Неверный муж (СИ) - Коваль Лина - Страница 21
- Предыдущая
- 21/41
- Следующая
С Евой всегда тихо.
Да, спокойно. На части не рвёт. Её никогда не хочется прикончить, встряхнуть, прочистить мозги, выбить из нее дурь.
Как из некоторых, к примеру.
Без помощи лифта поднимаюсь на свой этаж. Привычка со времён реабилитации. Ноге надо давать умеренную нагрузку.
Дома снимаю пиджак и обувь.
Здесь тихо и пахнет Евой. У моей супруги легкие ненавязчивые духи. Они не приторны, вполне приятны. Настолько, чтобы наслаждаться сладким ароматом, но не нырять в него с головой.
И практически никогда в нашем доме не пахнет едой.
Ева много готовила для первого мужа и его семьи. Когда призналась, что беспрестанно его вспоминает, размешивая спагетти, запретил ей проводить время на кухне. Просто-напросто, чтобы не причинять ей боль.
Зачем издеваться над собой, если существуют рестораны и доставки.
В спальне горит приглушенный свет, еле слышно отворяю дверь и наблюдаю, как Ева, согнувшись над телефоном, клацает пальцем по экрану.
- Привет, - говорю, проходя в гардероб.
- Привет, - скоропалительно прячет гаджет и отзывается.
Усмехаюсь, смотрясь в зеркало, и сбрасываю мятую рубашку. Я весь пропах Викой, не смог переодеться там, на квартире. Потому что подольше хочу поносить этот аромат на себе, проникнуться, вообразить, что он со мной навсегда. Утонуть в нём.
- Как прошел день? – спрашиваю тихо, возвращаясь в спальню.
- Хорошо, - чуть улыбнувшись выговаривает Ева. – Сделать тебе массаж, любимый?!
Тепло целую подставленную щеку. Ева постоянно меня так называет. Любимый. Иногда ловлю себя на мысли, что она словно сама жаждет в это поверить.
- Нет, спасибо, сегодня легче, - мажу взглядом по уродливым шрамам на ноге и руке.
- Мы с Викой обедали. В ресторане.
- Я знаю, - отвечаю хладнокровно. Не хочу ей лгать. До правды, конечно, тоже далеко, но всё же.
- Да? – удивленно выгибает тонкие брови. – Откуда?
- Встретились.
Розовые губы поджимаются, и жена тяжело вздыхает.
- Я лишнего ей наговорила... Про Керима.
Молча беру из комода полотенце и чистое белье.
- Как он, кстати? – киваю на телефон, размещенный на прикроватной тумбочке экраном вниз.
Ева озадаченно потирает носик. Волнуется. Затем подхватывается с постели и практически сшибает меня с места.
Крепко обнимает, скрещивая руки на спине. Ластится.
- Прости меня, прости. Я так тебя люблю. Люблю, - бесконечное количество раз повторяет. – Так люблю.
- Успокойся, - указываю, поглаживая тонкую талию. – Я в ванную. Сейчас вернусь.
Мягко отстраняюсь.
Зайдя в душевую кабину, врубаю воду и опираюсь на прохладный кафель рукой.
Блд.
Если бы не вернулся в этот город, так бы и протянул всю жизнь.
Я ведь искренне остановился на Еве. Добрая, искренняя, какая-то забитая что ли. Хотелось оберегать, холить и лелеять.
Мужиком себя с ней почувствовал.
Немного двинутая на детях. Но это триггер из прошлого. Я все понимаю.
Если бы к бывшему вернулась – принял. Ева… славная.
Но точно, так оно и есть – в жизни каждого мужчины существует только одна большая любовь. Одна женщина… Особенная. Своя. И с ней ты в данный момент, или судьба вас развела – совсем ничего не значит.
Каждый новый миг своей бесполезной жизни ты будешь обречен вспоминать именно ту женщину. Особенную. В день свадьбы, на работе или когда заходишь в метро. Во время секса. Даже в ду́ше, как в настоящий момент.
Только она.
Ополоснувшись, выключаю воду. Наспех обтираюсь полотенцем и натягиваю трусы.
- Я узнала эти духи, - шепчет Ева, устраиваясь на моей груди, когда растягиваюсь рядом с ней. – Это она, да?
- Ты про что?
- Из-за неё это всё? – спрашивает с интересом, но без надлома.
Усаживается на кровати и складывает ноги по-турецки.
- Ложись, - говорю негромко.
- Расскажи мне. Ты… её любишь?!
Кусает губы. Нервничает, но не корчится от боли.
Это не Ника, моя первая девушка, которая тоже фактически любила абсолютно не меня. Асебярядом со мной. И когда ревела при прощании. Рыдалане по мне. А по сказке, которую сложила в своей голове.
Ева сказки не складывала, потому что я в этой истории далеко не главный герой.
- Любишь её? – повторяет вопрос.
- А ты… его любишь? – задаю ответный, стремясь уловить отзвуки своих эмоций. Там есть что-то животное, первобытное. Из разряда того, что эта девочка – Андреева, и я не позволю её обижать.
Но колотить в стену и убивать костяшки на руке не хочется. И под машину шагать тоже.
- Я тебя люблю, Матвей, - истерично качает головой Ева и вновь падает мне на грудь. – Люблю и уважаю. Ты лучший человек на свете. Я больше не буду ему отвечать. Обещаю.
- Ева…
- Больше не буду. И телефон его заблокирую.
- Ева… Шшш… Угомонись.
Её слезы капают на мою кожу и слегка охлаждают её.
- Скажи, когда следующий приём у доктора? – справляюсь, как стихает.
- Через месяц ровно. Нужно будет анализы сдать, чтобы скорректировать дозировку препаратов.
- Хочешь к маме съездить? – предлагаю, скосив на жену внимательный взгляд.
Потухшие глаза тут же вспыхивают ярким солнцем.
- А можно?
- Конечно, можно. Завтра же возьмём тебе билет.
Глава 23. Матвей.
Спустя две недели.
Снова не пришла.
Она опять не пришла.
В первую среду я и не надеялся, что порадует.
Слишком живы и болезненны были воспоминания.
Сегодня… думал появится, но, по всей видимости, еще недостаточно соскучилась.
Я могу быть жёстким. Могу заставить её. Могу сделать так, что придет как миленькая. Только можно ли быть еще большим мудаком, чем я для нее являюсь? По шкале мудачества я пробил потолок и стремлюсь уверенно ввысь.
Вот уже неделю не возвращаюсь домой.
С прошлой среды так и живу здесь. Это квартира будто бы… напоминание о Вике.
Ева улетела к маме, в Москву. Периодически звонит, присылает фотографии и видео.
Расцвела, щечки зарумянились.
Может дело вообще во мне? Я выжигаю все хорошее в людях и им становится физически плохо рядом?
Мама, Вика, Ева…
Сбрасываю рубашку, ослабляю ремень на брюках и сваливаюсь на кровать.
Телефон разрывается от входящего звонка. На секунду успеваю понадеяться, что этоона, но на экране фотография Мавроди.
- Привет, Кир, - отвечаю на видеозвонок, закинув руку за голову.
- Хай, Мот. Что-то ты совсем осунулся. Жена не кормит?
Усмехаюсь.
- Нормально всё. Ты еще не соскучился по борщу с водкой?
- Здесь с русской кухней порядок, - лыбится. – Я к тебе по делу.
- Валяй, - киваю.
- Проверишь её?
Лицо Мавроди становится напряженным. Скулы поигрывают от злости, а в глазах вижу свое отражение.
Безысходность и отчаяние.
- Без проблем, - отвечаю, не задумываясь. – Не отвечает на сообщения?
Третий год Кирилл страдает по бывшей балетнице. Лиля сначала долго отшивала его, потом вроде дала согласие встречаться, но в итоге изменила Мавроди со своим бывшим. Еще и забеременела от него.
Это и послужило причиной того, что мой друг свалил за бугор.
- Есть информация, что упырь рукоприкладствует. Проверь, а?!
- Мне несложно, - отзываюсь. – Слушай, может, вернешься?
Кирилл в целом выглядит превосходно, но только не для меня.
Мы дружим со школы, и я отлично знаю этот размытый взгляд.
- От себя не убежишь, Кир. Мне тоже казалось, что станет легче, когда укатил. Люди уезжают за тысячи километров в надежде, что оставят за собой все проблемы. Только вот не получается так.
- Ты чё типа в психотерапию погрузился? – скалит зубы.
- Мне тоже было херово.
- Не сравнивай, блд, - повышает он голос и цедит. – Вика не трахалась направо и налево. Когда ты в аварию попал, она рыдала так, что крысы в нашей с тобой конуре сдохли…
Осекается на полуслове, будто наговорил лишнего. Чертыхается и отворачивается от камеры.
- Предыдущая
- 21/41
- Следующая