Куница Том 3 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans" - Страница 65

— В этом нет необходимости, Ядвига. Что сделано, то сделано.

Она качнула головой.

— Я хочу, чтобы ты знал. Обо мне и Вицлаве.

О Вицлаве я говорить не хотел.

— Почему ты не написала сразу?

Ядвига, кажется, удивилась.

— Я должна была уехать.

Киваю:

— Это я понял. Почему ничего не сообщила?

Чтобы не стоять прошёл до кресла и сел. Мелькнувшего в дверях слугу отослал.

— Была уверена, что ты дождёшься, — заявила полька.

Хмыкнул.

— Ты исчезла в неизвестность.

— Я дала тебе понять, что хочу вернуться. Хочу, чтобы ты ждал.

Как глупо.

— Мне невербальных знаков было недостаточно, — признаюсь.

Ядвига поджала губы.

— Это уже не имеет значения. У нас со Славой всё складывается. Считай, что я тебя не дождался, — великодушно предлагаю переложить на меня вину.

Девушка молчит, отворачивается. А затем заставляет себя сказать:

— Мы с Вицлавом друзья с раннего детства. Росли, как брат и сестра, как близкие друзья. Это не любовь. Брака не будет, он любит другую. Я уезжала и вернулась, чтобы обнулить помолвку. И надеялась, что ты поможешь.

Несколько долгих секунд я смотрел Ядвиге в глаза.

— Тебе следовало сказать это до отъезда, Ядвига.

Подмосковье. Поместье Барона Мартена.

Июль 1983 года

Посмотрев в окно, Михаил увидел только что приехавшую машину. Брат вернулся. Миша поднялся и направился к дверям, по пути шевеля рукой. Очень странное чувство. Второй день Михаил ловился себя на том, что начинает двигать левой рукой, от плеча и до кончиков пальцев. Просто слегка сокращать и расслаблять мускулы. Пару дней назад очередь раздробила ему плечо, перебив сухожилия, нервные окончания, артерии, всё. Почти на двенадцать часов Миша стал одноруким инвалидом, пока организм возвращался в норму.

Очень странное чувство, но рука беспокоила парня. Очередь, что едва не лишила Мишу руки, попала в сердце, разворотив половину груди. Он умер.

Дима говорил, что к этому привыкаешь. К холодной пустоте, полному бессилию, осознанию конечности своей жизни. К этому привыкаешь. Тех секунд, что умирало тело до активации анха, хватило, чтобы почувствовать очень многое, несоизмеримое мгновениям угасания. Смерть — это конец. Растворение в потоке чистой, но холодной магии. Окончательное и бесповоротное, если ты не заложил свою жизнь каким-нибудь тварям.

Михаил не мог определиться, хочет он узнать обо всём этом или, наоборот, держаться как можно дальше от знаний, раскрывающих пелену посмертного существования. Появилось нестерпимое желание узнать об этом больше. Заглянуть в лицо новому страху.

Брата Михаил застал в гостиной, услышав последнюю фразу.

— Тебе следовало сказать это до отъезда, Ядвига.

В интонациях Димы раскрывалась грусть. Не скрывалась, наоборот, брат раскрывал и делился эмоциями, не позволяя трактовать посыл двояко. Ядвига не нашлась что ответить. Полька ушла, столкнувшись на выходе с Мишей, но не заговорила. Они лишь обменялись короткими кивками.

Миша вошёл в гостиную, сегодня, сейчас ему захотелось что-то сказать, как-то подбодрить брата, парень еле сдерживался, но всё же не решился заговорить. С каждым днём Дмитрий в глазах брата казался всё старше, всё больше росла разделявшая их пропасть. Вот и сейчас Дима уже справился с эмоциями, подозрительно оглядываясь.

— Что-то случилось? — спросил Михаил.

— Нет, — Дмитрий ещё раз обвёл взглядом комнату. — Нет. Ты как? Рука не болит?

Миша ещё раз пошевелил указанной конечностью.

— Боли нет. Только ощущение…

Дмитрий кивнул.

— Да, понимаю, фантомное онемение. Пока рука в спокойном состоянии, тебе начинает казаться, что её снова нет, появляется желание пошевелить пальцами или что-нибудь схватить, чтобы удостовериться — конечность на месте.

Вот снова.

— Приходилось испытывать? — спросил Миша.

— Не единственный раз. Болевых импульсов сам себе не устраивай, закончишь тем, начнёшь делать пирсинг или магические татуировки, вызывающие постоянную боль, чтобы точно ощущать руку. Терпи. Пройдёт за две — три недели. А вообще, займи себя чем-нибудь, пока не началась подготовка к следующему сезону.

Диме, похоже, было чем заняться, брат сразу ушёл. Миша вздохнул и вернулся в свою комнату. Его начала соблазнять мысль о звонке Марине. Но нет, для раскрытия своей личности Миша подготовил целое представление, совмещённое с победой в военных играх. Либо не с победой, если команда проиграет, тогда придётся переигрывать ситуацию. Миша верил в победу.

Лежать без дела не хотелось, как не хотелось и заниматься. Михаил весь вчерашний день провёл за теоретическими занятиями и медитациями, потому что всё остальное было противопоказано, на всякий случай. Это Дима мог игнорировать повреждения, пока те не мешали двигаться, вплоть до: «если смог встать и идти, значит, здоров, остальное — царапины, заживёт». В общем, вчера был день спокойствия, а сейчас Миша хотел развеяться.

Они с Павлом неплохо сошлись в последнее время. От старых «друзей» Мишу чем дальше, тем больше тошнило. Обучение в училище вообще стало… иным. Миша вспоминал себя до того, как Дима взялся за подготовку, и был сам себе противен. Настолько, что появилось серьёзное желание отказаться от продолжения обучения. Сам Михаил изменился, а другие молодые будущие офицеры — нет. И служить с этими людьми Миша не хотел. Даже появилось навязчивое желание бросить учёбу, подобно брату. Очень похоже, что строить классическую карьеру не имеет смысла, скорее наоборот, развиваться и наращивать личную силу. Останавливала, пожалуй, только реакция родителей: их расстраивать не хотелось.

— Мне надо отвлечься, — принял решение Миша.

Позвонил Павлу, тот ответил сразу.

— Какие планы на день?

«О, по голосу слышу, что все мои планы откладываются. Есть одна идея!» — с энтузиазмом ответил Павел. — «Я за тобой приеду!»

Светлов привёз Мишу в один из закрытых клубов Москвы. Из приличных, как обещал Павел, никакой экзотики, музыка, напитки, танцы. Много девушек из мещанок и небогатых дворянок, кому не было нужны блюсти строгие ограничения на развлечения и знакомства.

Павел с Мишей забрались в повыше, взяв выделенный столик, заказали выпивку и расслабились. О важных вещах говорить не хотелось, поэтому молодые люди просто расслаблялись, болтая ни о чём. На них бросали взгляды девушки, но Миша не обращал на это внимания, у него была Мария, а Павел, не обременённый пока узами помолвки и не имеющий постоянной подруги, если и хотел пригласить к столику прекрасный пол, не делал этого из-за Миши.

Однако сам Михаил сегодня ощутил желание познакомиться поближе с симпотяжкой, бросавшей именно на него заинтересованные взгляды. В конце концов, это будет просто разговор, ничего более. Нормального опыта ухаживания за девушками у Миши было мало, то, что он делал раньше, строя из себя лихого гусара… Об этом без стыда не вспомнишь. А знания, что преподала ему Слава, требовали практической обкатки.

Михаил поддался соблазну, и вскоре они сидели уже вчетвером. Рядом с Павлом сидела симпатичная блондинка в свободном платье, а около Миши разместилась подтянутая красотка, чьи длинные чёрные волосы струились с плеч на заметную грудь. Они болтали, затем пошли танцевать. Миша следил за собой, не позволяя лишнего, вита и вертекс без труда нивелировали действие алкоголя.

Вскоре клуб начал его утомлять, появилось желание прогуляться. Предложение не встретило сопротивления, громкая музыка и шум приелись всем. Павел показал себя знающим человеком, обещавшим всё устроить. Они прокатились на машине и оказались на берегу какого-то водоёма, Миша, слишком занятый новой знакомой, не следил за дорогой. Имени спутницы Миша так и не узнал, девушка была студенткой и обозначила границы дозволенного, которые полностью устроили Мартена. На берегу нашёлся дом с большой открытой верандой. Персонал быстро накрыл стол и удалился, оставив молодёжь отдыхать. Всё шло неплохо. Девушки наперебой рассказывали какие-то забавные истории, Павел подталкивал их наводящими вопросами, всё было хорошо.