Звезда Ашаросса или Непокорная для дракона (СИ) - Шеган Лана - Страница 4

Лайза, которая не успела выйти, когда пришёл отец, ушла относить посуду, а мы остались с Ниньей одни.

– Вам многое нужно мне рассказать, – сказала я глухим голосом.

– Первое, что вы должны запомнить госпожа, – сказала девушка, – Ни в коем случае, не говорите слугам вы, только ты. Во–вторых, лучше не спорить с отцом и мачехой, и тем более не спорить с наследником, вашим братом. Сегодня вы поступили мудро, что не отвечали отцу. Илиана всегда молчала.

— Значит, у меня нет матери? – Тут же вычленила главное.

Нинья покачала головой, а потом принялась помогать мне встать с кровати:

– У вас нет матери, разве родная мать отправила бы свое дитя к дикарям драконам на растерзание.

Мои дни до инициации были спокойными. После моего бегства с Земли я еще несколько дней жила в страхе, что ОН найдет меня. Но дни идут, а я все так же живу в роскошном дворце и радуюсь жизни, пока радуюсь жизни.

Дворец был сказочным местом, с видом на бескрайние пески пустыни Алиби, если проще их еще называли Пустынные земли. Странно осознавать, что весь мир — это пустыня и тут все живут в оазисах. Существовали небольшие островки зелени с водяными ключами, это деревушки, там ютились люди и другие расы, о которых я еще мало знаю.

И существовали такие оазисы, как наш город дворец. Огромный кусок плодородных земель с небольшим озером и речкой. Такими оазисами, владели чароги и драконы.

Раса чарогов, вернее, теперь уже моя раса, чем–то похожа на демонов. У них строгая иерархия по силе, переход на боевую форму и безумие. Последним страдал Инерт, такие чароги не могут собирать энергию из пространства, лишь забирать её у живых созданий. Это не запрещено в Ашароссе, землях чароги, но убийство себе подобных, карается высылкой. Можно сколько хочешь иссушать другие расы, но ни в коем случае нельзя трогать своих.

Я выжила благодаря тому, что была потомком более древнего рода, чем тот, в который входил Инетр. Поэтому он не смог до конца убить меня. Немисилы были из новых родов, которым не более пару тысяч лет. Кто же был моим предком и как он очутился на Земле, я, естественно, не знала.

– Госпожа, пора пить зелье, – Нинья поднесла мне поднос с фужером. Зелье та еще гадость, но нельзя пропускать время, иначе боль в ране введет в беспамятство.

Я всегда считала себя терпеливой и сильной, но выдержать то, что твоя кожа горит, невозможно. Рана была глубокой, с черными обугленными краями, и бурлящей лавой сердцевиной, словно живой огонь заключили в ловушку моего тела, которому не дают вырваться.

Боль всегда была на задворках памяти, чуть слышная, затаившаяся, но стоило пропустить время пить зелье, и она набирала силу, иссушая мой небольшой источник и требуя от меня стойкости. Хотелось кричать и выцарапывать из себя этот живой огонь драконов, но трогать руками рану было нельзя, все живое органическое загоралось, стоило ее коснуться.

Обычно после огня драконов не выживают, но Илиана выжила и даже успешно справлялась с болью все это время, пока решение отца отдать ее драконам не сломало что–то внутри нее. Она ушла на перерождение уверено и ни капли не сомневаясь.

Да, постепенно ко мне приходила ее память, неуловимо, как понимание того, что я могу чувствовать свой комочек силы внутри, как вкус любимого сока или спрятанный под досками пола дневник предшественницы. Я еще плохо разбираю буквы, но память Илианы помогает мне в успешном овладевании грамоты и истории этого мира.

Я одним залпом выпила зелье и тут же стала заедать мерзкий вкус фруктами, которые лежали на небольшом столике рядом. Нинья предусмотрительно налила мне в сверкающий гранями бокал красного морса.

Зелья Ниньи, помогают мне жить нормальной жизнью, в отличие от Илианы я не считаю слабостью их пить, поэтому она поедет со мной к будущему мужу. Лайза переходит к другой госпоже. По меркам Ашаросса она еще не старая, но не имеет магии, поэтому в помощь мне отдают только Нинью. Лайза рыдала дни напролёт и этим меня нервировала. Я не привязана к этой женщине, но глубоко внутри мне ее жаль.

– Что ты тут делаешь? Как ты смеешь топтать мой сад? – голос паренька дал петуха, так он старался походить на взрослых и говорить низким рычащим голосом. У всех чарогов бархатные голоса, они рождаются в глубине тела и исторгаются изо рта настоящей музыкой. А вот подросткам навезёт, так же как на Земле, голос то рычит, то пищит.

Пирт Немисил стоял в окружении телохранителей и парочки друзей, которым разрешено играть с наследником, чтобы ему не было скучно. Сводный брат любил выгонять меня отовсюду, словно боялся, что пробудь я чуть дольше в комнате, зале в библиотеке, столовой, то проращу там корни и никогда не уйду. И если его мамаша, моя мачеха, делала вид, что меня не замечает, Пирт пройти мимо меня не мог.

Я была в саду, дышала терпкими от ароматов цветов запахами и наслаждалась прохладой. Я не отвечала Пирту, чем доводила его еще больше. Копия папочки, впрочем, как и я, с той лишь разницей, что у меня глаза карие, а у него синие.

Нинья склонилась пониже, чтобы на нее не обратили внимание, а я потянулась за стаканом сока и пригубила, сделав небольшой глоток.

– Как ты смеешь игнорировать меня, – голос брата походил на шипение змеи, – Я будущий аронт, приказываю тебе, уходи отсюда.

Я вздохнула и поставила стакан на столик. Ругаться с мелким считала ниже своего достоинства, но и уступать этому засранцу я не собиралась. Потянулась к своему источнику и укрепила ментальную защиту, без такой во дворце полным магов делать нечего. Сначала я делала это рефлекторно, потом научилась, осознано. Мозг нужно защищать, тем более от наследника, который черпает силу напрямую от оазиса.

За этот месяц я стала хорошо чувствовать свою магию и тело, теперь уже свое. На Земле одно время я ходила на йогу, погналась за модой и сначала мне даже нравилось. Но потом как–то все на бегу и не было времени ходить регулярно.

Тут же времени у меня предостаточно, а утренние разминки помогали отрешиться от вечной боли. Также они помогали мне видеть свою силу. Приятный бонус попаданке серебристый комочек в солнечном сплетении, он делился магией, когда мне было совсем плохо.

– Ты уродина и позоришь наш род, – Пирт понял, что магией меня не пробить и не стеснялся обзывать. Насколько я знаю, Илиану он раньше не замечал, но я вызывала у него необъяснимую злость, словно он чувствовал во мне самозванку.

– Тогда можешь радоваться, – я все же удосужилась ему ответить и расслабленно оперлась на спинку кресла. Нинья тут же подложила мне подушечку под спину. Иногда она поражала меня тем, как вовремя могла угадать мои желания. – Скоро я покину род Немисилов и не буду его позорить.

– Даже драконы не захотят такую, как ты, – выплюнул братец. – Прибьют по дороге или съедят. Ты слышала, что они едят не понравившихся жен?

– Слышала, – я зевнула, после зелья я всегда хочу спать, боль затихает и напряжение, проходит. – А не все ли тебе равно, съедят меня или нет, в любом случае я перестану мозолить тебе глаза.

– Мне все равно, – тут же сверкнул взглядом Пирт и сделал грудь колесом, – Мне не нравится, что отец хочет инициировать тебя, сила рода моя и сила оазиса тоже моя, – сказал он, – нечего всяким уродинам её раздавать.

Я чуть не рассмеялась. В его словах была правда, слабых в роду не инициировали силой. Они могли пользоваться только тем, что есть в их источнике, но эта такая малость, что не поможет даже костер разжечь.

По меркам этого мира, отец проявил неслыханную щедрость, желая инициировать меня силой, что производит оазис. А Пирт боится, что я окажусь сильнее его и оазис примет меня в качестве правителя, аронта. Интересно, что заставило его так думать, ведь все знают, что Илиана слаба. Ее источник не может пропускать много энергии и управлять оазисом она не сможет.

Для меня оазисы мира Мирсуса это чудо. Они появляются по воле магии и стать владельцем может лишь тот, кто силен, тот кто сможет держать в узде эту силу.