Шанс для рода Шустовых. Том 3 (СИ) - Ан Игорь - Страница 13

— Как это нет? — удивилась Настя, высунувшись из-за моей спины. — Куда они делись?

— Говорит, что с час назад проезжал какой-то знатный господин и забрал всех. Восемь голов на подмену было.

— Мы сможем продолжить путь на этих? — спросил я возницу.

Тот с сомнением пожал плечами.

— Сможем, но будем ехать медленнее.

— Сколько нужно дать передохнуть животным, чтобы они смогли осилить еще один перегон с нормальной скоростью? — спросил я.

— Хотя бы час, Никита Васильевич. Не меньше.

— Хорошо. Располагаемся тут на час. Как лошади отдохнут продолжим путь. Накормить, помыть, сделайте все что нужно. Я договорюсь с хозяином об оплате.

Возница кивнул и скрылся в воротах двора, куда ушел вслед за смотрителем.

— Как думаешь, мы успеем если придется ехать так до самой столицы? — спросил я Настю.

— Не уверена, — с сомнением произнесла девушка.

— Вот и я не уверен. Нужно было выезжать сегодня утром, тогда бы не пересеклись с твоим отцом и ехали бы спокойно.

— А когда вы с ним пересекались? — удивилась Настя.

Я рассказал ей, что случилось на выезде из Суздаля.

— Вот зачем ты это сделал⁈ Зачем нарывался⁈

— Я не нарывался, — спокойно произнес я.

Устраивать сейчас истерики не лучший вариант.

— Не думаю, кстати, что мы бы ехали спокойно. Отец наверняка знал, что ты тоже поедешь в столицу и мог устроить эти козни в любом случае, — сказала Настя, чуть успокоившись. — Но вот то, что ты похвалился мной перед ним, это его явно взбесило. Эх, мальчишки!

Настя сказала это так по-взрослому, отчего сразу напомнила манеру говорить Анфисы Петровны. Вот только та могла называть нас так, а Насте это как-то не шло.

Вернулся станционный смотритель, а за ним и наш кучер.

— Пройдете в дом, пока лошади отдыхают, Никита Васильевич? — спросил возница.

Смотритель закивал, словно это он нас пригласил.

— Хорошо. Вещи можно оставить в карете? Не помешают?

— Конечно, оставляйте! — воскликнул кучер, я всегда буду рядом.

Мы прошли вслед за смотрителем в здание станции. Тут царило какое-то запустение. Большой зал с несколькими столами и скамейки вдоль стены. Было видно, что тут редко останавливались надолго. Это и понятно. Рядом Суздаль. На таком расстоянии от города мало кто будет надолго задерживаться на станции.

Смотритель подошел и спросил:

— Желаете что-то перекусить или выпить?

— Чаю и булочек, — не раздумывая сказала Настя.

— И отнесите то же самое вознице, пусть перекусит, — распорядился я.

Смотритель исчез в соседней комнате, и я услышал, как он там гремит посудой.

Потянуло ароматом горящих в печи поленьев. Я втянул этот запах и улыбнулся. Знакомо, очень знакомо.

Смотритель вернулся с чайником чая, чашками на блюдцах и горой пышных булочек. Поставил все это перед нами и откланялся.

Я взял замысловато свитую выпечку и понюхал. Разломил и вдохнул аромат сдобы. Булочка оказалась горячей, но явно не только что испеченной. Видимо, смотритель разогрел ее в печи, пока грелась вода на чай. Но меня это устроило.

Сладкий чай со сдобной булочкой. Что может быть лучше в ранний предрассветный час? Я засекал время, когда мы выехали из Красилово. К этому моменту прошло уже шесть часов. Очень медленный старт мы взяли.

По моим представлениям мы проехали не более двадцати-пяти километров. Примерно на таком расстоянии находился первый почтовый стан от Суздаля.

Как пролетел час, я даже не заметил. Мы с Настей сидели за столом тихо переговариваясь. Она мне рассказывала истории своих приключений после побега из дома. Я слушал вполуха, занятый размышлениями о том, как нам успеть попасть в Москву вовремя.

Если Корсаков забрал с этой станции всех лошадей, то где гарантия, что на следующей нас не будет ожидать то же самое? Это, наверное, дорого, но не думаю, что, начав такое, он остановится на полпути.

К нам подошел смотритель и сказал, что наш экипаж готов продолжить путь.

Назвал сумму, которую мы ему должны и вежливо отошел на несколько шагов, позволив достать деньги.

Я вдруг подумал, что у меня нет мелочи. Я просил старосту выдать мне из хранилища десять рублей серебром. А сейчас требовалось оплатить три копейки. Кляня себя за непредусмотрительность, я полез в кошелек и обнаружил там кучу медных монеток, помимо серебра. Роман Дмитриевич был предусмотрительней меня. Хотя что уж там. Мне вообще было непривычно иметь при себе тяжелый кошелек с монетами. Пластиковые карты отучили меня от необходимости заботиться о наличности в кармане.

Рассчитавшись со смотрителем, мы вышли во двор. Экипаж уже нас ждал.

Я подошел к кучеру, решив переговорить с ним о потенциальном отсутствии подменных лошадей на всем пути следования.

— Нам будет очень сложно, — задумчиво произнес возница. — Лошади выдержат, но отдыхать нужно будет больше. Лучше бы нам сменить их хотя бы два раза. Можно поехать другим путем. Через Старый Двор. Там дорога хуже и чуть дальше. Вернемся на тракт в районе Ставрово. Не мог же он забрать всех лошадей на всех станциях в округе?

— А дальше? — спросил я.

— Дальше до Покрова. Там сменим лошадей. В Покрове станция большая. Два десятка лошадей держат. Даже если всех заберет, пока мы доедем, подыщут и приведут новых. Мы через Старый Двор во времени часа четыре потеряем.

Это была отличная идея. Вряд ли Корсаков заберет всех лошадей в округе. Что он с табуном до Москвы поедет? И опять же небольшой лаг нам только в помощь. Он не будет в курсе, что мы идем с опозданием, а на станциях за это время подберут новых подменных животных.

Я поблагодарил кучера за идею и дал распоряжение ехать этой дорогой.

Как только мы свернули с тракта, дорога резко ухудшилась. Нас с Настей начало то и дело болтать из стороны в сторону, подбрасывать на выбоинах. Девушка сильнее вжалась в меня, а я старался придерживать ее, страхуя от ударов.

Через какое-то время мы приспособились и стало легче. При такой дороге, конечно, не поспишь, но зато был шанс нормально проехать финальные две трети пути.

Вся дорога до Старого Двора прошла в осмотре местных лесов и полей. Как только рассвело, я открыл шторки на окнах и стал наслаждаться природой средней полосы России. Настя, кажется, тоже смотрела в окно, думая о чем-то своем.

День выдался ветренный. Быстро бегущие по небу облака то и дело закрывали солнце своими серыми боками, давая ощущения близкой осени. Дождик временами начинал накрапывать, но так и не нашел в себе смелости разойтись по-настоящему.

Настя завозилась рядом, принялась что-то искать под сиденьем. Достала сумку с едой и вытащил оттуда две булочки, прихваченные на станции. Протянула одну мне, от второй откусила большой кусок. Снова наклонилась над сумкой и вытащила два здоровенных желтых яблока. Отерла их о штаны и протянула одно мне. Я с благодарностью принял еду и принялся молча жевать.

К Старому Двору мы подъехали к обеду.

Крохотное село стояло на абсолютно ровном месте. Ни холмика, ни впадинки. Несколько домов вразнобой и небольшой пруд посередине.

Возница резво правил по дороге, не останавливаясь. Видимо знал, где находится станция.

Экипаж стал замедляться и остановился, как будто неуверенно. Лошади переминались с ноги на ногу, подергивая карету взад-вперед.

Я выглянул из приоткрытой дверцы и уставился на сожженное здание почтовой станции.

— Что тут произошло? — спросил я кучера, но тот лишь пожал плечами.

— В середине лета тут был. Все было в порядке.

Я вышел из кареты и накинул щит, на всякий случай. Было видно, что пожар случился довольно давно, но все же.

Подошел к черному остову каменного фундамента, заглянул внутрь. Ничего. Все сгорело, причем так давно, что местами трава проросла.

Вряд ли же то дело рук Корсакова или Гончарова.

— Приветствую! — раздалось из-за спины.