Знаменитые петербургские дома. Адреса, история и обитатели - Гусаров Андрей Юрьевич - Страница 13

Для своих заседаний зал у Энгельгардтов снимали Дворянское и Малое Мещанское собрания.

Большое число посетителей привлекала выставка иллюзионных автоматов Антона Марковича Гамулецкого, открытая в доме Энгельгардта в 1827 г. Сын подданного прусской короны, он в 1794 г. в возрасте 29 лет переехал в Россию, поступив на службу в таможню города Риги. Прослужив там четыре года, он перевелся в столичную таможню, но, проработав там год, перешел в полицию, вернее, в пожарную часть. Гамулецкий за время жизни в России успел побывать комиссионером, послужить в Москве на почте и даже обанкротиться в Отечественную войну 1812 г. Историк М.И. Пыляев писал о последнем увлечении этого чудака: «…Гамулецкий был большой охотник до всяких фокусных машинок и редкостей. У него был волшебный кабинет, между многими диковинками которого находилась большая голова: отделанная под бронзу и поставленная в особом месте на зеркальном столе, голова явственно отвечала на предложенные вопросы. <…> В древности он бы весьма хорошо мог занять место гимнософиста в каком-нибудь египетском храме или управлять механической частью дельфийского оракула, но в Средние века он бы сильно рисковал попасть на костер инквизиции».

Кстати, голову можно было переносить с места на место, и она продолжала отвечать на вопросы. Кроме головы, в комнате находились и другие любопытные механизмы. Там стоял диван, игравший музыку все время, пока на нем кто-нибудь сидел, а на стеклянном столике танцевали бумажные фигурки. Взмахом «волшебной палочки» посетитель мог остановить все часы в комнате и вновь запустить их. При входе на лестничной площадке в воздухе парила позолоченная фигура ангела размером с человека. Когда к ангелу подходил очередной посетитель, ангел подносил к губам валторну, которую держал в руках, и начинала играть музыка. Казалось, что играет сам ангел. Скульптура держалась в воздухе при помощи системы магнитов, а на разработку этого фокуса Гамулецкий, по его собственным словам, потратил десять лет. Были на выставке и другие автоматы, поражавшие современников своим исполнением и натуральностью.

«Санкт-Петербургские ведомости» отмечали: «Сей кабинет удостоен был посещения разных иностранных принцев и знаменитых особ, в то время когда оный еще не был доведен до настоящего совершенства, и все они были, можно сказать, совершенно очарованы».

Обложка журнала «Нувелист» (1900 г.)

Работу над этими механизмами А.М. Гамулецкий начал еще в 1810-х гг., а первые публичные показы «Механического кабинета» провел в 1826 г., в доме Королева на Большой Мещанской улице. Через год он переводит свой «Кабинет» в более просторное помещение в доме Энгельгардта и называет его «Храм очарований, или механический, физический и оптический кабинет г. Гамулецкого де Колла».

Кроме «Кабинета» чудес и фокусов, здесь с 1831 г. работала нотная лавка Матвея Ивановича Бернара с названием «Северный трубадур». Владельца знал весь Петербург как хорошего педагога и пианиста. Кроме того, Бернар выступал как композитор – в 1845 г. он написал оперу «Ольга – дочь изгнанника». С 1840 г. Матвей Иванович выпускал музыкально-нотный журнал «Нувелист», выходивший и после смерти (1871 г.) своего основателя, вплоть до 1917 г.

Нотная лавка М.И. Бернара считалась лучшей в столице и неоднократно меняла свой адрес, переезжая по Невскому проспекту с места на место.

В доме Энгельгардта с 1845 по 1850 г. располагались книжная лавка и библиотека Александра Филипповича Смирдина, а также магазин по продаже китайского чая. В дом на углу Невского и Екатерининского канала Смирдин перебрался из дома лютеранской церкви Святого Петра. Именно со старым местом связывают период расцвета деятельности Смирдина как книготорговца и издателя.

В 1846 г. О.М. Энгельгардт продает свой дом на Невском проспекте, но имя семьи остается навсегда связанным с этим зданием.

На протяжении более 20 лет, до середины 1870-х гг., домом владела вдова надворного советника Екатерина Васильевна Ольхина, чья девичья фамилия, кстати, тоже Энгельгардт. Она вышла замуж за камер-юнкера Николая Александровича Ольхина, представителя славного и богатого купеческого рода, занимавшегося многими делами и, в частности, производством бумаги в Санкт-Петербургской губернии.

При Ольхиной дом продолжал сдаваться и торговым товариществам для размещения магазинов, и под общественные нужды. В 1846 г. здесь прошла промышленная выставка «Энциклопедический базар русских мануфактурных изделий», устроенная московскими промышленниками и торговцами для рекламы своей продукции.

Но привычный ход жизни обитателей дома Энгельгардта прервал сильный пожар 1856 г., когда огонь уничтожил концертный зал и повредил само здание. Дом пришлось срочно восстанавливать, и к 1859 г. парадные залы вновь приняли посетителей. В заново отделанный дом въехало Купеческое собрание, на первом этаже вновь открылась книжная торговля – в 1860-х гг. здесь работал книжный магазин Александра Федоровича Базунова. В 1869 г. известный библиограф Владимир Измайлович Межов составил описание книг, предлагаемых в этом книжном магазине: «Систематический каталог русским книгам, продающимся в книжном магазине А.Ф. Базунова», с указанием критических статей, рецензий и библиографии, относящихся к изданиям, выставленным на продажу Книжную торговлю начинал в Петербурге еще отец Базунова – Федор Васильевич, работавший поначалу приказчиком у А.Ф. Смирдина, но в 1835 г. открывший свое собственное дело.

Л.Ф. Пантелеев

Хорошим дополнением и продолжением просветительской деятельности книготорговца Базунова стало издательство Лонгина Федоровича Пантелеева, чья контора находилась в доме Энгельгардта в квартире № 7 с 1877 г. на протяжении более 20 лет. Пантелеев с начала 1860-х гг. состоял в тайной революционной организации «Земля и воля», в 1864 г. его арестовали и приговорили к каторжным работам, замененным ссылкой в Енисейскую губернию.

Вернувшись в Петербург, Лонгин Федорович занялся издательским делом и выпускал научно-просветительскую литературу, в частности, сочинения И.М. Сеченова, М.М. Ковалевского и других ученых, попытался издать труды Н.Г. Чернышевского и А.И. Герцена, но не смог из-за запрета цензурного комитета. Издательство много печатало книги иностранных, в том числе античных авторов. За тридцать лет работы – последние годы издательство располагалось на Бассейной (ныне – Некрасова) улице – общий тираж его книг достиг 650 тысяч экземпляров.

В 1869 г. дом Энгельгардта из центра искусств превращается в финансовый центр – сюда въезжает Учетноссудный банк, для которого архитекторы Р.Б. Бернгард и П.В. Алиш проводят перестройку дома и возводят во дворе пристройку – сейфовое хранилище. Еще одну реконструкцию, более масштабную, проводит в 1895–1896 гг. архитектор Леонид Николаевич Бенуа, переделав концертный зал в кассовый. Хорошо, что зодчий не стал тогда менять классические фасады дома, о чем просили его банкиры.

Петербургский учетно-ссудный банк создан в столице Российской империи в конце 1860-х гг. при участии немецкого капитала. С 1903 по 1916 г. председателем его правления являлся известный в городе финансист тайный советник Яков Исаакович Уткин, юрист по образованию (окончил Петербургский университет). В начале XX столетия Петербургский учетно-ссудный банк входил в число крупнейших финансовых учреждений страны и занимался кредитованием железных дорог и крупных торговых товариществ, финансировал русскую промышленность, в большей степени ориентируясь на поддержку металлургических заводов, нефтяных и угольных предприятий. Среди наиболее важных клиентов банка значились такие компании, как товарищество братьев Нобелей, предприятия Г.А. Лесснера, акционерные общества «ФЕНИКС», «Атлас-Петроград» и Гатчинский чугунолитейный завод. В начале XX столетия Петербургский учетно-ссудный банк финансировал проектирование и строительство подводных лодок для Балтийского флота.