв, если доживем. Сегодня у нас появился новый враг — Хандзо. Я уверен, что именно он убил всех в этом доме и именно он причастен ко всем остальным смертям в семье Ишимару, а самое странное, что он откуда-то меня знает, хотя никогда ранее мы не встречались.

— Юмико, — обратился я к ней, — а ведь Торговый район далеко от нашего, считай, что на другом конце города, срезать можно лишь обойдя Парадный район, как мы до туда доберемся?

— Поедем на метро, — ответила она, — там есть вагоны для инвалидов, в которые гвардии заходить запрещено, мы сойдем за сопровождающих.

— А если меня узнают на проходной?

— Сядем с надземной станции, на них нет проходных, — уверяла она.

Мы так и поступили — сели на ближайшей надземной станции, после чего благополучно добрались до Торгового района в вагоне для инвалидов. Без этой девушки ничего бы не вышло. Следуя инструкциям горничной, мы быстро нашли нужный нам дом: он был куда больше, чем дом Юмико, здесь могли поместиться человек шесть, имея отдельные комнаты. Неужели именно о нем говорил Кагеяма, как о моей награде? Все дома в Торговом районе выполнены в Викторианском стиле, этот район поистине самый красивый в городе, а еще самый большой. Юмико взяла на себя горничную, дабы привести ее в порядок, а я отправился спать, хотя до сна еще было очень много времени. Вскоре мне придется разговаривать с Хорнет, и разговор будет далеко не из приятных. Пусть Кагеяма и обещал мне деньги, дом и горничную, теперь все это у меня есть, добытое кровью других людей. Я выполню свою часть сделки и расправлюсь с Хандзо, но не сейчас. Вспоминая о том, как он швырял меня из стороны в сторону, я терзаю себя мыслью о собственной слабости. Я научился создавать дым, бегать с огромной скоростью, даже практически освоил катану, но этого недостаточно. Выжить в этом мире одному невозможно, даже имея такие сверхъестественные способности, как у меня — мы должны держаться вместе и помогать друг другу, а иначе все в предначертанный нам день умрем.

Всю ночь меня посещали тревожные мысли. Казалось бы, какие кошмары могут посещать человека, подобного мне, во сне. Худшим сценарием оказались собственные раздумья, которые часами не давали покоя. Я обещал сохранить все свои дружеские отношения, но после жуткой картины вчерашнего дня я очень сомневаюсь, что Хорнет будет ко мне относиться с тем же теплом. Наша дружба дала трещину, не прошло и недели, как я появился в ее жизни, а все мы уже столкнулись с большим трауром. Мне страшно, я боюсь снова утратить всех тех, кто вселил в мое сердце надежду. Мы знакомы совсем недолго, но я уже успел к каждому привязаться, даже к какой-то горничной, которую видел впервые. Скорее всего Алан и Милена были причастны ко всему этому, как бы мне не хотелось в это верить. Я наивен, мое еле различимое эго любой желающий в силах подорвать, обведя уличного щеночка вокруг пальца. В нашем мире и без того сложно найти искреннего и доброжелательного человека, который не будет тобой пользоваться, а в Гармонии таких еще меньше. Я усвоил для себя небольшой урок — не умея разбираться в людях, ты не научишься разбираться в себе.

Утро началось с неожиданной картины, пусть обычно я и просыпался от насильственного вмешательства в мое личное пространство, сегодня оно оказалось более шокирующим. Нет, мне не воткнулся в бок нож и не упала на голову наковальня, напротив, я очнулся от ласковых прикосновений, эдакое нестандартное пробуждение для парня, не видевшего в жизни человеческой нежности.

— Господин Такаги, вам пора вставать, — послышался приятный женский голос сквозь сон.

Я с тяжестью открыл глаза, передо мной стояла горничная, которая поглаживала мою свисающую с кровати руку своими эстетичными ножками в чулках. Я опешил, явно не ожидая такой картины, но для нее все выглядело абсолютно нормальным.

— Хей, — возмутился я, хотя и не был против, — ты что делаешь?

Она убрала свою ножку обратно в черную туфлю, после чего ответила мне самым неожиданным образом.

— Доброе утро.

Почему неожиданным? — Да потому, что я уже очень давно не слышал подобных слов. Юмико ни разу за все время, проведенное со мной бок о бок, не пожелала мне доброго утра, причин тому я не знаю. Пока комочек грязи жил у Натальи, таких слов тоже не было — всех объединяло дело, а не дружба. Если так подумать, последний раз я слышал подобное от одного из самых ненавистных людей — доктора Колдена. Такой расклад вещей лишь пугает, не могут же мои друзья быть настолько непунктуальными, что даже такому ублюдку уступают в вежливости.

— Доброе утро! — ответил я, широко улыбаясь в полусонном состоянии.

Эта девушка так меня обрадовала, что я даже не заметил подвоха. Как только мое внимание пало на приятно пахнущий завтрак, я вспомнил о том, каким пыткам подвергалась горничная.