Рожденные в СССР. Прорыв (СИ) - Коруд Ал - Страница 13

Но раз покупают, значит, есть деньги! Кто-то говорил, что Союз убила избыточная денежная масса. Люди стали больше зарабатывать, а товаров не хватало. При рыночной экономике лишние деньги отсекаются ценами. Но советское правительство пойти на такое не могло или не хотело. Вот эта масса «горячих» денег хлынула на черный рынок, обогащая цеховиков и спекулянтов. В итоге советская торговля за пару десятилетий выстроила эффективную схему создания дефицита. Он был ей выгоден!

Ну кто в двадцать первом веке считает профессию продавца престижной? А здесь посмотрите, какие они за прилавками важные! Блат, связи, продажа из-под полы. А, вообще, существовал ли на самом деле дефицит, или он был придуман? Хороший вопрос. Жаль, что Семен в экономике не очень силен. Хотя на ноутбуке есть несколько лекций от умных людей. Привычка тащить себе в архив все, что птичка в клюве принесёт. Почти весь диск в два терабайта забит всякой всячиной. Вот и пригодилось!

Но задание минимум выполнено. «Человек из будущего» преобразился. Кепка, замшевый пиджачок, яркая футболка, отвлекающая внимание, спортивная сумка, даже прическа другая. В этом огромном магазине нашлась и парикмахерская. Ракитин попросил вежливого толстяка сделать прическу под тридцатые годы и заодно побрить его. Мастер много шутил, но все исполнил в точности, прибрав непослушные вихры странного молодого человека и напоследок надушив его неплохим одеколоном.

Семен вышел на улицу и тут же поймал на себе несколько девичьих взглядов. Он широко улыбнулся, натянул кепку поглубже и надел солнцезащитные очки, как бы отрезая себя от остального мира.

«Первым делом мы испортим самолеты. Ну а девушек? А девушек потом!»

Все-таки неудобно, когда воду продают в стеклянной таре. Не натаскаешься! Ракитин еще раз оглядел место «засады» между трансформаторной будкой и кустами. Отсюда его почти не видно, детвора играет дальше. Бабульки исчезли, сидят по домам. Зато проход с улицы отлично просматривается. Мясникова вряд ли возят на служебной машине. Званием не вышел. Переведут его в Германию уже капитаном. А обычные старлеи добираются домой на общественном транспорте.

И несмотря на готовность, Ракитин все равно чуть не пропустил единственного ему знакомого в этом времени человека. Он, видимо, подспудно ожидал увидеть того в военной форме, но Иван Петрович широко шагал в обычном сером костюме. Черт знает, чем он там, на службе занимается. Внезапное озарение снизошло, когда Семен заметил походку вышедшего и дворового прохода мужчины.

«Это точно он!»

— Иван Петрович! Мясников!

— Петрович, да остановись ты уже!

Мужчина сделал еще два шага вперед, один в сторону и развернулся в готовой «позиции». Профессионализм не пропьешь! Мы оба оказались на теневой стороне двора. В девятом часу солнце склонились далеко вниз и тени удлинились. Старлей не выглядел испуганным или настороженным. Скорее любопытным. Кто мог его перехватить возле собственного дома?

— Вы кто?

— Неважно. В этом времени вы меня не знаете.

Недолгая пауза разорвалась настороженным вопросом:

— Что значит в этом времени? Прошу вас все-таки назваться.

«Ага. Петрович, пока говорил, сделал несколько малозаметных шагов. Теперь он готов кинуться на меня, в случае чего. Хитер, старый лис!» — мелькнуло в голове у Ракитина. Драться с единственным человеком, что может ему помочь, не хотелось.

— Я понимаю, что это звучит дико, но мы вместе воевали. Не в прошлом и не сейчас, а в будущем. — «Боже, звучит как отрывок из 'Терминатора!». — Я обычный солдат, а вы офицер ГРУ. Спокойно, не дергайтесь, Иван Петрович. Я не шпион. Вот мои руки. Я не готов к схватке, в отличии от вас.

Мясников скривил уголки губ. Все это можно было списать на бред случайно встреченного постороннего человека, если бы не род его деятельности. Военная разведка ерундой не занимается. А как раз очень серьезными вещами.

— Допустим, я принял ваши сведения. Но почему я?

«А Петрович человек хладнокровный, выжимает из меня информацию, не доводя до горячего».

Ракитин показал ладони и предупредил:

— Думаете, я не знал, что вы мне не поверите. Но, к сожалению, мне больше не к кому здесь обратиться. А про этот адрес рассказали вы сами.

Надо отдать должное выдержке старшего лейтенанта. Стоит в углу двора, разговаривает с каким-то ненормальным, а может, и потенциально опасным типом. Это в будущем фантастика вошла в каждый телевизор. А перенесение во времени после выхода в свет «Терминатора», «Гостья из будущего», «Радиоволны» воспринималось хотя бы понятней. Этот офицер вырос в другое время, его послевоенное детство прошло в хулиганских дворах центра Москвы. И он действовал согласно логике своего мира.

— Это когда это мы успели так тесно познакомиться? Я что-то не припомню.

Ответ Семена ввел старлея на некоторый период в ступор.

— Вы умерли у меня на руках во время эвакуации. Не сейчас, через двадцать два года и в звании полковника.

Ракитин внимательно наблюдал за реакцией Мясникова. Люди по-разному реагируют на рассказы о собственной смерти. Возможной смерти. Все равно даже самые завзятые атеисты где-то в глубине души верят в магические сверхспособности и сказки. А вдруг? Но он не ошибся в выборе, старший лейтенант относительно спокойно выслушал известие о собственной гибели, лишь глаза немного сверкнули в полутьме.

— Интересный у вас рассказ.

— Я понимаю, что вы не обязаны мне верить. Больно уж все чудно выглядит, а я больше смахиваю на психа. Странного психа. Но я Семен Николаевич Ракитин и в самом деле прибыл к вам из двадцать первого века. Не знаю каким путем и зачем. Я еще здесь даже не родился. И я могу доказать, что не из этого времени. Только не дергайтесь, пожалуйста. Я просто достану и включу одну вещицу. И нам лучше поговорить наедине, а не в подворотне.

Мясников кивнул без колебаний:

— Идите вперед вон туда. Там стоит скамейка…

— Для курящих. Я знаю.

Старлей сузил глаза:

— Подготовился, значит.

— Извини, ничего личного. Потом сам поймешь.

Семен включает по пути телефон, дожидается загрузки, запускает нужный клип и отходит в сторону. Мясников с любопытством взирает на странный прибор:

— Что это?

— Смотри сам. Личный коммуникатор. Он же сотовый телефон. Ну что такое сотовая связь, я думаю, ты знаешь. На нем также можно включать музыку, видеоклипы. Ну это кинофильмы по-вашему. Этот клип посвящен штурму города Грозного. Чеченцы в девяностых подняли вооруженный мятеж, началась кровавая война. Ты там и погиб. Извини.

ГРУшник осторожно взял в руки смартфон, покрутил его, а затем залип, глядя на экран. Музыка была лишь фоном к поистине страшным кадрам. Такое невозможно было придумать! По окончании клипа Семен попросил телефон и включил свежее видео на песню 7Б «Не герой». Срывающийся голос фронтмена, кадры боев из Донбасса, плотный непривычный монтаж. Для человека из прошлого это был самый настоящий ментальный удар. Проняло! «Твою мать война!»

Мясников через пару минут произнес охрипшим голосов:

— Это где такой ужас происходит? Мертвые дети на самом деле сняты?

— И еще не все. И все русские. На русском Донбассе.

По кадыку старлея прошел ком. Ракитин расслабился. И в молодости полкан был настоящим мужиком.

— Что же это…

— Держи водички. Разговор будет долгим. Я даже не знаю, с чего начать, но мне нужна твоя помощь.

Мясников повернулся, и в неверном свете сумерек его лицо выглядело, как стянутая маска.

— Зачем тебе я?

— Ты один из немногих с кем я был знаком в будущем. Большая часть моих друзей еще не родилась. А родственники… Они же ничего обо мне не знают.