Хронос. Ледяной поход (СИ) - Митюшин Дмитрий - Страница 42

— Веди.

Женщина повернулась и пошла в сени. Прилуцкий — следом. Хозяйка свернула влево. Горница. Горят три свечи. Анфиса шмыгнула влево. Вошли. Маленькая комнатка. На столе чадит свеча. Окно закрыто ставнями. Вот почему света не видно. Хотя в инфракрасном диапазоне многие дома очень яркие. Тёплые.

На кровати лежит Воронцов. Прямо в одежде. Голова перевязана. Дыхание спокойное. Ян по коммуникатору вызвал медика и попросил прийти. Анфиса покосилась на капитана. Понятное дело. Человек сам с собой разговаривает.

— Анфиса, сходи, открой. Сейчас доктор придёт. Надо парня осмотреть.

— Откуда вы знаете, как меня зовут.

— Работа такая. Ступай, открой.

Женщина ушла. Через минуту вошла вместе с медиком. У доктора в руках небольшой защитного цвета чемоданчик.

— Карим, посмотри, что с ним.

Карим Фархутдинов присел на кровать. Снял с головы повязку, осмотрел рану. Достал сканер. Хозяйка с любопытством уставилась на доктора.

— Английская техника, — с восхищением сказал Прилуцкий.

Женщина понимающе кивнула. Хотя, конечно, вряд ли чего поняла.

— Жив и относительно здоров. Рана несерьёзная. Упадок сил и нервное потрясение. Я ему сейчас укол сделаю, сутки проспит. Оклемается.

Карим достал из чемоданчика шприц-тюбик и попросил Анфису:

— Хозяйка, будь добра, помоги снять с него полушубок.

Вдвоём быстро сняли с Воронцова верхнюю одежду.

— Сними с него рубаху.

Женщина выполнила и это требование.

Доктор ввёл препарат в плечо Воронцову.

Прилуцкий обратился к хозяйке:

— Анфиса, пусть он у тебя побудет. Ровно пять дней. Потом мы его заберём. Если будут спрашивать, кто он, скажешь, путник. Шёл мимо, замёрз, попросился переночевать. По документам он рабочий с Петрограда. А не спросят, и не надо.

— А эти? Бандиты?

— Бандиты убиты. Среди них главарь.

— Порфирий-то. Так за него дружки мне голову оторвут.

— Тебе-то за что? Ты знать ничего не знаешь. Как может один человек одолеть четырёх вооружённых всадников? А? То-то же. Так что ничего не бойся. И вот на всякий случай, — Ян протянул чёрный брелок в виде сердечка. — Сдавишь его с двух сторон, — капитан надавил большим и указательным пальцами на плоские грани, — буду знать, что тебе нужна помощь. Сразу приду.

Анфиса взяла брелок.

— Благодарствую, барин.

В брелок встроен микрофон с радиопередатчиком. Устойчивая зашифрованная связь до пяти километров. Всё, о чём будут говорить в радиусе десяти метров от устройства, Ян будет слышать. Одновременно идёт запись.

— Анфис, и это… парень жену потерял, ты уж с ним… помягше. Мы её на вашем деревенском кладбище похороним.

— Как скажете, барин, — женщина слегка поклонилась.

— И вот ещё возьми, авось пригодиться.

Прилуцкий протянул крестьянке золотой перстень с изумрудом и двести рублей царскими деньгами.

— Пошли.

Офицеры вышли из дома и направились к месту схватки.

Опустился флайер. Синтез препарата закончен. Подошёл техник.

— Ян. Я просмотрел логи. Всё правильно. В течение десяти минут дистанционные сенсоры показывали отсутствие у Воронцова жизненных функций. В момент прекращения жизненных функций зафиксирован короткий всплеск хронополя с встроенным шифросигналом. В динамике изменения поля еле заметная дуга, которую можно интерпретировать как создание трёх-четырёх слабых и очень коротких хроноволн. Длительностью не более трёх секунд каждая. Схлопывание этих волн зафиксировать не удалось. Затем жизненные функции Воронцова восстановились.

Ян посмотрел на тёмное небо. Поймал ртом хлопья снега. Взглянул на технаря.

— Приступайте к зачистке.

(ООО «Либерсофт»)

7 (20) декабря 1917 г.

д. Акимовка, Харьковская губерния

Пробуждение странное, если не сказать — дурацкое. Голова пустая. Шевелиться не хочется. Тепло. Запах странный, что-то вроде… лампады.

Правой ноги коснулось голое женское бедро.

«Настя! Жива! Чёрт! Приснится же!» — молнией пронеслось в мозгу.

Тоха повернулся на правый бок, закидывая руку и ногу на лежащую рядом жену, и стал целовать любимую. Настя тут же ответила на поцелуй. Чаще задышала.

— Настенька, — прошептал Тоха. — родная.

Княжна крепко обняла, и Тоха тут же оказался у неё между ног. Так ловко она это проделала, что программер не успел удивиться…

Попаданец откинулся на подушку. Перевёл дух.

— Ты прелесть, любимая. Если б знала, какой дурацкий сон мне приснился.

Ответа нет. Лишь частое дыхание лежащей рядом жены. Полная темень. В помещении жарко. Где они хоть?

— Насть, а мы где?

Тишина.

— Настюш?

Незнакомый грудной голос, наконец, отозвался:

— Я не Настя. Прости.

Программер вскочил и отбросил одеяло. На белой простыне выделяется тёмный женский силуэт. Ростом выше Насти.

— Ты кто?

Женщина приподнялась, протянула руку к тумбочке около кровати, что-то нащупывая. Чиркнула спичка. Вспышка света на миг осветила женское лицо с распущенными русыми волосами. Женщина, на вид около тридцати, зажгла свечку и не спеша прикрылась.

Взгляд Тохи скользнул по груди четвёртого размера. Чуть обвисшей. Грудь скрылась под одеялом.

— Ты кто? — повторил он вопрос, переводя взгляд на лицо. Глаза тёмные, но в свете свечи цвет не разобрать.

— Анфиса, — проворковала женщина, поправляя русую прядку.

— Где я?

— У меня дома.

Тоха кашлянул.

— Согласен, вопрос тупой, извини. Что я тут делаю?

— Будто сам не знаешь, как это называется, — кокетливо улыбнулась женщина.

До программера стало доходить, что всё случившееся до пробуждения, не сон.

— Где Настя? Что с ней⁈

— Тш! — Анфиса подалась к нему и прикрыла его рот ладонью. Одеяло сползло, оголив грудь. — Не шуми! Нет здесь твоей Насти.

— Где она?

— Антон, — женщина потупилась и снова взглянула в глаза. — Она…

— Что? — в горле мгновенно пересохло.

Тоха уже всё понял. Верить не хочется.

— Она… умерла, Антон.

Из глаз покатились слёзы. Тоха пытается их подавить, не получается. Они просто льются и всё.

Анфиса приобняла вздрагивающего программера, он положил голову ей на плечо.

— Поплачь, поплачь. Со слезами всё горе выйдет.

Как долго Тоха так просидел, плача на плече у незнакомой женщины, не знает. Вдруг встрепенулся, соскочил на пол, покрытый толстой дерюгой. Голый. Но ему пофиг, даже прикрываться не стал. Женщина в испуге отшатнулась.

— Ты шо скачешь, скаженный⁈

Программер осмотрелся. Кровать, тумбочка, столик с двумя стульями, шкафчик. На стульях ничего.

— Где моя одежда?

— Никак собрался куда?

— Собрался. Где моя одежда?

Тоха ещё раз поозирался.

— Куда пойдёшь на ночь-то глядя? Антон, — Анфиса встала с кровати и подошла вплотную. Высокая. Выше Насти. — Не надо тебе никуда идти.

Губы женщины оказались совсем рядом.

«Да она меня соблазняет! Вот тормоз-то!»

Программер взял её за плечи, отстранил.

— Это мне решать, — и отошёл к ногам кровати. — Откуда знаешь, как меня зовут? А-а, ясно, нашла паспорт.

— Антон, тебе не нужно никуда ехать… пять дней.

Попаданец посмотрел на неё и подошёл вплотную. Анфиса смотрит на него, не отводя взгляда.

— Пять дней? Почему пять? Не два? Не десять?

— Ты хочешь остаться на десять дней? Я бы тебя и надолго задержала, да вот…

Тоха схватил её за плечи. Они так и стоят голые в тусклом свете свечи, отбрасывая на стены причудливые тени.

— Анфиса.

— Да не знаю я!

Программер легонько встряхнул женщину. Ему уже надоедает этот разговор.

— Анфиса, не играй со мной.

— Твой друг сказал! — выпалила она.

— Какой такой друг? — прищурился Тоха. — У меня здесь, — он выделил интонацией слов «здесь», — друзей нет. Единственный мой друг в Новочеркасске.

— Пусти! — женщина вырвалась из его хвата. — Я оденусь.